Sex под запретом

Плохо, очень плохо.

Открывает мне не Лия, а совершенно другая особь. Схлопываю обаятельную улыбочку до скупой вежливости. Очаровывать ей некого.

– Лия дома? – интересуюсь чисто формально.

– Нет её. За ней Лекс приехал полчаса назад. Сказала, ночевать домой не придёт, у него останется. Они помирились вроде бы, целовались так, мне через стенку слышно было, - она замолкает с приоткрытым ртом. Выглядит при этом так, словно сболтнула лишнего. Нивинно хлопает глазами, - А-а..она тебя не предупредила?

= 25 =

Василиса Ирискина, высунув кончик языка от стараний, обводит чёрной гуашью контур красных букв. «Мы не потерпим этот произвол».

Любовник Нелли Юрьевны Костровой , вдруг, ни с того ни с сего, получил грант на модернизацию молокозавода. А до этого с её лёгкой руки к нему же перешло управление. Место хлебное, вот только вместо развития, все сотрудники ушли в бессрочный неоплачиваемый отпуск, с последующим увольнением. И это я уже молчу про работяг пенсионного возраста. Им прямым текстом указали на дверь, заявив, что будут набрана молодые кадры, способные разобраться с новомодной техникой.

Глупо отрицать, но мне немного не по себе. И Костров, и его мать заслужили публичного порицания. Амин, так вообще, достоин, как в старые добрые времена самого унизительного наказания. Раздеть, вымазать дёгтем, обвалять в перьях и пустить прогуляться голым по улицам, чтобы все сразу поняли, что он из себя представляет.

Но вот беда, содеянное им уже не исправить. Моя обида даже так не будет удовлетворена. Накопить денег на гименопластику. Вернуть себе девственность. Боже упаси лишаться её адски больно. Дважды пережить такое я, и под пытками не соглашусь.

– Тебе сообщение пришло, — Ирискина врезается в моё потерянное лицо, дотошно пытаясь уловить, что со мной происходит.

Я два плаката запорола корявой росписью. Разлила воду. А сейчас задумавшись, изодрала в мелкие кусочки второй блокнот с мегаважными записями. Они больше не пригодятся. Статью я написала под шквалом бушующих эмоций за три часа. Отправила за секунду и жду одобрение от редактора. Самой страшно, сколько желчи вылилось на мать Амина в тексте.

– А? – не сразу сообразив, о чём Васька говорит, по инерции оживляю экран. На почте висит уведомление от Милы Редкой. Статья написана с экспрессией. Она кое-что поправит, а завтра утром сенсация встряхнёт жителей нашего города и не только первой полосой. По умолчанию за печать на первой странице мне выплатят гонорар в двойном размере.

Дело – то не в деньгах. В поруганной чести. Ещё вчера я бы скакала от радости, а сегодня уныло свожу уголки губ к низу.

– Ну что там? – Ваську ,буквально, распирает от нетерпения. Набрав полную грудь воздуха, так и замирает, машинально болтая кисточку в стакане.

– Статью приняли, — флегматично озвучиваю ей результат. Открываю второе сообщение. Оно от Лекса, — Орловский ещё пишет. Интересуется, почему меня не было на занятиях.

– А так его же за курсовик сегодня натянули. Евгений Палыч лишил допуска к экзамену, сказал, даёт два дня, не сдаст курсовую, рассмотрят вопрос об отчислении. Так, Орловскому и надо, — бубнит Васька, сжав губы в тонкую линию.

М-да. А я- то, грешным делом, решила, что Лекс хочет извиниться за подлянку. Если б он меня не бросил, Амин бы не увёз. Не зацепил дебильным спором и не …

Стоит об этом подумать, в животе стягивается болючий узел и не известно, когда он рассосётся. Под ложечкой сосёт и хочется плакать. Поделиться с Ирискиной самым сильный своим разочарованием от мужской подлости, но она меня не поймёт. Я и сама себя не понимаю, как же я могла потерять голову и поддаться чарам бесстыжего Кострова.

Нет лучшей мотивации, чем злость.

– Это то, что мне нужно! — восклицаю и строчу Орловскому послание, встретиться возле дома Василисы через сорок минут.

– Что именно? – она непонимающе глядит на мою бесноватость. Мгновенно подскакиваю с кровати, плюхаюсь перед ней на колени и хватаю за плечи.

– Твоя сестра ходит на курсы визажиста?

– Да, а тебе зачем?

– Надо.

Развратный самбист поплатится своей же неразборчивостью. Его отличница пригласит его якобы на свидание, а там я с Лексом. Амин получит двойной удар. Он, поди, уже нацелился растерзать своим обаянием новую бестолковую дичь. Светка останется про запас, про меня он и думать забыл. Уверена +100500. Калинину я как-нибудь из прочных сетей вытащу. Свожу к психологу, куплю ей билет в Сочи, проветрится, так, может, придёт в себя. Она же не вела себя раньше, как стерва.

Светка - эгоистка, и этого не отнять, но есть в ней и хорошее. Лет в десять точно было. Я, когда ногу сломала, она от меня не вылазила. Веселила, пока я за нас обоих домашку делала. Не дала умереть от скуки. Просто с психа и не такое наговоришь. Я не злопамятная.

Во всём виноват Костров!

Бросаю Васю в полной растерянности. У меня сводит челюсти от стремительно развивающегося мозгового штурма. По ощущениям, якобы приняла горсть таблеток, стимулирующих нездоровую активность.

Ё-моё, как меня накрывает, аж в висках трещит.

Предупредительно стучусь к Иринке в спальню, но без ожиданий, когда она откроет, распахиваю сама.

– Сделай из меня красотку, — выпаливаю прямо с порога, а уже после прикрываю за собой дверь.

Ира откладывает планшет, глядя на меня с опаской.

– Вы с Васей краской надышались, что ли?

– Ага. Но мне позарез надо стать супер стар.

– Для кого это? – подозрительно щурится кареглазая мисс топ-сторис.

Сиреневые волосы не внушают доверия, но я без комментариев и тормозов. Иринка любительница всего экстравагантного. Мини, чулки, шпильки, броский мейк. Сам собой напрашивается вопрос, кто в семье Ирискиных подкидыш.

– Для себя, — вякаю с важным видом, — И это…одолжишь что-то раскованное из своей одежды. Обувь тоже….понадобится.

– Ага, конечно, для себя. Садись, сделаем из заучки дерзкую сучку.

– А получится? — тяну с сомнением в голосе. Кардинальную смену образа, я как-то не пробовала. Теплятся подозрения, что вместо сучки из меня сделают мартышку.

– Нанесём всё это, — Ира обводит рукой пугающий до усрачек набор косметики на туалетном столике. Щёлкает светильник над зеркалом, — Не ссы, мастер знает, что нужно делать. Волосы соберём в высокий хвост, откроем уши. У меня есть офигенные каффы. Глаза подчеркнём, губы выделим, — перечисляет и начинает подбирать всё необходимое.

Кажется, я погорячилась, но крикнул «Оп!» — прыгай.

= 26 =

«ТвОя ОтЛи4нИцА»: Я освободилась. Если ещё не передумал. Жду на смотровой площадке у пруда.

Амин @ Костров: Скоро буду.

Склонившись над деревянным бордюром, смотрю на тёмный городок и огни. Можно по лестнице подняться выше и полюбоваться с высоты птичьего полёта, но полуботинки на мне не самые удобные, на высоком каблуке. Да, к тому же на полтора размера больше, пришлось надеть их с тёплым шерстяным носком, а он скользит по подошве внутри. Переставлять ноги лишний раз неохота.