Шайтан Иван 4

— Спасибо, Пётр Алексеевич за отлично проделанную работу. Я доложу своему начальству о вас. Думаю не надо отчаиваться, будем делать своё дело и ещё чуть больше. Результаты будут. Вы со своими людьми можете вернуться к месту вашей стоянки. Через пару дней планирую ехать в Петербург. Вы поедите со мной, ваша жена у графа Васильева.

— Нет, господин полковник, мне запрещено появляться в Петербурге.

— Думаю мы решим эту проблему. — улыбнулся Лукьянов. На следующий день я с бойцами ушёл на хутор Мослака. Тихон с Ильёй занимались починкой фургонов и перековкой некоторых лошадей. Счастливый хозяин не мог нарадоваться двум лопатам и инструментарию проданным Тихоном.

— Эх, Тихон, оставайся, озолотишься с твоим умением — уговаривал его Мослак. Тихон только посмеивался. Бойцы готовились к дороге домой. Решил ехать в Петербург с заездом в Москву. Неизвестно, как полковник решит мою проблему с запретом императора. Потом будем думать. Вечером послышался лай собак и шум во дворе.

— Командир, жандарм прискакал тебя просит.

В комнату вошёл жандарм с красным обветренным лицом.

— Господин. — он растерялся не видя на моей полёвке знаков различия.

— Есаул — подсказал я.

— Господин есаул, рядовой Симонов, сегодня с корнетом поехали арестовывать пана в село Здобицу. Господин корнет пошли в дом, а потом там раздались выстрелы. Из всех щелей по нам стали стрелять. Только я смог уйти, так как сидел на лошади.

— А про нас откуда знаешь?

— Так, господин корнет сказывал, что тут особая часть стоит, вот я и сюда значится.

— Москаль, далеко от сюда?

— Верст пять по дороге.

— Сколько там бутовщиков?

— Не знаю, ваше благородие. — смутился жандарм.

— Паша объявляй тревогу, только оружие по полной, выступаем конно. Мослак, есть другая дорога к селу.

— Есть такая, чуть длиннее. С другой стороны в село ведёт.

— Собирайся, поведёшь нас. — Сказал я Мослаку.

— Даже не думай — осадил отец Янека.

— Что за деревня?

— Дворов тридцать, пан Войницкий, хозяин, в гусарах служил. Усадьба с самого краю стоит. В обход пойдём, как раз на неё выйдем. — рассказывал Мослак, пока мы стояли на крыльце. Аслан подвёл Черныша и коня для Мослака.

— Остановимся за треть версты от деревни.

До деревни добрались за два часа. Мослак вывел нас к усадьбе. Как прежде спешились за двести метров до объекта. Дальше своим ходом. Бойцы шли в колонне.

— Все темные дела совершаются ночью — эта мысль засела в голове. Разведка ушла вперёд. Переждав немного, двинулись следом. Осип со своими прошёл в обход окружая усадьбу. Стали медленно сходиться. Из темноты вынырнул Костя.

— Языка взяли. Нет пана, час назад ушёл с десятком холопов в лес. Говорит за границу собрался.

— И как их взять, на ночь глядя? — чертыхнулся я.

— Так, давайте, пан офицер, к волчьему оврагу поедем. Они пешком, а мы немного проедем и по речке к оврагу выйдем. Речка замерзла, думаю конного выдержит. По-всякому раньше выйдем.

— Пробуем, если всё получится, Мослак, премию получишь, коня.

— Торопиться надо, пан офицер. — Засуетился Мослак.

Мы проехали с полкилометра и свернули в лес. Речка действительно замерзла и мы осторожно, с интервалом между всадниками, вышли к нужному месту.

Лошадей отвели в сторону и сели в засаду.

— Есть другая дорога?

— Есть конечно, только сейчас трудно по ней идти. Лес густой. Ему же быстрее уйти надо, а эта дорога самая удобная. Так всё и оказалось. Через пол часа на нас вышли беглецы. Девять человек. Когда я окликнул их, они присели от неожиданности. На предложение сдаться категорически отказались. В течение десяти минут все были ликвидированы, так толком и не поняв, кто их отстреливал. Бойцы соорудили факелы и стали стаскивать всех в одно место. Тщательно всех осмотрели Эркен сложил все трофеи в сумку.

— Делайте волокуши, в деревню повезём.

Двое бойцов с лопатками пошли рубить молодые деревца.

К деревне вернулись через три часа. Подъехали к усадьбе и сложили трупы в ряд. Я отослал Мослака, чтобы его не видели с нами. Мало ли как получится. Мослак согласился и ускакал к себе. Савва с Эркеном и разведкой Кости обыскали весь хозяйский дом. Прислуга, молодая и пожилая женщины, с испугом сидели обнявшись в углу. Я не спеша обошёл дом. Большая комната и три маленькие. Задержался в комнате похожей на кабинет. Простенький секретер. Вошёл Эркен.

— Ничего нет, так по мелочи. Это с пана сняли.

Небольшая кожаная сумка. Мешочек с монетами. Вытащил горсть, золото, попадались и французские монеты, австрийские талеры, русские и польские. Во втором серебро, он был побольше. Не много ювелирных изделий. Четыре банковских векселя на предъявителя, австрийского банка, на общую сумму тысячу двести талеров.

— Усадьбу проверили?

— Да, командир. Жандармов нашли, в сарае, восемь человек. Корнету в лицо стреляли.

— Ладно, жандарма позови.

Я сидел за столом в большой комнате.

— Звали, ваше благородие? — вошёл Симонов.

— Ваши все?

— Так точно, все, окромя меня. — Нахмурился он и вздохну. — Корнет и месяца не прослужил.

Серый рассвет рассеял темноту и со двора раздались завывания и причитания. Вышел из дома. У трупов беглецов собралась кучка сельчан. К крыльцу подошёл пожилой мужчина.

— Дозвольте забрать тело сына, пан офицер.

— Нет, после того, как следователь приедет и осмотрит, заберёшь.

— Не по христиански поступаешь, пан офицер. — тихо проговорил он.

— А жандармов убивать и стрелять им в лицо, это по христиански? — психанул я. — Уйди, мужик, не доводи до греха. Потом заберёшь тело, никому оно не нужно.

Он опустил голову и отошёл к кучке сельчан. Близко подходить они опасались глядя на моих бойцов в необычном обмундировании. Четверо охраняли трупы молча глядя на сельчан. После полудня приехал ротмистр и полковник со взводом сопровождения. Следователь осмотрел тела всех погибших.