Шахматный порядок

— Нет. Может, это секрет бабушки?

Спустя некоторое время торт был готов — очень красивый. Аккуратно обвитый белым кремом в форме маленьких роз, эта деталь казалась очень романтичной. В центре были воткнуты несколько клубник. Не зря старалась, весьма мило — подошло бы маме, как казалось Альбусу. Тем более, она всегда любила клубнику, с самого детства, и уплетала ее с огромным удовольствием.

— Надеюсь, Джинни понравится, — добродушно проговорила Молли. — Думаю, она уже должна бы вернуться из больницы.

Альбус подошёл к столу, но не успел он вставить и слова, как Люси смерила его презрительным взглядом.

— Ты еще здесь, змееныш? Как же достало твое шипение!

— Я и не сказал ещё ничего, успокойся, — холодно отозвался Альбус.

— Вот и хорошо, что не сказал! Вали отсюда и шипи, змееныш!

Кузины разразились звонким смехом. За этим смехом никто и не заметил, как Джинни аппарировала через камин. В свой день рождения она надела темно-синий брючный костюм. После больницы она стала выглядеть бодрее, хотя оставалась все еще очень бледной. Морщины на лице и синяки под глазами немного уменьшились, хотя лицо оставалось слегка отечным.

— Мой ещё не приехал? — спросила Джинни, на ходу обняв мать.

— Пока нет, — махнула рукой Молли, словно они с дочерью расстались только пару дней назад.

— Бродит где-то или опять под балдой, — скривилась Джиневра.

— Кто его знает, — вздохнула Молли. — Но настройся на лучшее: вдруг задержался на работе просто, или подарок ищет?

— Знаю я его подарки, — махнула рукой Джинни. — Глаза бы мои его подарки не видели!

— Налево бродит? — покачала Молли головой

— По мне хоть направо! — вздохнула Джинни, пройдя мимо буфета. — После Габи мне уже все равно.

— И что не сидится? — вздохнула Молли. — Жена, трое деток, карьера идёт…

Что Поттеру надо, ума не приложу! С детских лет жить в нашем доме — и ни малейшей благодарности. Детьми хоть занимается?

Пока Молли и Джинни болтали, дети собирались внизу, ожидая завтрака. Он, правда, предстоял скомканным из-за постоянно приезжавших гостей. Люси и Роза спорили о том, кто из многочисленной родни приедет первым, а кто поспеет к обеду. Сама именинница была, понятно, не в счёт: она под определение «гостьи» никак не подходила.

— Альбус, скорее! — Лили рванула его за руку. — Мама приехала!

— Ну… — неуверенно промямлил мальчик.

— Пошли, змееныш, маму поздравишь с нами! Мы тут общее поздравление придумали.

Альбус вздохнул. Вчера он начал читать удивительную книгу про загадку египетского папируса «Речения Ипувера» и возможной войне египтян с Аккадом, о которой маги постарались стереть память у магглов. Ему ужасно хотелось посмотреть, что будет дальше и сопоставить версии о катастрофе 2200 года до Рождества. Но поразмыслив с минуту, он решил, что так и впрямь будет лучше. Если он будет поздравлять мать сам, та наверняка к чему-то придерется; а хором со всеми поздравил — и свободен. Альбус пошел за сестрой: кажется, он начинал понимать, что именно там репетировали кузины.

Джинни, между тем, вернулась на кухню. На столе уже стоял торт, который показался имениннице красивым и нежным — видно было, что мать очень старалась сделать дочери приятное. Праздничный стол был разделен на две половины. На той, что для взрослых, стояли две бутылки — с водкой и красным вином, а также аккуратно нарезанная колбаса и белая рыба. На другой — торт, яблочный сок и ваза со сладостями. От глаз Джинни не укрылось, что Джеймс быстро ухватил маленькую шоколадку «Star» — она была настолько крошечной, что стащить её было очень просто, однако миссис Поттер сегодня была внимательной.

— Успеешь, налопаешься еще! — вдруг сорвалась она. — Здоровый малый, а все ведешь себя как пятилетний даун-переросток!

Джеймс попытался было улыбнуться, но, столкнувшись с холодным взглядом матери, сразу потупился. Сейчас её лучше было не злить.

— Мама, я просто хотел…

— Что хотел? Невтерпёжь? — холодно спросила Джинневра.

Вбежавшие Альбус и Лили потащили чуть растерянного Джеймса в центр. Дети построились в забавный треугольник: Лили в центре с листом бумаги, а ребята по бокам. Девочка слегка нахмурилась, будто желая что-то вспомнить, но быстро улыбнулась и начала с важным видом:

— Той, что поддержит, удружит, наставит,

Что никогда ни за что не подставит…

Той, с кем не надо никем притворяться,

Той, что умеет цвести и смеяться…

Пусть всё что может быть в мире дается,

Пусть тебе долго и ладно живется!

— Ой, Мерлин, — поморщилась Джинни. — Обязательно было цирк устраивать!

Лили быстро вручила матери рисунок с забавным медведем, держащим в одной лапе красный воздушный шар, а другую засунувшим в бочонок меда.

— Короче, мама, — начал Джеймс, шаркнув ногой. — Можно пожелать богатств, удачи и так далее, но это уже избито и не совсем то, так что мы все тебе желаем просто счастья, чтоб было понемногу, но всего!

— Спасибо, — фыркнула мать. — Мне лучшим подарком будет, если вы вести себя начнете нормально.

Альбусу хотелось сейчас, пожалуй, одного: как-нибудь тихонько исчезнуть, пока мать не придралась к чему-то еще. Хорошо бы вот сделать это на законных основаниях: так, чтобы помочь кому-то в чем-то. Проблема в том, что помощь от «змееныша» определенно не пожелает принять никто.

— Я сейчас! — важно шепнул Альбус сестре и побежал к выходу, словно его ожидало какое-то дело.

— Ты куда? — спросила Лили.

— Ну гости же… — сымпровизировал Ал.

— Ох, да, конечно… — Джинни присела на кожаный стул. — Гости, а у нас Мерлин знает что!

Выскочив из кухни, Альбус вздохнул. Вот хорошо бы ему дали роль мажордома: встречать гостей у двери и жать каждому из них руку! Вроде при деле, и никому на глаза не попадаешься: все скандалы проходят мимо тебя. Еще и уважают все за важное дело. Но мажордомов в доме у них не водилось, и Ал остановился на нижней ступеньке.

«Поэма «Проклятие Аккада» описывает ссору Нарам-Суэна с могущественным магом Энлилем, который заставлял магглов именовать себя богом, — вспомнились ему строки из недавно прочитанной книги. — Нарам-Суэн был слишком самоуверен, надеясь на защиту волшебницы Иннаны…»

Ал вздрогнул только тогда, когда почувствовал, что кто-то тянет его за рукав коричневого замшевого пиджака.

— Здравствуйте, — быстро произнес Альбус.

— Здравствуй, — приветливо махнула ему тетя Гермиона, вешая белое пальто. Она пришла в кремовой блузке и черной юбке-карандаш. Весьма красиво и без лишнего выпендрежа, как казалось Алу.

— Вот как вырос: того гляди перерастешь! Как ты? Как лето проходит? — мягко улыбнулась ему Гермиона.

— Все хорошо, — кивнул Альбус. — Сначала был у друга в гостях, потом приехал к бабушке и дедушке.