Шайкаци

Он продолжал бежать, ощущая себя так, будто этот коридор и правда был бесконечным: едва успел вступить в него, а силы уже остались где-то далеко позади. В ужасе он осознавал, что уже не бежит, а еле плетется, но все гнал и гнал себя.

Некоторое время, почувствовав, что преследование будто бы отстало, он хотел свериться с планом, чтобы уточнить, что находится в кабинетах со 108 по 111. Ему почему-то начало представляться это важным. Он надолго задумался, какой бы ответ действительно сделал его поиск важным. Не вообразив ничего стоящего, он сосредоточился на беге.

Несколько раз он спотыкался, и с каждым разом сердце волновалось об этом все меньше, в конце концов охотно подстроившись под ритм едва переставляемых ног. Кир уже не мог отдавать себя бегу, и глаза с трудом смотрели вперед. Казалось, он готов упасть в обморок, а шея, всего несколько раз повернувшаяся по сторонам, болела так, словно существо давно нагнало его и попыталось открутить ему голову.

Среди поблекших его ощущений, к которым он обращался, только слух оставался достаточно сильным. Кир напряг его и не услышал ничего, кроме мучительной поступи своих ног и слабого дыхания. Он долго не верил этому, но потом остановился. Возможно, просто ноги перестали нести его.

Его никто не догонял уже очень давно. Ум Кира, почти не работавший уже много часов, стал проясняться. Обжигающим осознанием пришла жажда; пальцы шевельнулись, не нащупав пистолет, валявшийся тут же; подняв руку, он обнаружил щетину – его марафон продолжался по крайней мере целый день, давно сбившись на вялое передвижение ног. Почти с безразличием Кир подумал о чудовище и, оглянувшись, также безразлично обнаружил, что и оно перестало о нем думать, бросив жертву. Быть может, оно и само затерялось где-то среди четырех кабинетов.

Не находя сил и желания подбирать пистолет, Кир по стенке побрел к зоне отдыха возле медцентра. Он даже не обернулся на черный лес и без происшествий дотащился до кафе, где все осталось таким же. За стойкой почти наугад он выбрал себе какой-то напиток, наполнил полулитровый стакан и, не замечая вкуса, влил в себя. Потом он нашел простой воды и уже степеннее насладился жидкостью. Сделав себе третью порцию, Кир отставил стакан и огляделся в поисках съестного.

Увиденное заставило его нахмуриться – прилавки были пусты. Он на всякий случай заглянул в кухню, но и отсюда все съестное было вынесено. Чтобы утвердиться в очевидном предположении, Кир открыл дверцы холодильников. Сами они не захлопывались – их прикрыл тот, кто привык так делать. Впрочем, и без того было понятно, что такую зачистку провели не животные. Еду вынесли либо люди, либо, по крайней мере, существа не менее догадливые и аккуратные.

Кир внимательнее осмотрел кухню и подметил еще несколько свидетельств посткатастрофной разумной деятельности: несколько розеток были пусты, а пол возле них казался менее затертым – холодильные установки кто-то уволок с собой. Кроме того, пустовали ячейки для самых длинных ножей.

Теперь он корил себя за то, что не стал подбирать шокер. Но возвращаться не собирался: его оружие валялось среди проклятых кабинетов, а следующий марафон, пожалуй, мог истощить его до смерти. Взяв наиболее внушительный из оставшихся ножей, Кир вышел в коридор.

Практически ничего здесь его не задерживало. Командование решит, что он надышался каких-нибудь галлюциногенных спор в черному лесу – единственная аномалия, доказательства которой он сможет представить, но зато его доклад будет представлять собой достаточно развернутое объяснение того, почему он не провел более глубокие поиски выживших.

И только существование монструозного филина заставляло Кира стоять возле стойки кафетерия в раздумьях. Следует ли ему продумать другой путь отступления, если он вновь встретит его? Ответ был вроде бы ясен, однако не окажется ли исследование новых территорий станции рискованнее, чем попытка пройти к кораблю?

Не успел он задержаться на одной из перспектив, как вдруг вновь услышал тот странный звук – какое-то бормотание, доносившееся со стороны торгового центра и порта. В этот раз интонации как будто были другими, настойчивее. Наконец Кир понял, что это, и сердце его забилось чаще – то была далекая музыка. Он устремился на звук.

В жилом секторе его вновь ждала череда дверей, к которой доверия теперь не было. Кир нерешительно двинулся вперед, но вскоре успокоился: коридор не спешил превращаться в циклическую ловушку, а обстановка здесь была разнообразнее, и, наверное, затеряться было сложнее. Кир зорко следил за этим.

Многие семьи оригинально украшали двери – экранные панели позволяли проявить фантазию. Странно было видеть среди мрачных сообщений о ЧС оставшиеся следы докатастрофного быта: фотографиями детей, видами с родной планеты и беззаботными абстракциями на дверях; валяющимися возле порога игрушками, забытой на скамье книгой и покоем цветников. Системы полива давно смыли кровь в грунт, а уборщики счистили ее с пола. Но затем показался труп, кем-то разодранный и лежавший несколькими бесформенными грудами среди растений. Это зрелище заставило Кира сосредоточиться цели.

Музыка становилось все громче, превратившись в хорошо различимую и достаточно свежую мелодию. Потом она закончилась и после паузы заиграла следующая, ободрившая Кира веселым напевом. Под ее звуки он вышел к торгово-развлекательному комплексу, за которым располагался один из портов Шайкаци.

Перед ним был длинный неоновый проспект, освещенный сотней огней, зовущих в рестораны, кинотеатры, клубы и магазины. Он манил к своим развлечениям так же красочно, как и в день гибели станции, только Киру разделить их было не с кем. Людей здесь не было, и не было монстров. Летняя песня, игравшая из торгового центра, оказалась знаком не жизни, а ее исчезновения, и звучала в этом запустении тоскливо.

Кир раздумывал о дальнейших своих шагах. Он стоял у бара «Разрядка», утверждавшего, что сегодня к каждому второму пиву полагается на выбор либо еще одно бесплатно, либо малая порция закуски. В текущих условиях он бы не рискнул поддаться алкогольной части акции, но готов был взамен потребовать большую порцию закуски. Однако жареные яства превратились в отвратные на вид останки, а оставленное посетителями пиво на веранде давно стухло. Один завсегдатай, похоже, не собирался уходить, пока не осушит свою кружку, и затем торопился – стул возле единственного столика с пустой посудой был опрокинут.

Кир хотел все-таки дойти до точки сбора – она была слишком близко, чтобы проигнорировать, похоже, последний шанс выяснить судьбу обитателей Шайкаци. В этом решении, пожалуй, господствовало собственное любопытство, а не стремление представить полный отчет.

Внимание Кира привлекло какое-то движение. Он увидел на проспекте шевелящуюся массу, стремительно приближавшуюся к бару – будто смятая куча материи скакала в его сторону. Спустя секунду он понял, что это несколько дюжин более мелких существ бегут, прижавшись друг к другу. Сперва ему почудились крысы, но у этих созданий были тупые морды и не видно было ушей. Кир подскочил к двери в бар, готовый скрыться внутри. Но с облегчением увидел, как это небольшое стадо пробегает мимо. Прислушиваясь, он постоял на пороге еще недолго, после чего осторожно продолжил путь.