Шанс на независимость

Вечером «бельгийский священник» поужинал вместе с представителями посольства, отметил несколько заинтересованных взглядов со стороны гостей ресторана и молодых официантов. Среди них были и наблюдатели спецслужб, но он их не боялся, имея возможность скрыться от преследования в любой момент. Правда, это означало бы провал его московской миссии, поэтому приходилось терпеть липкие взгляды местных агентов. К тому же в данный момент руки российских спецслужб были связаны дипломатическим иммунитетом «посланца доброй воли Европы».

Сведения о передвижении «независимых экстрасенсов», членов АНЭР, начали поступать уже на следующий день четвёртого ноября.

Больше всего Гловитца обрадовали данные об экстрасенсах — сотрудниках Федеральной службы безопасности России, служащих в Центре изучения психических феноменов. Руководил Центром полковник Вьюгин, замеченный агентами Гловитца ещё год назад на Северных Верфях России, а затем на Амурском космодроме и на Байкале. Недавно его даже удалось запрограммировать, что позволяло выйти на Волкова, и хотя кто-то его затем депрограммировал, скорее всего тот же Волков, Вьюгин был уязвим, и этим надо было воспользоваться.

По той информации, что скопилась у Гловитца, команда Вьюгина занималась экстрасенсорным поиском вражеских лазутчиков и показала себя достаточно эффективным подразделением. Хотя опять же её успехи могли быть инициированы присутствием экзора Волкова. Главным же её достижением был срыв операции на Байкале, затеянной прежними Поводырями, в том числе Владыкой. Тем не менее на Вьюгина стоило обратить внимание и включить работу с ним в план операции для выявления экзора. Он мог быть чрезвычайно полезен.

После завтрака Гловитц позвонил Есенберлину по лонг-рации:

— Мне нужны сведения о полковнике ФСБ Вьюгине.

— Вряд ли «Триэн» работает с ним после программирования, — заметил министр.

— Пусть это вас не беспокоит, господин Жужжу-наср. Установите наблюдение за ним и его женой, добудьте о нём всё, что сможете, взломайте для этого сеть ФСБ. Надеюсь, вас не надо учить, что делать.

— Хорошо, — после паузы пообещал министр.

Гловитц лучезарно улыбнулся появившемуся в номере российскому священнику Чаплису, с которым должен был вести переговоры о положении религиозных сект в России, и подумал, что договориться с ним будет легче, чем с Поводырём Есенберлином.

Чаплис был «своим».

* * *

Шехерезада ворвалась домой как снаряд, сбросила шубку, поискала мужа, нашла его в кабинете у компьютера:

— За мной следят!

Афанасий оторвался от экрана, в объёме которого сражались бойцы: монстровидный пришелец и земной рыцарь с мечом.

— С чего ты взяла?

— Он шёл за мной от работы! Потом появилась девушка в блестящей куртке, она сопровождала меня аж до подъезда!

Афанасий выключил компьютер, увлёк жену на диван, взял её руки в свои.

— Поподробнее и помедленнее.

Шехерезада послушно вздохнула два раза полной грудью, начала рассказывать о своих подозрениях.

Он выслушал её спокойно, однако разуверять в умозаключениях не стал, так как хорошо знал чувствительность Шехерезады и слишком хорошо — жуткую расчётливость агентов АПГ. Если они что-то затевали, то доводили дело до конца.

— Ты их запомнила?

— Конечно.

— Опиши.

Шехерезада подробно пересказала всё, что запомнила.

— Хорошо, переодевайся, купайся, всё будет хорошо.

Она ушла в ванную, а Вьюгин позвонил Войновичу.

— Ну, паренёк — наш человек, — ответил рассудительно Георгий Евсеевич, — мы давно сопровождаем наших людей, ты знаешь. Кстати, тебя тоже.

— Я знаю.

— А вот девица — что-то новое. Успокой жену, я выясню обстоятельства и перезвоню.

Генерал действительно позвонил через полчаса:

— Ты дома?

— Смотрим с Шехой боевик.

— Почему боевик?

— Хорошо отвлекает от действительности.

— Не зря ты психолог. Мы сейчас к тебе подъедем.

— Жду.

Кого имел в виду Войнович под местоимением «мы», спрашивать Афанасий не стал, только предупредил жену:

— К нам будут гости, накроешь стол?

— Ой, а у нас ничего нет, — огорчилась Шехерезада. — Я в магазин только завтра собиралась.

— Я видел конфеты.

— Конфеты есть, охранник подарил, и хорошая выпечка — «Ягодное лукошко» с черникой — осталась, а из мясного…

— Мясного не потребуется, ставь чайник.

Шехерезада убежала на кухню.

Афанасий набросил рубашку с изображением морды льва на груди, приготовился ждать, но уже через две минуты в дверь позвонили.

Гостей оказалось двое: Георгий Евсеевич и координатор «Триэн» Тамерлан, отец Шехерезады.

Она, выглянув из кухни, бросилась отцу на шею:

— Папа! Как здорово, что ты зашёл!

— Хорошо выглядишь, — проворчал он, покосившись на Афанасия.

— Меня на руках носят, — улыбнулась женщина, бросив на мужа лукавый взгляд.

Афанасий отступил назад:

— Проходите.

Тамерлан снял коричневую куртку с меховой оторочкой, остался в деловом костюме такого же цвета, с золотистым галстуком, превращавшим его в бизнесмена.

Мужчины прошли в гостиную. Через минуту к ним присоединился Георгий Евсеевич в отлично сшитом тёмно-зелёном костюме с красноватым отливом.

Шехерезада принесла чайник, чашки, конфеты.

— Может быть, сварить кофе?

— Не надо, спасибо, — улыбнулся генерал. — Кофе на ночь не пью. И мы ненадолго.

— Побудь пока там, — кивнул на дверь спальни Захария Салахетдинович.

Шехерезада безропотно скрылась за дверью.

Афанасий почувствовал нарастающее волнение, сел попрямее.

— Слушаю вас.

— Новости тревожные, — сказал Войнович, беря в руки чайник. — Во-первых, в Москву с деловым визитом прибыл некий бельгийский священник Велкам, в котором мы подозреваем маэстро Гловитца.

— Вице-президента Интерпола?

— Начальника контрразведки АПГ на Земле, — с нажимом добавил отец Шехерезады, потянувшись за чашкой.

— Вы не ошибаетесь?

Тамерлан бросил на Афанасия изучающий взгляд из-под бровей, и Афанасий добавил:

— Извините.

— Точных данных у нас нет, — согласился Войнович, — но в Бельгии Гловитца нет, а у бельгийского священника Велкама такие же белые глаза, как у господина вице-президента. То ли это сбой программы маскирующего устройства, то ли Гловитц не обратил внимания на данное обстоятельство.