Северная война

– Хорошо.

Де Ге взмахнул рукой, и его рыцари расступились. Гужевые лошади вынесли к нам свой груз, и пара моих воинов стала проверять бочонки. В одних были французские денье весом в одну целую и четыре десятых грамма, полновесный стандарт, а не истонченные и более легковесные обрезки. В других находились почти идентичные им по весу английские пенни. В самом конце пошли бочонки, где лежали кельнские марки, а помимо того имелись клетки с несколькими ловчими соколами. Франки нас не обманули, а если так, то и я собирался быть честным.

По моей команде дружинники вывели из нашего строя повозку с Алиенор, и Роберт де Ге спросил королеву:

– Ваше Величество, с вами все в порядке?

– Да, рыцарь, - произнесла королева, после чего она посмотрела на меня и сказала: - Думаю, что мы еще встретимся, Вадим Сокол.

– Буду этому несказанно рад, Ваше Величество, - кивнул я и по моим губам пробежала усмешка.
– Мой дом ваш дом, особенно если вы оплатите постой серебром.

Алиенора Аквитанская улыбнулась и кивнула посланцу своего супруга:

– Я желаю поскорее вернуться в лагерь наших соотечественников.

– Мы поторопимся, моя королева, - ответил де Ге.

Размен прошел нормально. Мы с рыцарем молча раскланялись и развернули наших коней. Королева перешла к крестоносцам, а я получил серебро. Все по чести и вроде бы пришла пора разбегаться в разные стороны. Однако это история имела продолжение.

– Вадим, в лесу дым, - сказал мне Иван Ростиславич Берладник, лишь только мой жеребец приблизился к строю дружины.

Я оглянулся и увидел прерывистый сигнальный дым. Один клубок поднялся к серым осенним небесам. Следом второй, а за ним третий. Затем короткая пауза и один большой дымный шар с темноватым смоляным оттенком. Хеме, которые находились в стороне от лесной дороги, давали знак, что в чащобе три сотни врагов и если судить по оттенку дыма, то они являлись воинами ордена. Калеви Лайне свое дело знал хорошо и не ошибался, а неожиданно объявившийся в лесу противник, даже если бы увидел за деревьями сигнал, все равно не смог бы поймать наших опытных разведчиков.

– Эге-ге-й!
– окликнул я Роберта де Ге.
– Рыцарь!

– Чего тебе, венед!?

Посланец короля обернулся, а я указал на лес и дымы.

– Видать, ты все-таки не поверил и мне, а потому взял с собой дополнительное сопровождение!

Де Ге посмотрел на сумрачную чащобу и покачал головой:

– Нас только сотня!

– А мои люди дают знак, что в лесу еще триста воинов и они храмовники вашего бога!

Рыцарь перекинулся несколькими словами с королевой, которая нахмурила свое хорошенькое личико, и вновь направился ко мне. Опять мы встретились между нашими воинами, которые были готовы к тому, что вот-вот начнется рубка, и франк сказал:

– Витязь, мы сами по себе. Нас ровно столько, сколько было договорено, а в чаще люди, которые желают, чтобы королева погибла.

– Храмовники?

– Да, тамплиеры, примкнувшие к ним бродяги и несколько фанатичных проповедников.

– И зачем им это?

– Есть сведения, что цистерианцам нужна мученица, которая погибла от рук язычников.

– А тамплиеров не остановит, что королева под вашей защитой?

– Нет. Они готовы убить всех, ибо это будет делаться ради торжества великой цели.

– Это задумка Бернарда Клервоского?

– Не думаю. Скорее всего, такой незатейливый план придумал кто-то из священнослужителей рангом пониже.

– Вас должен кто-то встретить?

– Конечно. За лесом, в пяти милях от этого места, нас ожидает барон Адольф Сен-Жан-де-Карьер. С ним четыреста воинов и если мы до него доберемся, то нас не тронут.

Исподлобья Роберт де Ге посмотрел на меня и, уже понимая, чего он хочет, я спросил франка:

– Что ты предлагаешь?

– Помоги нам пройти через лес.

– Ха! Чтобы я оказывал содействие врагам, такого еще не было.

– Все когда-нибудь случается впервые и, помогая нам, ты помогаешь себе и своему народу. Ты ведь понимаешь, что будет, если станет известно, что проклятые язычники получили выкуп, а затем догнали королеву и подло убили ее?

– Понимаю. Воины, которым не нравится эта дурацкая война, станут драться не жалея себя, и если сейчас иногда случается так, что франки не трогают попавших к ним в плен мирных жителей и пленников, то этого больше не будет. Война начнет новый виток и это плохо.

– Правильно ситуацию видишь, - рыцарь кинул взгляд на королеву, которая наблюдала за нами, и спросил: - Итак, ты поможешь нам?

Я прикинул расклад и пришел к выводу, что помочь франкам придется. Большую группу наших воинов они к себе не подпустят, да и нет времени ждать подмогу из Дымино. Лес обойти очень трудно, рядом много болот, так что на этот маневр можно потратить сутки. Вызывать сюда барона Адольфа Сен-Жана-де-Карьера (какой смешной титул) тоже не вариант, засевшие в лесу храмовники перехватят гонца. Так что, как ни крути, а придется сегодня подраться. Впрочем, я только 'за'. В любом случае мне придется начинать новый рейд по тылам противника, а потому какая разница, где врага бить, здесь под Дымино или дальше к югу, поближе к Радогощу? Никакой, а значит, готовься Змиулан, скоро твоя чародейская сталь вновь станет вскрывать тела вражеских храмовников и тех, кто с ними заодно.

– Я помогу вам, рыцарь де Ге, - сказал я посланцу короля.
– Однако предупреди своих воинов, что рядом со мной не одна сотня воинов, а две.

Барон дал знак своим рыцарям, что все в порядке, и прокричал:

– Через чащу, венеды пойдут вместе с нами! Спокойно! Их немного больше, чем ожидалось!
– После этого франк обернулся ко мне и вопросительно кивнул: - Ну и где твоя вторая сотня, в лесу?

– Нет, - я повысил голос: - Поято! Самород! Поднимайте своих воинов!

На глазах изумленных франков пожухлый травяной покров слева и справа от моего отряда зашевелился, а затем из-под земли на свежий воздух выползли пруссы и варяги, самые опытные воины моей дружины. Было дело, рыцари вновь схватились за оружие, но де Ге их успокоил и, дернув шеей, сказал:

– Так я и думал, что ты прикроешь себя пехотой. Однако сейчас не об этом. Мы входим в лес первыми, а вы за нами следом. Если нападения не будет, то на противоположной опушке расстанемся. Ну, а если нас начнут убивать, то помоги и это тебе зачтется.