Северные сказки. Книга 1

Иван крестьянский сын поклонился царю в ноги; царь велел своему первому министру, чтобы завтра веселым пирком да за свадебку. Начался пир на весь мир, полилось вино из бочек, полетели пироги из печки. Праздновали весь день, и все напились; царь под хмельком и говорит: «Я стар, больше не могу править, дарю тебе, Иван, и остальную половину государства». Иван сделался полным царем. Снова начали праздновать, и все напились пьяны. А как стало темниться нового царя Ивана свели на подклеть. Сказка вся, дальше говорить нельзя. Я там был, пиво и вино пил; пиво тепло, да по усам текло, а в рот не попало.

67

Мужик и чорт^[18]

Однажды мужик на озере рыбу ловил, рыба не попадалась, он и подумал: «Хоть бы черт мне дал рыбы-то!» Подумал и пошел домой. На дороге попался ему человек и говорит: «Что ты, мужик, думал?» — «Ничего я не думал». — «Как ничего не думал? Вспомни-ко хорошенько». Тогда мужик вспомнил свою думу на озере и говорит: «Я подумал: хоть бы черт мне дал рыбы-то!» — «Это хорошо, а что от добра дашь?» — «Рад-бы что угодно дать, да нет ничего, есть только чорный бык, я бы и того отдал». — «А обманешь?» — «Нет, не обманю». — «Хорошо, веди завтра быка». Назавтрие, по утру встал мужик, вспомнил о вчерашнем, и жаль ему стало быка, и думает: «Дако, я пойду на хитрость: возьму худую веревку и привяжу к лесине». И как вздумал, так и сделал; пошел к озеру и привязал веревку за лесину, и пошел осматривать свои ловушки. Рыбы попало очень много. Выходит из озера черт и говорит: «Вот тебе рыба, а где же бык?» — «Быка привязал к лесине». Пришли к дереву, за дерево одна веревка привязана; мужик и говорит: «Эх, брат, бык-то оторвался!» — «Давай, делать нечего, смотри приведи завтра». Мужик обрадел, снес рыбу домой и назавтрие опять пошел на озеро, и опять привязал худой обрывок верёвки за дерево, и пошел смотреть ловушек. И опять увидел, что рыбы много, обрадовался и пошел было домой, а черт опять выходит из озера и просит быка. Мужик говорит, что бык опять оторвался. Тогда говорит черт мужику: «Смотри, мужик, не обманывай, приведи сулёного быка, а не то тебе худо от меня будет». Приходит на третий день и видит мужик, что медведь на другом берегу озера кидается в воду и плывет, а черт выходит из озера и требует быка. Догадливый мужик отвечает черту: «Быка-то я привел, да он опять оторвался, вишь вон плывет по озеру — хватай его скорее!» Тогда черт подбегает к берегу и хватает медведя, но одолеть не может. Выходит из озера другой черт, и двольни (так) медведя ухаживают. Тогда первый черт приходит к мужику и говорит: «Ну брат, какой у тебя бык-то, я один и справиться с ним не мог, а если бы не пришел ко мне на помочь мой дедко, он меня уходил бы; да он и дедушко-то моего так копытом стягнул, что чуть и глаз не выстягнул».

68

Иван Запечин^[19]

Жил-был старик, у него было три сына, старшого звали Васильем, средняго Петром, а третьяго Иванушкой Запечиным. Первые занимались пашнею и были щеголеваты и тороваты, а третий был так себе, простак, и любил в лес ходить, по-грибы, а дома все больше на пече сидел. Отец их дожил до глубокой старости, стал умирать и наказывает своим детям: «Когда я помру, вы ходите ко мне на могилу по три ночи, поочередно, и приносите с собою хлеба». Дети обещались. Отец умер, и пришла очередь старшему сыну идти к отцу на могилу, а он боится и говорит младшему брату: «Ваня, замени ты меня эту ночь, сходи вместо меня к отцу на могилу, я тебе за это пряник куплю и новую плетеньку сплету по грибы ходить». Ваня согласился. Пришла первая ночь, и пошел Ваня к отцу на могилу. Когда наступила полночь, отец выходит из могилы и говорит: «Фуфоньки, фуфоньки! Есь ли тут старший мой сын, и скажи, что делается на Руси — собаки ли лают, волки ли воют, или мое чадо ревит?» Отвечает Ваня: «Есть сын твой, и на Руси все спокойно». Тогда отец наелся и лег в могилу, а Ваня отправился домой, с попутья грибов набрал. Пришел домой, старший брат и спрашивает: «Что, Ваня, видел отца? Ел он?» — «Видел, — отвечает Ваня, — отец досыта наелся». Приходит другая ночь, и надобно идти среднему брату, но и тот тоже боится и говорит Ивашке: «Ваня, сходи за меня к отцу на могилу, замени меня, я тебе лапти сплету». Ваня говорит: «Ладно». Приходит ночь, пошел Ивашко к отцу на могилу. В полночь отец идет и говорит: «Фуфоньки, фуфоньки! Есь ли мой средний сын Петрунька? Скажи, что на Руси делается — собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое ревит?» Ваня отвечает: «Есть, на Руси все спокойно!» Отец опять наелся и лёг в могилу, а Ивашка пошел домой, а с попутья набрал грибов. Пришел домой, средний брат и спрашивает: «Видел отца?» Отвечал Ваня: «Видел». На третью ночь очередь идти самому Ивашку. Он и говорит братьям: «Братцы! Вы обещались меня заменить, ступайте эту ночь вы к отцу, а я отдохну». Братья отвечают: «Тебе стало там знакомо, поди с Богом». Иван и пошел. Пришол к могиле и сидит. В полночь выходит отец из могилы. «Фуфоньки, фуфоньки! Есь ли тут младший мой сын Иван? Скажи, что делается на Руси — собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое ревит?» Ивашко отвечает: «Есть, на Руси все спокойно». Отец поел и говорит Ивану: «Ну, сын, если ты один исполнил мой наказ, то твое и счастье. Вот тебе узда, поди ты в чистое поле, кликни богатырским голосом, сосвищи соловьиным посвистом и скажи: «Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой». И когда конь к тебе прибежит, зайди ты в право ухо и умоешься, а в лево — снарядишься». Ивашко взял узду и пошел в чисто поле; крикнул он богатырским голосом, свиснул соловьиным посвистом: «Сивка-бурка, вещий каурка, стань предо мной, как лист перед травой». Конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, а из ушей дым столбом валит. Прибежал, стал, как вкопаный. Тогда Ивашка в право ухо вошел, умылся, а в лево зашел, срядился и стал куда какой молодец. Сел на коня, проехался, потом снял узду и отпустил коня в чисто поле гулять, а сам опять наломал грибов, пошел домой и залез на печь. Братья спрашивают его: «Что, Ивашка, видел отца? Ел он?» Ивашко отвечал: «Видел, наелся и ушел в могилу».

В то время от царя дано было повеление по всей стране, чтобы все люди молодые-холостые приезжали бы в столицу; у царя есть единственная дочь, и желает она иметь мужа такого, который бы хорошо ездил на лошадях. Дошло это повеление до братьев. Старший и средний стали сряжаться, а младший Ивашко и говорит братьям: «Примите и меня с собой». Они говорят: «Куда тебе, запечину, ехать, сиди на печи и ешь грибы». Братья срядили своих коней и поехали, а Ивашко сошел с печи и говорит невесткам: «Дайте-ко мне корзину, я пойду по грибы». Вышел Иван в чисто поле, крикнул богатырским голосом, свиснул соловьиным посвистом: «Сивка-бурка, вещий каурка, стань предо мной, как лист перед травой!» Конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, а из ушей дым столбом валит. Иван погладил коня, в право ухо зашел — умылся, а в лево вошел — срядился и стал красавцем; сел на коня, в руки взял шелковую плетку и помахивает. Приехал к царскому двору Ивашка, увидел и братьев своих, сидевших на своих добрых конях. Они его не узнали. Вышел царь к народу и говорит: «У меня есть единственная дочь, которая в третьем этаже, и кто из вас, молодцы, выскочит на своем коне до ея окошка и соймет с правой руки перстень, будет ея женихом». Тогда начали скакать, но все не могут. Какой выскочит до первого этажа, а самые выходные до второго; вдруг едет всадник-молодец, размахивает шелковой плеткой, и все дают ему дорогу; выскочил чуть не до самого окошка и сейчас же прочь поехал; увидал на дороге братьев, они ему поклонились, а он их вместо ответа плеткой. Тут закричали: «Держи, держи его!» Но его уже и след простыл. Не доехал до дому, отпустил своего коня, а сам набрал поганок и пошел домой. Пришел домой, подал грибы невесткам, а сам уполз на печь. Приезжают и братья и рассказывают, как были у царя и какая красавица у него дочь, а они непременно и завтра поедут; что был один молодец лучше и удалее всех, и немного не доскочил до окна царевны, и поехал так прытко, что и удержать его никто не мог, а только мы успели раза два-три стегнуть его плетью. Ивашка и говорит: «Не я ли, братцы, был?» — «Где тебе сопляку, запечину!» На другой день братья опять сбираются ехать к царю, Ивашко опять с ними просится, но они говорят: «Сиди на печи и ешь грибы». Средились братья и поехали; а Иван сполз с печи, берет корзинку и идет в лес. Вышел в чисто поле и крикнул богатырским голосом, свиснул соловьиным посвистом: «Сивка-бурка, вещий каурка», и проч. Конь прибежал, Ивашка влез в право ухо — умылся, а в лево вышел — снарядился и стал прекрасный молодец, сел и поехал. Приехал Иван-молодец к царскому терему, увидел и своих братьев; царевна сидит у окошка. Начали скакать; какие тут выскочили до первого этажа, какие до второго. После всех вдруг летит молодец, посвистывает, и все ему дали дорогу, и выскочил до самого окна, где сидела царевна, и только что не успел снять колечка с руки царевны, и сейчас же и поехал. Тут закричали: «Держи, держите его». Но у его и след простыл. На перепутьи не забыл он братьям дать по стеже (так!) плеткой. Не доехавши до дому, опустил своего добра коня в чисто поле гулять, а сам набрал грибов и поганок, пришел домой и забрался на печь. Приезжают и братья и рассказывают, как они скакали, и как один молодец выскочил до самого окна царевны, и только не успел снять колечка с руки; а Ивашка и говорит: «Не я ли, братцы?» — «Где тебе запечину тут!» На третий день братья опять сряжаются ехать, и Ивашко с ними просится. «Куда ты к черту поедешь! Сиди на печи и ешь свои грибы». Братья уехали, а Ивашко опять берет корзину и пошол в лес. Вышел в чистое поле, крикнул богатырским голосом, а свиснул соловьиным посвистом: «Сивка-бурка, вещий каурка!» и проч. Конь прибежал, Ивашко в право ухо зашел — умылся, а в лево — снарядился и стал на этот раз еще красивее прежняго, и поехал за братьями. Царевна давно уже дожидалась доброго молодца; увидала Ивана и сейчас же опознала. Все перескакали, и ни один не мог выскочить даже и до окна. Выехал Иван молодец на своем коне и выскочил до самого окна, царевна ударила его кольцом своим в лоб и сделала печать, а он ее поцеловал, снял с руки перстень и поскакал обратно. Тут все закричали: «Держите, держите его!» Но его и след простыл. Подвернулись ему братья, а он их не забыл поподчивать плеткой. Не доехавши до дому, опустил своего доброго коня в чисто поле гулять, а лоб завязал, завязал и перстень на руке, потому он как жар горел. С попутья набрал на дороге поганок, пришел домой и улез на печь. Братья приезжают домой и жалятся друг другу, что спины их болят от плетки. Ивашко стал спрашивать их, каково они ездили и что видели; братья сердито отвечали: «Что тебе за дело». Увидели — у Ивана лоб и рука завязаны и спрашивают: «Для чего, запечин, завязался?» — «Ходил по грибы да сучьем оцарапал». Лежал Иван на пече вечером и захотелось ему посмотреть на свой перстень, развязал он руку, и осветило всю комнату, братья испугались и закричали: «Что ты дурак делаешь?»

От царя были посланы гонцы по всему государству отыскивать человека, который поцеловал царевну и получил в лоб звезду, а на руку перстень. Доехали и до того места, где три брата жили. Смекнул наш Ивашко, в чем дело, и ушел скорее в лес. Возвратился с грибами, улез опять на печь. Пришел вечер, Ивашке опять захотелось посмотреть на свой перстень; развязал он руку, вдруг изба как будто загорела; братья испугались и закричали: «Что ты там, дурак, делаешь?» Ивашко и сам испугался, и стал перстень снимать; братья увидели и стали спрашивать: «Где взял? Продай перстень нам». Ивашко отвечал: «У меня не продажный, а заветный». Братья спрашивают: «Какой завет?» — «А дайте по ремню из спины вырезать». Они согласились. Вырезал Ивашко и положил в карман.

Вышло опять от царя повеление, чтобы нашли ему сорокопегую кобылу с сорока жеребцами. Братья Ивановы стали сряжаться, стал проситься и Ивашко. Братья ему не отказали и дали хромую кобылу; поехал Ивашко на этой кобылице в чисто поле, сдернул с нее кожу, мясо отдал сорокам и воронам на съедение, а кожу повесил на огород. Затем крикнул своего коня и поехал вперед; ездил, ездил весь день, а никакой кобылы не видал, так и пришел домой. На другой день братья опять стали сряжаться, стал и Ивашко с ними проситься. Братья сказали: «На чем ты поедешь? Разве на корове?» Братья уехали, Ивашко долго не думал, сел на корову и поехал. Схватились бабы доить корову, коровы нет. А Ивашко выехал в поле, кожу с коровы сдернул и повесил на огород, а мясо бросил сорокам да воронам на съедение. Потом крикнул опять своим богатырским голосом своему доброму коню, и конь предстал пред ним, как лист перед травой. Ивашко сделался молодцом и поехал; ездил, ездил и кобылу видел: она ела мясо его коровы, но поймать не мог. Приехал опять в поле, коня отпустил, а сам пешком пошел домой. И братья приехали. На третий день опять братья собираются в путь искать сорокопегую кобылу. Стал проситься и Ивашко; братья заругали, выбили его и уехали. Ивашко не остался. Ехать не на ком — ни лошади, ни коровы; были у них овца да собака, он тех запряг и поехал. Выехал в поле, кожу с них сдернул и повесил на огород, а мясо раскидал. Сам крикнул своего доброго коня и поехал искать кобылицу. Долго он ездил, не мог найти; наконец, увидел — ест говядину; наехал, схватил и привел домой. Братья спрашивают его: «Где ты, запечин, взял?» — «Да это наша кобыла, с которой я кожу-то содрал, у ней кожа выросла другая, пегая, а жеребенки из кусков говядины, которую я раскидал». Братья и говорят Ивашку: «Продай нам эту кобылицу с жеребятами». Ивашко отвечает: «У меня не продажна, а заветна». — «А велик ли и завет?» — «А отрежте мне по мизинному пальцу». — Они согласились, отрезали. Пальцы он взял и положил в карман. На четвертый день сделал царь пир, и отдан был приказ, чтобы все были на пиру: старые, малые, холостые и женатые. Братья Ивашковы собираются к царю на пир с великою радостью и надеждою на большую награду. Стал и Ивашко с ними проситься, они его не взяли. Ивашко пошел за ними, пришел к царю и сел позади всех. Царь смотрит на сорокопегую кобылу с сорока жеребятами и хвалит Ивашковых братьев. Когда накрыли столы, царь сам стал угощать, но, обойдя всех, не мог опознать того человека, который удалее всех был. Тогда царевна сама пошла обносить всех медом; всех обошла, а кого надо, не нашла. И говорит: «Где те удалые молодцы, которые привели сорокопегую кобылицу?» Братья Ивашковы стали, она подошла к ним и усмотрела у них завязанные руки, и спросила: «Для чего у вас руки завязаны?» Они отвечают: «Когда имали кобылицу, она откусила у нас по пальцу». Царевна взяла у одного из братьев руку, опознала свой перстень и говорит: «А это где ты взял?» — «С руки вашей», — отвечает старший брат. Царевна посмотрела ему в лоб, а звезды на лбу нет; она и говорит: «Перстень мой, а знака моего на лбу нет; это обман». И приказала заключить братьев в тюрьму. Тут царевна заметила Ивашку, он сидел позади всех, подходит к нему и подает ему чашу меда, а сердце у самой так и ощипнуло. Взглянула на него, а Ивашко весь в саже. Царевна его стала спрашивать: «Чей ты? Откуда? Для чего лоб завязал?» — «Ушибся», — отвечал Ивашко. Царевна лоб развязала, свет всех обнял, она и вскричала: «Вот где мой суженой!» Царь подходит и говорит: «Какой тут суженой!» Ивашко говорит: «Позволь мне, государь, умыться». Царь дозволил. Ивашко вышел, крикнул богатырским голосом и свиснул соловьиным посвистом: «Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, как лист перед травой!» Конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, а из ушей дым столбом валит; прибежал и стал. Тогда Ивашка в право ухо зашел — умылся, а в лево — снарядился и стал молодец прекрасный. Сел он на добра коня и поехал к столу, где его дожидаются. Царевна коня обознала, да и на лбу звезда сияет. Добрый молодец подъехал, царь подходит, берет за руку Ивана Еруслановича, так назвал его царь, подводит к царевне и говорит: «Вот твой суженой!» Царевна отвечает: «Это-то хорошо. Но, добрый молодец, Иван Ерусланович! Где же у тебя перстень мой?» Иван Ерусланович отвечает: — «Приведите моих братьев, тогда все узнаете». Братьев привели, они Ивана не опознали. Он стал спрашивать: «Где вы взяли персень?» Старший отвечает: «С руки царевны». — «А для чего у вас руки завязаны?» Они отвечали: «Когда имали мы сорокопегую кобылу, то она откусила нам по пальцу». Иван говорит: «У вас есть брат глупой, вы у его-то все это и отобрали». Руки братьям развязали, Иван вынял пальцы из кармана и подал братьям. «Вот ваши пальцы». Потом подал и ремни. Тогда царь гневно на них закричал: «Головы с плеч вам, дуракам!» Но Иван Ерусланович просил царя простить их. Царь простил. А затем стали свадебку играть. Я там был, пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.

69

Соломенный купец^[20]

Бывало-живало, жил-был купец, у него была дочь. Поехал купец за море торговать и говорит своей дочери: «Милая моя дочь! Я отправлюсь за море, а может и не вернусь; ищи ты себе жениха». Купец уехал, дочь однажды сидела у окна, пила чай, мимо шол один молодой человек. Сравнялся с домом, купеческая дочь и говорит: «Зайди, доброй человек, в дом». Он зашел, она и говорит: «У меня отец уехал за море торговать, а мне велел выбирать себе жениха. Не желаешь ли идти к нам в дом?» Молодец рад был тому, однако сознался, что он очень беден и опасается, чтобы отец ея не осердился, если она выйдет за него. Купеческая дочь отвечает: «Об этом не безпокойся, добрый человек; я тебе дам денег пятьсот рублей, ты эти деньги покажи отцу». В скором времени отец возвратился домой, дочь и говорит: «Я, родитель, приискала себе жениха». Отец отвечает: «Хорошо, любезная дочь; покажи мне его». Жениха призвали. Отец девицы и говорит: «Послушай, молодец, у меня вот есть дочь, а более никого нет, скажи ты мне, есть у тебя деньги и можешь ли торговать?» Молодец отвечает: «Денег у меня пятьсот рублей и торговать умею». Свадьбу сыграли, взяли молодца в дом. Вскоре купечество этого города стало отправляться за море, нагружать свои корабли разными товарами. Стал и молодой купец грузить свой корабль соломой. Тесть и говорит зятю: «Что же ты делаешь! Чем грузишь корабль! Соломы-то там и своей довольно». Зять отвечает: «Годится и моя, у них есть, да не такая». Купцы смеются. Приехали за море, вышли на берег и стали выгружать товар. Молодой купец выгрузил солому на берег. Где он ее склал, в том самом месте в норе жил огненный змий; змий как пополз из норы, солома и вспыхнула, а вместе с соломою и сам змий сгорел. Призадумался молодой купец и не знает, что ему и делать; пошел посмотреть, где была складена солома, и видит большую нору; разрыл и увидел в норе самоцветные камни. Молодой купец нагрузил свой корабль этими камнями, а на верх наклал кирпичей. Купцы нагрузили свои корабли разными товарами, пришли к молодому купцу посмотреть, чем он нагрузил корабль, увидели кирпичи, посмеялись и стали отправляться на свое место. Прибыли домой, выгрузили товары и пошли к царю с подарками. Пошел и молодой купец с подарком, завязал в платок два камня. Пришли к царю и дарят. Царь принимает дары, благодарит, а потом и говорит молодому купцу: «А ты что, кирпичный купец, какой ты привез мне подарок?» Молодой купец подает царю платок. Купцы засмеялись, думали он кирпичье принес. Царь развязал платок и увидел два больших самоцветных камня, каких еще и в царстве его не бывало, и давай благодарить молодого купца. Потом спрашивает у него царь: «Много ли у тебя таких камней?» Тот отвечает: «У меня целой корабль». Угостил царь купцов и приказал молодому купцу камни свои свозить в царския сокровища. «А тебя награжду всем, чего только тебе надобно». С тех пор молодой купец стал жить да поживать, да и теперь живет.

70

Выбор невесты^[21]

Молодой парень вздумал жениться, но где не посватается, а все ему девки не дают. Однажды в горести он и сказал: «Хоть бы черт дал мне девушку-то!» Назавтрие пошел в лес и видит — идет навстречу человек и говорит: «Здорово, молодец!» — «Здорово». — «Куда пошел?» — «Дрова рубить». — «А что ты вчера думал?» — «Ничего». — «Как ничего, вспомни-ко хорошенько». Парень и вспомнил: «Я говорил: хоть бы черт дал мне девушку-то!» Мужик говорит: «Отчего не дать, если в заправду нужна девка, пойдем!» Пошли. Шли и дошли — стоит большой-пребольшой дом, кругом дома железная ограда, превысока-высока. Ворота чугунны, у ворот два льва на цепях. Молодец испугался, мужик ему и говорит: «Иди, не бойся!» Подошли к воротам, ворота отворились сами собой, зашли во двор, а во дворе всякия лютыя звери; прошли, их не ворохнули. Заходят в дом, свету нет, только слышно, что в каждом месте ворчат и цепи бречат. Мужик водил да водил молодца впотьмах-то, да вдруг как стукнет ему в затылок. Молодец не успел и ахнуть, как очутился в светлой-пресветлой палате; сидит старуха и качает ребенка. Старуха и говорит: «Ах ты, бедный молодец, как ты попал сюда? Здесь живут нечисты духи. Я-то попала сюда, когда была еще маленькою, родители меня прокляли, вот я и живу здесь больше ста годов, живу полною хозяйкою; еще есть здесь девушка, тоже русская, тоже проклята родителями». Молодец и говорит старухе: «А где же, бабушка, мне увидать-то эту русскую девушку». И разссказал старухе все по порядку, как было дело, и как он сюда попал. Старуха и говорит ему: «Правду тебе он сказал, что даст невесту, только смотри, умей выбрать. Завтра тебе выведут двенадцать невест и одна другой красивее, все приглядные, только смотри, одинадцать все его дочери, а двенадцатая русская. Когда оне станут в ряд, ты смотри — которая будет на голове платок поправлять, это и есть русская-то. Ты прямо к той девушке подходи и говори: "Вот моя невеста!" Сразу он тебе не отдаст ее, а будет по три дня их всех выводить и спрашивать тебя, ему жаль будет русской. Когда на второй день придет, тебе трудно будет узнать ее, да она сама тебя узнает. А ты узнай ее вот почему: когда все станут в ряд, она тихонько позевает, ты и скажи: "Вот моя невеста!" На третий день он тебе уж их не покажет в лицо, а велит по голосу узнать. Оне будут за пологом, каждая пойдет мимо тебя, только ты их не увидишь, и когда поровняется с тобою, то и скажет: "Не я ли твоя суженая?" Помни же: русская, когда пойдет мимо, то проговорит: "Не я ли твоя суженая?" Ты и вскричи: "Вот моя невеста!"» Когда наступил третий день, позвали жениха опять выбирать невесту. Девушки собрались. Приходит хозяин и говорит жениху: «Ну, вот еще тебе в последний раз невесты — выбирай. Смотри, теперь в последний раз выбор». Сел хозяин и приказал невестам проходить мимо жениха. Пошла русская и сказала: «Не я ли твоя суженая?» Парень и закричал: «Вот моя суженая!» Делать нечего стало хозяину и говорит: «Ну, молодец! Три раза ты все одну выбираешь. Пойдем со мной, я отдам тебе приданое». Приводит молодца в другую комнату и показывает разныя богатства: золото, серебро, шелки и разныя платья. Жених пошел к старушке и все ей пересказал. Старушка и говорит: «Ему девушки жаль, да у ней есть родители еще в живых и молились Богу, чтобы Бог сохранил дитя, которое пропало у них ночью. Ты же смотри, как поедешь отсюда, и чтобы ты не услышал, не оглядывайся назад, а если поглядишь назад, то не видать тебе своей невесты, да и сам пропадешь; а когда легите спать, то сделай ты какой-нибудь крест и поставь его около себя». Назавтрие жених получил невесту и несколько возов в приданое живота, выехал и женился.

71

Сестрица просела^[22]

Жил-был добрый молодец и вздумал жениться; сколько невест ни выбирал, но лучше своей сестры Катюши не нашел и говорит ей: «Сестрица! Я сколько невест не выбирал, тебя краше не нашел. Поди за меня замуж?» — «Пойду», — говорит сестра. Но тут была бабушка-задворенка и говорит ей: «Разоставь ты, девица, по всем четырем углам по веретешку». Она расставила и стоит не разряжается, хочет идти к венцу. Вдруг перво веретешко прошипело: «Куку!» Второе: «Где ты?» Третье: «Брат на сестре женится!» А четвертое: «Просела!» Девушка и спрашивает бабушку-задворенку: «Скажи, бабушка, что это веретешка говорят?» Бабушка говорит: «Четыре ночи поспать тебе велят, и тогда замуж пойдешь». Наступила первая ночь, и вдруг девица слышит голос: «Куку!» На вторую ночь слышит голос: «Где ты?» На третью: «Брат на сестре женится!» На четвертую громко вскричало: «Просела!» И девушка сквозь землю и просела.

Было наперво там темно, а потом стало светло; увидела дом, зашла в него; в одной комнате увидела сидит девушка, вышивает в пяльцах. Она вскричала: «Что ты! Куда зашла? Здесь живет Баба-яга, она тебя застанет здесь и съес. Она теперь на свадбе и скоро будет». Катюша стала конаться, чтобы как-нибудь спасла. Тогда девушка пяльцы положила и обвернула гостью иголочкой, и воткнула в свой вороток. Яга-баба приходит и говорит: «Фу-фу-фу! Русским духом пахнет. Пообедала я на свадьбе, а поужинаю дома». Посмотрела — никого нет. Поискала, поискала да так и спать легла. Назавтрие Баба-яга села на ступу и поехала опять на свадьбу. У ней был сын о семи горлах. Коль Яга-баба уехала, девушка намесила сухомесу и замазала все горла ему этим сухомесом. Потом оделись и пошли, а с собою взяли щетку, огниво и кремень. Семигорлый лизал да лизал, да одно горло и перелизал, и вскричал негромко: «Ой, мама! Девки ушли!» Яга-баба услыхала и говорит: «Это сын кричит». Потом второе горло пролизал и тоже закричал; но и этот раз Яга-баба хотя и слышала голос, но так и спустила. Семигорлый перелизал и последнее горло, и так закричал, что Яга-баба со свадьбы поехала на ступе домой. Приезжает, а девок нет. Села в ступу и поехала догонять девок. Те бежат; бежали да обвернулись, а Яга-баба тут и есть. Тогда бросили они щетку, и стала чаща; Яга-баба запуталась и долго ездила тут; выбралась из чащи, опять поехала и стала их достигать; тогда они бросили огниво, и стала огненна река; она пока обходила, они и убежали. Яга-баба обошла реку и того скорее поехала, скоро догонила их и закричала. «А-а! Проклятые, попали мне теперь!» А те бросили кремень, и стала пред Ягой-бабой превысокая гора, и она как не старалась взобраться на гору, не могла. Они той порой добежали до дыры, в которую и вышли на белый свет.

Когда вышли, то Катюша и говорит: «Пойдем ко мне, у меня есть брат, ты выйдешь за него замуж». Пошли. Пришла Катюша домой и женила братца на Марье. Марья и говорит: «Если я вышла за твоего брата, то ты поди за моего; он тоже хотел на мне жениться, я, как и ты, просела». Катюша согласилась и вышла за Машинова брата. И стали вместе жить, добра наживать.

72

Рыбьи головы^[23]

Один бедный мужик слыхал, что в одном месте есть клад — золото; а он часто ходил и все искал, не покажется ли ему клад, но как не ходил, а клад все не покажется. Он стал копать, нашол место и не раз копал, и однажды вдруг слышит голос: «Что ты, мужичек, трудишься и стараешься по напрасну! Клад ты можешь получить, если дашь мне голову». Услыхал это мужик и незнай обрадовался, незнай испугался, но однако пошел домой и размышлят: «Как тут быть! Какую надо голову?» В доме, кроме жены и сына, ни кого не было, он и решился принести голову сына. Пришол домой и обсказал все своей старухе, и говорит: «Испеки-ко завтра, баба, мне рыбницек, а я с сынком пойду на озеро рыбу удить». Баба испекла ему рыбник из мелких рыб, мужик с сыном и отправился к тому месту, где был клад. Жаль было ему сынка, да и клад-то надо достать. Пришел на место и вздумал пообедать; разломал рыбник, стал сам есть и сыну дал. В рыбнике рыбки были все мелинькия, он отвертывал у них головы и кидал в сторону. Вдруг слышит знакомый голос: «Довольно мне, мужик, твоих голов, бери клад и иди домой». Обрадовался мужик, взял клад, в котором нашел золото, и пошел домой.