Сестры

Только один раз в жизни он не послушал мамочку и чуть не поплатился за это своей мечтой. Он влюбился. Или подумал, что влюбился. Дашенька Нечаева работала в заводской поликлинике зубным врачом, была тонка в талии и обладала такой улыбкой, что сердце опытного бабника екнуло. И он женился. Мать, не дожидаясь дня бракосочетания, собрала свои вещи и, посылая проклятия русской ведьме, окрутившей ее мальчика, уехала лелеять свою обиду в Житомир к родне. А у счастливого Шермана в положенный срок родился сын, как две капли воды похожий на него маленького. Он думал, что сердце бабушки смягчится, когда она увидит этого ангелочка, и послал фотографию. Матушка поздравила сына с наследником, но не преминула упрекнуть его в том, что он прервал род Шерманов, ведь мать ребенка была не еврейкой. Впрочем, загадочно добавила она, еще есть возможность поправить ситуацию. С этого времени они стали общаться часто, но только по телефону.

А между тем приближался тот день, который должен стать последним днем пребывая Шерманов в этой стране. И встал вопрос, с кем он туда поедет. Решение пришло как – то одномоментно. И тут же родился план, рискованный, но дающий ему свободу.

Он не раз уже пользовался той информацией, которую копил год от года. После того, как грабить на заводе стало опасно (на место прежнего руководства пришли молодые и голодные), у него и у Пашки случился денежный простой. И тогда он стал придумывать схемы. Четкие, продуманные до мелочей, схемки отъема денег у всякого рода предпринимателей. Нет, не банальные наезды с применением физической силы и нахрапа. Этим занимались все, кому не лень, пачками садясь в тюрьму. Верхом шика считалось пожить хоть месяц, но крутым братком. Шерман с брезгливостью относился к такой шелупони, и все время осаживал Пашку, который рвался к боевым действиям. У него все было построено так, что никто даже не догадывался, что законом здесь и не пахнет. К делу был подключен и Самойлов, бывший сослуживец по границе, которого Пашка подобрал на улице, пьяного и бездомного. Отмыв и облагородив бывшего бомжа, они зарегистрировали на поддельный паспорт первую фирмочку – шарик, выдав Самойлова за директора. Получив деньги со «сделки» на ее счет, обналичив и оприходовав по карманам, тут же пускали Самойлова в запой, выплатив ему его долю «жидкой» валютой. А «шарик» лопался. В клиенты, или жертвы, выбирались люди не случайные, а те, на которых у Шермана был «материальчик». В то время многие инженеры и мелкие заводские начальники возомнили себя бизнесменами и пооткрывали всяких ИЧП и ООО. Даже, если обобранный до нитки клиент пытался искать правду, ему посылались копии документов и записей откровений о неблаговидных поступках прежней жизни. И все молчали.

Соколова он оставил на десерт. Для финального аккорда. Развести его, было делом чести. Поэтому он и устроился к нему сам. И деньги, на которые он собирался его обуть, не сравнимы с той мелочью, которую они брали с других. Но и Соколов был не дурак. Кроме того, партнером у него был его, Шермана, сосед по лестничной площадке, классный юрист и тоже очень осторожный человек, Юрий Голованов. Его Шерман даже побаивался, без его подписи не был действителен ни один контракт. И на него у Шермана не было «материальчика». Успокаивало одно, все трое дружили семьями, а Соколов и Голованов, похоже, действительно ему доверяли.

Эту операцию он разрабатывал почти год. Она должна стать последней, после чего он уедет из чужой страны навсегда. Все шло по плану. Ни Соколов, ни Голованов и не догадывались, что фирма «САМ и К», которую из осторожности зарегистрировали по настоящему паспорту Самойлова, пустышка. Год безупречной работы, приличные активы и имущество по балансам, регулярная реклама в средствах массовой информации. Кто же заподозрит неладное? Но Голованов заподозрил. Самойлова взяли в банке, когда он получал по чеку наличные. Дохлый, дожидавшийся его в машине, видел, как того под белы рученьки вели к серой «Волге». Заложить Шермана он не мог, в минуты трезвого просветления дело он имел только с Пашкой. В конце рабочего дня его вызвал к себе в кабинет Соколов. Он был готов к разговору, хотя надеялся, что его все – таки просчитать не удалось. Напрасно надеялся. В кабинете, кроме самого Соколова, был Голованов. Вдвоем они его просто «разложили по полочкам». Он понял, что они стали его подозревать с самого начала, но доказательств его причастности у них нет. Поэтому ему предложили «выметаться» отсюда. И пусть скажет спасибо своей жене, только ради ее спокойствия они не раздувают дело. «Спасибо» он из себя выдавил, но унижение, которое испытал впервые в жизни, забыть так и не смог. До сих пор, когда в памяти всплывали снисходительные жалостливые ухмылки этих двух рослых красавцев, его охватывает жаркая волна ненависти. И еще он сделал напоследок одну вещь. Хоть немного, но позабавился, видя как вытягивается холеная морда любителя чужих жен от обрушившейся на него информации. Не зря он таскал с собой диктофон на заводские вечеринки. Водка развязывает людям языки и туманит сознание. Соколов, например, однажды стал жаловаться ему, как он влип с этой буфетчицей. Та забеременела и, как утверждает, от него, и теперь требует, чтобы он ушел к ней. А у Соколова и в мыслях не было бросать жену, которую он любит, ради пухлых прелестей сомнительной свежести поднадоевшей ему бабы. Кстати, тогда Шерман не поленился навестить эту размечтавшуюся дурищу в ее буфете. Плача, она поведала ему, что уезжает на родину, в Качуг Иркутской области.

Оставил он ему кассетку с записью на память, пусть слушает в свободное время. А его осунувшуюся вмиг красоту вспоминает, чтобы порадоваться.

Глава 27

Сергей Безрядин вошел в кабинет и устало опустился на стул. Сделанный на мебельном комбинате где – то в шестидесятых годах прошлого столетия, он протяжно скрипнул под ста килограммами живого безрядинского веса.

– Когда худеть собираешься, колобок?

– Ну тебя, Ленька, отстань. При таком режиме не до диеты.

– Ты хоть домой – то забежать успел?

– Нет, сейчас отчитаюсь и поеду.

– Что привез?

– Любопытную информацию дали наши коллеги на Павла Дохлова. Очень интересный оказался тип. С богатой биографией. Первый срок ему светил еще в семнадцатилетнем возрасте, за изнасилование. Девочка, не побоявшись молвы, видимо под давлением родителей, написала на него заявление. А потом забрала. Что между ними произошло, никому не известно. Следователь, который вел это дело, сам теряется в догадках. Катерина Погодина вместе с родителями, через день после подачи заявления, отказалась от своих обвинений полностью. Так что огласки, как таковой, не было. Погодины на следующий день уехали из города в неизвестном направлении. А Дохлов через три месяца ушел в армию. Служил пограничником на границе с Китаем. И тут едва избежал трибунала. Зверски избил солдата – первогодка. Пресловутая «дедовщина». Дело удалось спустить на тормозах. Чувствуешь, «наш» потенциальный клиент?

– Не обязательно, если, повзрослев, одумался.

– Одумался на время. После армии в Оренбург не вернулся, поехал с сослуживцем к нам, в Куйбышев. Тот помог ему устроиться на завод. Женился, родилась дочь. Через десять лет получил квартиру. Имя сослуживца – Шерман Виктор Маркович. Ничего тебе фамилия не говорит?

Борину эта фамилия говорила о многом. Вмиг вспомнилась Даша, сидящая напротив него за кухонным столом, подперев кулачками подбородок.

– Насколько я помню, Шерман работал у Соколова, кажется, бухгалтером.

– Да, а Дохлов – начальником службы безопасности. И тот кидняк, по которому его осудили, был организован не без участия Шермана. Но он проходил по делу, как свидетель. Более того, третий участник этой авантюры, некто Самойлов, директор фирмы – однодневки, осужденный вместе с Дохловым, тоже их армейский кореш. Ничего раскладик?

– И что это нам дает? Шермана и Самойлова нет в живых, остается Дохлов. Месть? Но он освободился в 1999 году. Прошло пять лет. Варианта два: «дозрел» или подвернулся случай. А случай называется Сергеев Леон Михайлович со своим наследством. Все логично.

– За этой троицей, как ты знаешь, еще два доказанных эпизода. Но опять непосредственное участие Шермана доказать не удалось. Хотя, схема, на мой взгляд, проста до безобразия: Шерман внедрялся в фирму, кстати, выбирались именно честно работавшие, производственные, исправно платящие налоги, ИЧП и ЗАО. Каким – то образом выводил на сделку с очередной фирмой, где директорствовал Самойлов. Как главный бухгалтер, он имел доступ ко всем финансовым документам, поэтому мог проконтролировать перевод денег на нужные счета. А техническую часть исполняли люди Дохлова, якобы «наезжая» на подставную фирму.

– Да, похоже на правду. Как же Шерману удалось уйти от правосудия?

– Как ни печально, я думаю, что дело в сумме с достаточным количеством нулей, переданной в нужные руки.

– Смотри, что тогда получается. Дохлов убивает Голованова на лестничной площадке, дождавшись, когда Сергеев выйдет из квартиры, пообщавшись со своей новой родственницей. В тот момент, когда он вынимает нож из тела жертвы, теща Голованова открывает входную дверь и видит его с орудием убийства в руке. Дохлов заталкивает женщину в квартиру, на кухню, там убивает ее и уходит. Ключи Голованова остаются в двери. Не заметил в спешке? Возможно. Труп Голованова он сталкивает в лестничный пролет черного хода. Встает вопрос: откуда он узнал точное время возвращения Голованова? Как «подгадал» под визит Сергеева. Хотя…

Борин набрал номер телефона квартиры, в которой поселился Леон.

– Леон Михайлович? Борин беспокоит. Скажите, знал ли Павел Дохлов о том, когда вы собираетесь в гости к Петровой Валентине Николаевне? Должны согласовывать с ним каждый шаг, таково условие финансовой поддержки? Время визита сам назначил? Понятно. Кстати, он не звонил? Нет? Хорошо, тогда, до связи.

– Понял? Дохлов велел Сергееву навестить Петрову в определенный час, таким образом подставив его под убийство.

– Но Дохлов из города в последнее время не выезжал.