Шаг во тьму

Мег не спрашивала, откуда ему это известно. Они часто говорили о Дэне, может, она сама рассказывала об этом.

– Да. И техника определенно индийская. Может, Дэн приобрел их у разорившегося раджи или у вора, ограбившего раджу. – Она сделала кислое лицо. – Господи, я еще шучу.

– Но здесь есть элемент юмора – черного юмора, если хочешь.

– Точно. А «приобрел» – вполне невинное словечко.

– Уилки Коллинз. «Лунный камень». Надеюсь, тебя не будут преследовать таинственные индусы, моя любимая.

– Что мне делать с проклятым сокровищем, Ник?

– Да, дело непростое. Мне надо подумать, посоветоваться. Я могу представить гипотетическое дело лучше, чем ты.

– Верно. Но Дэрен знал бы, что это не гипотеза.

– Дэрен?

– Он адвокат Дэна, мой старый приятель. Я знаю его с детства.

– «Уж нет ли соперника здесь?»

– Я бы хотела, чтобы ты серьезно отнесся к моей проблеме. Это совсем не смешно.

Она уставилась в тарелку. Ник посмотрел на ее лицо и подозвал официанта.

– Лучше продолжим обсуждение проблем наедине, – сказал он.

* * *

Мег вернулась домой почти в час ночи. После обеда она пробыла в обществе Ника лишь час. Все остальное время она просидела в своей машине в темном углу на стоянке у гостиницы, плача и ругаясь, снова плача, стараясь успокоиться, чтобы на лице не осталось следов слез.

Ссору начала она. Чтобы ни сказал Ник, все ее раздражало. Чем тише звучал его голос, тем громче – ее. Что бы он ни предлагал, она все отвергала. Больше всего ее разозлили его попытки уложить ее в постель, словно ее можно успокоить, лишь переспав с ней.

Его предложения были практичными и разумными.

Слишком практичными. Он считал, что она лишит Райли его доли наследства так же хладнокровно, как выгонит осу. Желания Дэна, ее собственные мысли по поводу того, что хорошо, а что плохо, не принимались в расчет и отметались со снисходительной улыбкой, словно она говорила с незнакомым человеком. Неужели он всегда был таким? Почему она не понимала, что они придерживаются абсолютно противоположных точек зрения по любому мало-мальски важному поводу? Ник считал ее наивной и инфантильной, так как она беспокоится о законности владения этим сокровищем. Его же волновало только одно: сумеет ли она и дальше скрывать сокровище?

Два разных подхода к одной проблеме показали, что они разные люди. Но окончательный удар она испытала, когда поняла: Ник считает, что она останется в Селдоне и будет встречаться с ним в гостинице по тем дням, которые он сможет выкроить для нее.

– В конце концов, дорогая, встречаться в гостинице гораздо более романтично.

– Думаю, мой отец придерживался того же мнения, – эти слова вылетели непроизвольно. Параллель существовала давно, она просто слепая, что не видела раньше. Теперь, когда она осознала это, ей стало не по себе. – Конечно, в его случае все было обставлено не так элегантно – простой, дешевый мотель. Но принцип тот же. Спасибо, Ник, что помог мне понять. Живи долго и процветай.

Вспомнив свои прощальные слова, Мег засмеялась от боли. Слезы высохли, и она решила, что теперь может вести машину. Но все-таки думала она не о дороге, поэтому ее остановил полицейский за то, что она проехала знак «стоп», не остановившись. Она была трезва, хорошо одета, а может быть, полицейский просто узнал машину – он предупредил ее и отпустил, но на это ушло еще минут пятнадцать. Потом она вела машину предельно внимательно. Ее раздражала мысль, что, если принять решение под давлением данных обстоятельств, ей придется лишиться всякой личной свободы. Если только бабушка не согласится, что времена изменились и Мег имеет право жить собственной жизнью, то ей придется постоянно отчитываться за любой шаг. И не только перед бабушкой, но и перед дядей Джорджем и Фрэнсис.

Буйная летняя зелень полностью скрывала дом, пока Мег не проехала последний поворот. Ее сердце лихорадочно забилось, так как весь фасад дома был ярко освещен. Мег остановила машину, выскочила и помчалась к дому. Дверь открылась прежде, чем она постучала. В светлом проеме появился темный силуэт дяди. Он вышел ей навстречу, Мег бросилась к нему, тормоша его за пиджак.

– Что случилось… бабушка?

– Нет, нет. – Он откашлялся и потом смог продолжать: – Она в полном порядке. Мы беспокоились о тебе…

– Слава Богу. – Мег успокоилась, Джордж обнял ее и повел в дом.

Фрэнсис полулежала в кресле, заломив руки. Ее лицо было белым как снег. Над ней склонился Клиф. «Я еще забыла про Клифа, – со злостью подумала Мег. – Перед ним тоже придется отчитываться».

– Ну, я немного поздно. Зачем же ждать моего возвращения, будто я несовершеннолетний подросток, ушедший на первое свидание? Вы меня напугали до смерти. Я подумала, что-то случилось с бабушкой. А почему она не ходит взад-вперед по комнате вместе со всеми вами?

– Она крепко спит, с ней все в порядке, – сказал Джордж. – Она ничего не узнает, если ты перестанешь будить ее своим криком.

Дядя никогда прежде не разговаривал с Мег таким тоном. Она поняла, что он тоже переживал.

– А что случилось?

– Ничего. – Джордж вытащил платок из нагрудного кармана и вытер лоб. – Пока ничего. Фрэнсис, почему бы тебе не пойти отдыхать? Я же говорил, не стоит беспокоиться. Это просто кто-то пошутил.

– У кого-то отвратительное понятие о юморе, – простонала Фрэнсис. – Мне плохо. Не знаю, смогу ли я пережить этот вечер. Мое сердце… – Она сжала руки на груди.

– Тебе просто надо отдохнуть. Клиф, помоги ей, – сказал Джордж.

Клиф помог Фрэнсис подняться.

– Пошли, Фрэнсис. Глоток бренди, бутылку которого ты прячешь в ящике с бельем, очень тебе поможет.

Очевидно, мужчины оба хотели увести Фрэнсис, прежде чем объясниться, поэтому Мег молчала, пока шаги Фрэнсис не стихли за закрытой дверью.

– Я и сам не прочь поспать, – объявил Клиф. – А как ты?

– Я не прочь услышать объяснение, – огрызнулась Мег. – Я устала, и поздно уже.

– Разве мы не знаем? – Клиф рухнул в кресло, которое освободила Фрэнсис. Его лицо осунулось, и волосы стояли дыбом. – Если бы ты пришла домой в полночь, как обещала…

– Ради Бога. Извини, дядя Джордж, я должна и перед Клифом…

– Клиф не это имел в виду. Почему бы нам не пройти в гостиную? – Джордж взял Мег под руку. – Нам позвонили пару часов назад, Мег, и сказали, что ты не вернешься.

– Что?! – Мег упала на стул, к которому он ее подвел. – Я не верю. Кто это был?

– Это был мужской голос, приглушенный, будто говорили через платок. К телефону подошел я. Было около десяти часов, я работал в кабинете, – сказал Джордж.