Шекспир должен умереть
Шрифт:
– Приветствую вас, уважаемые! – произнес он, едва мы вошли в палату. – К сожалению, я не могу подняться вам навстречу, что, поверьте, мне совсем не свойственно! Но я могу угостить вас чаем – здешняя санитарка в прошлом году ходила ко мне на курсы «История рыцарства Великобритании». Итак, не желаете ли чая?
Надо полагать, в обычной жизни его голос гремел. Сейчас, после сильного отравления снотворным средством, он звучал вполсилы, и все-таки интонации и сам тембр внушали уважение.
– Спасибо, доктор Перкинс, мы с моим российским помощником только что выпили кофе, – вежливо
Лицо Перкинса слегка изменило свой цвет – надо полагать, слова инспектора в обычном состоянии привели бы его в ярость.
– Неслыханно! Поверьте мне, инспектор: у меня никогда не было проблем с засыпанием, как и вообще со здоровьем! Поэтому я никогда не глотал никаких таблеток, что делает половина неразумного человечества при малейших признаках простуды и недомоганий. И вот представьте себе, что я ощутил, когда врач сообщил мне: оказывается, некто Икс ударил меня по голове, после чего внутривенно ввел тройную дозу снотворного. Неслыханно! Самое же возмутительное – я толком ничего не могу вспомнить!
Он негодующе покачал головой.
– Для меня это настоящий шок – я всегда гордился собственной памятью. Доктору Перкинсу достаточно один раз услышать, чтобы удержать всю необходимую информацию в памяти без малейших проблем. И вот события целого дня бесследно исчезли – я абсолютно ничего не помню. Настоящий шок!
– Значит, вы ничего не помните, – вздохнул инспектор, бросая на меня выразительный взгляд. – Прошу вас не расстраиваться – это естественный результат отравления снотворным. Пара дней – и ваша память вновь будет в норме. Но нам очень важно выяснить все возможное относительно нескольких часов вчерашнего дня.
Тут он чуть подался вперед.
– Давайте попытаемся вспомнить вместе. Дело в том, что вчера, около девяти утра, вас видел в компании Ларри Брайта вот этот джентльмен – мистер Ален из России. Вы сидели…
Перкинс живо прервал инспектора.
– Ларри? Вы говорите о Ларри Брайте? – Он чуть насмешливо вздернул брови. – Этот чудик вечно пристает ко мне – пытается по-детски глупо доказать, что его шеф Хатвилл абсолютно прав по поводу того, что в реальности великий Шекспир был его предком Фалком Гревиллом.
Он презрительно фыркнул.
– Полная чушь! Но когда эту чушь утверждает профессор, с ним еще можно поспорить, как с профи. А вот когда совершенно оторванный от реальности чудик Ларри пытается доказать то же самое, это, как правило, смешно. – Он назидательно поднял палец. – В лучшем случае смешно! Удивительно, как этот Ларри умудрился окончить университет и работать над диссертацией. – Очередное презрительное фырканье. – По-хорошему, ему бы проводить Шоу сов, толковать сны нервных барышень и вздыхать на Луну.
– Так вы помните, как пили кофе вчера утром в компании этого Ларри? – терпеливо переспросил инспектор.
Профессор снова фыркнул:
– Говорю вам, вчерашний день начисто стерся из моей памяти. Но могу вас уверить: если мы пили кофе с Ларри,
значит, это он, завидев меня с чашкой, подсел ко мне, чтобы в очередной раз попытаться склонить на свою сторону. Забавный парень: он считает, что способен убедить кого угодно в том, во что верит сам!– Хорошо. – Инспектор оптимистически улыбнулся. – Тогда другой вопрос. Нам сообщили, что именно у вас находилось настоящее боевое копье из музея замка – вы взяли его, чтобы починить лопнувшее древко…
– И я его починил! – вновь перебил инспектора Перкинс. – Отличное копье! Как я понимаю, именно им и было совершено убийство на турнире, так сказать, от моего лица?
Инспектор медленно кивнул:
– Именно. Поэтому я хотел бы уточнить, где вы его хранили?
– В моей мастерской – небольшом сарайчике рядом с конюшней. Вы ведь в курсе, что еще совсем недавно у меня была собственная лошадь?
И вновь, не дожидаясь ответа, Перкинс фыркнул и сверхэнергично продолжил голосом, понемногу набирающим силу:
– Мне тут все рассказали-доложили – и как меня оглушили, и как усыпили, и как, напялив мое снаряжение Ланселота Озерного, посягнули на жизнь моего вечного противника – сэра Натаниеля Хатвилла.
Он мрачно усмехнулся и, оглядев нас с инспектором, погрозил кому-то невидимому пальцем:
– Этот наглец свое получит! Никогда Пол Перкинс не расправлялся со своими оппонентами металлом и кровью. Только слово – мое оружие, так и знайте!..
Беседа с профессором оказалась для нас тяжелым мероприятием: как только мы вышли из палаты, инспектор с явным облегчением перевел дух.
– Не завидую я студентам профессора! Он никого не дослушивает до конца, постоянно перебивает. С таким совершенно бесполезно спорить – гораздо проще просто согласиться с его точкой зрения или промолчать.
– Или помериться силами в рыцарском поединке – как они и делают с Хатвиллом, – кивнул я. – Что будет нашим следующим шагом?
Инспектор пожал плечами.
– В нашей работе много рутины – проверить итоги экспертизы, данные патологоанатома, перечитать протоколы всех допросов…
Он вздохнул и неожиданно подмигнул мне с задорной улыбкой.
– И все-таки, я думаю, стоит прямо сейчас нам с вами разыскать этого парня – Ларри Брайта. Вчера он сам пришел, но я был еще не готов его допросить. Сегодня я могу задать ему несколько вопросов. Где, вы думаете, проще его найти?
Я только усмехнулся.
– Сегодня утром он вел Шоу сов перед замком. Готов поспорить на что угодно: мы найдем последнего романтика в питомнике сов. Поспорим?
Инспектор в очередной раз весело рассмеялся:
– Извиняюсь, но спорить не буду – это заранее гарантированный провал. Немедленно отправляемся в питомник!
И мы отправились.
Глава 13. Откровения Ларри
Мы действительно нашли Ларри в питомнике сов при замке – длинном деревянном строении, наполненном шелестом крыльев множества птиц, с таинственным посвистом и мерцанием глаз в полумраке клеток. Парень тут же появился, как только мы вошли, – словно совы, почувствовал явление чужаков, передали ему сигнал тревоги.