Шанакарт. Дилогия + бонус

— Он, конечно, не Наследник, но и зять-Князь мне тоже не помешает. Тем более — Инниар.

Вилькортин расхохотался, вставая с кресла и обходя его, держась за спинку. Перстни с горным хрусталём зловеще блестели безжизненным белым светом. Карел потянулся к бедру и с едким разочарованием вспомнил, что ножен при нём нет.

— Так, ты всерьёз думаешь, что можешь доверять Эльмирриану? Думаешь, что он шевельнёт хоть пальцем, чтобы защитить тебя от меня? Я разочарую тебя, Карел! Эта старая лживая смазливая сволочь никогда не женится на Джейлин! Помяни моё слово. Как только выпотрошит из тебя все документы, выкинет за дверь Белой усадьбы!

— Я знаю, что о Князе Инниаре говорят как о демоне, держащем своё слово. Его репутация в этом вопросе чище твоей!

— Вспомни теперь о своей репутации, Карел! И вспомни о том, что нас связывают такие совместные дела, что, если я действительно пойду ко дну, тебя даже Наместник не отмажет! Ты наслужил мне на сотни лет в обсидиановом карцере! Но и до него ты не доживёшь, если не одумаешься! Я даю тебе последний шанс. Последний, Карел! Или работаешь на меня, или отправляешься на перерождение!

Рушалин был стар и хитёр, он умел быть незаметным, когда это нужно, умел раскрыть карты в нужный момент, умел придержать козыри, и он больше не обманывался обещаниями бывшего союзника. Он и дела-то их документировал и архивировал только на случай, если Вилькортин попытается избавиться от него или обманет. Вот, и настало их время. Поэтому признать сейчас, что передал архивы Эльмирриану, которого Девисар считал личным врагом, означало подписать себе смертный приговор вне зависимости от того, вернётся ли Карел под старые знамёна.

— Я не передавал бумаги Инниару, слухи — лишь слухи. Но я передам их, если ты сейчас же не уберёшься из моего дома, Князь.

Девисар повёл бровью, саркастично наклоняя голову:

— Неужели ты решил, что я убью тебя прямо сейчас? Я ведь сказал, что я с дружеским визитом. Так сказать, напомнить о той крепкой дружбе, что связала нас чужой кровью на руках, деньгами и цепями на чужих запястьях.

— Больше я в этом не участвую.

— С этим невозможно завязать, Карел. Вспомни, какие дела мы проворачивали, и подумай о том, что у меня ещё тысячи таких же «Карелов Рушалинов».

С этими словами Старейшина Девисар Вилькортин вышел из его кабинета, и дверь захлопнулась за ним, как петля мышеловки. Страх вернулся в жизнелюбивое сердце Рушалина. Гнев, который так часто туманил его голову и приглушал остальные эмоции, отступал, и демон вспоминал, сколько всего наговорил одному из сильнейших арши Шанакарта. А что, если Инниар действительно ведёт свою собственную игру и не выполнит обещания?

Карел подошёл к тяжёлому хрустальному графину, в котором хранил любимый ячменный виски, и трясущимися руками плеснул янтарный ароматный напиток в широкий приземистый бокал. Поднося его ко рту, мужчина вспомнил, что графина касался Вилькортин, и истерично запустил нетронутый бокал в стену. Со звоном тот раскололся вдребезги, в кабинете насыщено и маслянисто запахло виски, острые осколки, разметавшиеся по ковру, насмешливо блестели кусочками горного хрусталя.

Шатаясь, Карел вышел из кабинета.

— Нам необходимо назначить дату свадьбы. Все ждут от нас этого, — без всякого энтузиазма заметил Сарринтель, опираясь ладонями о зелёную каменную балюстраду балкона и равнодушно глядя на Калерну, стоявшую рядом.

Девушка, кутавшаяся в тёмно-фиолетовую шаль, так подходящую к лиловому дорогому платью, отвлеклась от своих раздумий и неприязненно посмотрела на жениха.

Рыжеватые волосы арши, заплетённые от уровня висков во множество тонких косичек с золотыми зажимами, трепетали на ветру, долетавшему от самого Океана, и танцевали по золотистому камзолу. Это был третий его визит в дом Свиорден за всё время, и Лорд вёл себя, как обычно — вежливо, свысока и прохладно. В невесте он по-прежнему особо заинтересован не был, и она платила ему сердечной взаимностью. Необходимость же проводить время вместе тяготила обоих, и они сводили совместные прогулки и чаепития к самому возможному минимуму, как и разговоры. Конечно, всё изменится после свадебного ритуала, и они станут друг другу дороже жизни. Вот только, нужно ли ей это?

— Назначайте. Мне всё равно.

Калерна отвернулась и продолжила любоваться садом, разбитым во дворе отчего дома, в действительности думая лишь о том, что где-то в Замке её возвращения и решения ждёт приговорённый к вечному заточению Галлард.

Его история больше была похожа на бред безумца, да и сам он походил на душевнобольного. Однако безумцев не прячут за потайными дверями в тюрьмах, о существовании которых не знает никто.

Галлард рассказал, что помнит ещё те времена, когда Астель Шанакарт и Старейшины, коим являлся и он, открыли пространственный коридор из Тайлоса в мир Лестелль. Тианрэль Инниар, никого не посвящая в свои тайны и научные изыскания, наделил каждого из пришедших демонов телами, кровью и плотью, подходящими для местного климата. Настоящее чудо!

Демоны вышли через разлом в жерле вулкана и, обуздав его смертоносную мощь, объединили свои Силы и магией двух Архитекторов построили Империю, девять Княжеств, объединённых Шанакартом. Астель создавал Острова, а Галлард создал Обсидиановый Замок, престол и Корону. Совет решил отдать её Астелю, а Галлард стал Наместником. И жили они в мире и согласии. Ровно до тех пор, пока не открылась истина.

Астель вовсе не собирался делиться могуществом с кем бы то ни было, к его магии прибавилась интересная особенность — он подавлял Силы своих подданных и мог использовать их по своему разумению, когда заблагорассудится. Даже, когда Короны не было на его челе. Астель не был героем в белом, он мало считался с мнением окружения и жестоко заглушал все недовольства. Оказалось, что Тианрэль Инниар, ближайший друг Астеля, сделал его королём над всеми демонами по Закону, по Крови и по Духу в обход Совета. Шанакарты стали вместилищем всех Стихий, и это делало их власть нерушимой. По крайней мере, пока они живы. Когда это стало известно, Галлард возглавил заговор против них, и его союзники начали методично устранять ветви семейного древа Шанакарт. Они всё равно переродились бы, но уже «как все», без преимуществ королевской крови. А сам Наместник, как сильнейший из равных, занял бы престол. И Корона изменила бы надпись на «Во славу и Силу арши от истоков и до края Вечности да будет род Лартиан неиссякаем». Именно так, как и было задумано у тех самых истоков.

Только заговор долго не просуществовал. Союзники предали Галларда, Тианрэль опоил его, временно лишив Сил, и вместе с Астелем и остальными Старейшинами запер в специально выстроенной для него тюрьме, о которой больше никто не знал. Император приговорил его к вечности без права на перерождение, чтобы Галлард никогда не унаследовал трон. Его семью ждала та же печальная участь. И он так и не знает, что с ними стало… С его женой, юным сыном и тремя кузенами, поклявшимися их спрятать.

И если он не лжёт, то…

— Калерна, — видимо, не в первый раз позвал Сарринтель, привлекая внимание, и она рассеянно вернулась из грёз в реальность.

— Да, лорд?

— Следующая неделя Вас устроит?

— В смысле?

Сарринтель брезгливо изогнул губы:

— Вы вообще не слышали, что я сказал?

Калерна мило улыбнулась, изображая слабую и не очень умную женщину:

— Мне очень жаль, Алгар, я, должно быть, задумалась. Представляла, как это чудесно — стать Вашей женой!

— Тогда станьте на следующей неделе, — прохладно предложил мужчина, отталкиваясь от зелёных перил. — А теперь мне нужно идти. Пришлю Вам платье к выходным.

— Платье? Вы думаете, я не в силах выбрать себе платье?

— За всё платит Второй Принц, я лишь выполняю его распоряжения, — отозвался Алгар, заходя в дом и исчезая за портьерами широких светлых окон.

Калерна равнодушно проводила его взглядом и села на гладкую балюстраду. Сбежать отсюда с Галлардом не такая уж и плохая идея, наверное. Не выходить замуж за напыщенного влиятельного лорда и уничтожить Шанакартов и Инниаров, тысячелетиями игравших в чужие жизни, как в эльфийское домино. А Альшера оставить напоследок, чтобы он видел падение и смерть всех, кого любил.