Шайтан Иван 3

Глава 8

Если Али с семьёй гуляли по городу, в основном по базару, то я гулял по другим местам. Генерал Мазуров, узнав о моём присутствии в городе, немедленно вызвал к себе.

— Здравия желаю, ваше превосходительство.

— Здравствуйте, Пётр Алексеевич, — плотоядно улыбнулся Мазуров.

— Теперь подробно доложите мне, что ещё за история с похищением княжны, Долгоруким, и не врать. — грозно закончил он.

Через своих агентов влияния, Саввы и Эркина, запустил слухи о похищении прекрасной княжны, князем Андреем. А, что, лихо, романтично и красиво и, главное, в нужном мне свете. Слух по городу разнесся моментально. Вот и генерал заинтересовался, все-таки Андрей не чужой ему человек. Я в романтических тонах нарисовал ему историю любви двух юных сердец и своем скромном участии в этой истории.

— Темните сотник? Уж очень все красиво.Прямо поехали вдвоем с князем и украли девицу из постели.

Мы рассмеялись, оба, представив эту картину.

— Нет конечно, Станислав Леонтьевич. По взаимной договорённости. Позже мне удалось уладить всё с её отцом. Я в хороших отношениях с ним.

— Что, действительно так хороша, как говорят?

— Даже, лучше.- мне стало смешно от заинтересованности старого ловеласа.

— У меня вопрос, Станислав Леонтьевич. Правда, что его императорское величество подтверждает родовые привилегии инородцев, иноверцев?

— Да, не надо далеко ходить, хан Нахичеванский, не только признан, но и принят на службу. Но при одном и обязательном условии, принятия Российского подданства. — он поднял указательный палец.

— Представляю лицо моего друга, князя Владимира. — генерал рассмеялся.

После, я посетил капитана Шувалова, который был на месте, генерал Зубарев отсутствовал.

— Здравствуйте, Пётр Алексеевич, какими судьбами в наши пенаты?

— По делам в городе, решил проведать вас. Как рана?

— Вашими деяниями, всё хорошо. Вчера сняли швы. Скажу вам по секрету, все ваши ходатайства о награждениях и поощрениях подписаны и отправлены в канцелярию командующего корпусом. Более того, он затребовал отклоненное ранее прошение о награждении вас Анной третей степени с мечами и подписал его.

— Благодарю, Александр Константинович, за приятные новости, а вас то представили к награде?

— Не знаю, как насчет ордена, то начальству ведомо, но чин подполковника мне обещан генералом. Поговорили ещё о стороннем и всё-таки Шувалов не выдержал.

— Пётр Алексеевич, слухи о похищении горской княжны, хорунжим, правда?

— Да, правда.

— Но как такое возможно? И как теперь всё будет?

— Не переживайте, всё будет хорошо. Он уехал в отпуск, по ранению и увез с собой похищенную деву. Большой Кавказский приз.

— Вы всё шутите, Пётр Алексеевич.

Напоследок зашёл отметиться у Атамана.

Он, без всякого вступления, недовольным голосом произнес.

— Пётр Алексеевич, ну не можете вы, со своим хорунжим, без происшествий прожить ни дня. Что ещё за похищение княжны и где вы её нашли?

— По соседству, Николай Леонтьевич, дочь хаджи Али.

— Он что, князь?

— Да, род Баташевых, княжеский, правда порядком обедневший и утративший влияние. Точно не знаю, Николай Леонтьевич, там голову сломаешь, пока разберёшь.

— Ну и зачем, спрашивается, надо было затевать подобное, сотник.

— Любовь, Николай Леонтьевич, что я мог сделать.

— Ммм, да. И чем дело закончилось?

— Полюбовно, миром, господин атаман.

— А где, князь?

— Убыл в отпуск, по ранению, ваше превосходительство.

— Ну и слава богу. Пожалуйста, Пётр Алексеевич, давайте без этих амурных историй и так забот хватает.

— Слушаюсь ваше превосходительство.

Я уже собрался прощаться, как атаман продолжил.

— Не спешите, сотник, присаживайтесь. Поступил приказ командующего Кавказским корпусом о формировании сборного отряда нашей линии и отправки его в распоряжение генерал-майора Симонова Игоря Дмитриевича, начальника Армянской области. У него не хватает сил, что бы дать отпор туркам, которые устроили массовую резню в пограничных районах, очень много беженцев. Крупные отряды постоянно прорываются на нашу территорию совершая грабежи и истребление местного населения. Генерал Галлер указал на обязательное присутствие пластунской сотни в отряде. Вам будет собранно семь десятков молодых казаков из Кизлярского, Сунженского и Гребенского полков, По распоряжению генерала Галлера будут выделены средства на вооружение и обмундирование по вашему образцу. Все остальные вопросы будут решаться в ходе подготовки. Сроки не определены, скорее всего конец июля. Поверьте, Пётр Алексеевич, я пытался отговориться, там действительно тяжелое положение. Полагаю, планируется что-то серьёзное, турки совсем обнаглели. Это не обсуждается, думаю полусотня в последующим укрепит Сунженскую линию.

Теперь можете быть свободным, будьте готовы принять пополнение и не переживайте так, за вами сохраняется право отчисления не пригодных к службе в пластунах.

Вдохновленный и в прекрасном настроении, я хмурый появился в гостинице.

Савва и Эркен сразу уловили моё состояние.

— Что, командир, от начальства перепало?

— Есть немного, завтра домой.

Предупредил Али с семейством, которое вполне освоилось в номере и радовалось жизни. Ранним утром тронулись в путь.

Я понимал, что после моих рейдов и бое в долине, начальству придёт гениальная мысль об увеличении моей сотни или создание учебного центра на основе моей базы. Мне это ничего не давало, а только связывало по рукам и ногам. Не будет свободы действий, а будет формирование, которое выведут из подчинения атамана Кавказского казачьего войска. Выхода из создавшегося положения я не видел. Самый лучший вариант, из худших, был укрупнение максимум до двух сотенного состава, но оставаться в составе казачьего войска. Так и довел свои соображения атаману перед отъездом. Он пообещал подумать над серьезной возможностью потери сотни для казачьего войска.

По прибытии на базу собрал весь командный состав и довёл новость. Все молчали и ждали продолжения.

Старшина, подумай где расположить две казармы для пополнения, срочно организуй строительство. Бери всех свободных, но чтоб до начала дождей они стояли и дымили печками.

— Тихон организуй вторую походную кухню. Сколько у нас на складе ружей старого образца?

— Восемьдесят две штуки, после обмена на новые, пятьдесят семь пистолетов нового образца. Сто тридцать хороших кремневок, двадцать четыре штуцера, все приспособы к ним. Холодного оружия двести шашек и сто сорок кинжалов, в хорошем состоянии. Гранат, триста девяносто одна штука.

Мы получили партию из ста десяти ружей улучшенного образца. Ствол из лучшей оружейной стали, чуть тоньше прежнего, приклад с улучшенной эргономикой, легче на 300 грамм и пятьдесят пять пистолетов с улучшенной рукоятью и стволом, облегченный вариант. Перевооружили сотню. Образовался запас старых ружей.

— Служба тыла свободны. Теперь с вами. Трофим, подбери десяток толковых бойцов инструкторами по одному в десяток, Рома отберёшь десяток стрелков. С первого дня, каждый день долбите в мозг наши правила. Обучать жестко без слабины. Кто не тянет отчислять без жалости. Чтобы через три месяца это были не сборная по сосенке из горбыля, а полноценные пластуны первого года службы. И что бы я не слышал: — Я Сунженский или Гребенский. Только пластун отдельной пластунской сотни, чтобы каждый горел желанием стать им.