Шекспир, рассказанный детям

Жестокий Шейлок отказался принять предложенные Бассанио деньги, так как срок платежа прошел. Он требовал вместо денег фунт мяса Антонио. Назначили день, когда это бесчеловечное дело должно было разбираться перед венецианским дожем. Бассанио в большом волнении ожидал заседания суда.

Расставаясь с мужем, Порция была весела и беззаботна и просила Бассанио привезти с собой его дорогого друга. Но потом в ее душу закрались сомнения, и она начала опасаться, как бы дело Антонио не окончилось очень плохо. И вот она стала думать: нельзя ли каким-нибудь способом помочь другу своего горячо любимого мужа? Хотя она, со свойственной ей женственностью и грацией, уверяла Бассанио, желая доставить ему удовольствие, что во всем беспрекословно будет следовать его благоразумным советам и указаниям, но теперь, однако, когда внешние обстоятельства и опасное положение Антонио принудили ее действовать, она перестала сомневаться в своих силах. Ей захотелось отправиться в Вене-

цию и выступить на суде с речью в защиту Антонио.

У Порции был родственник, адвокат, по имени Белларио, живший в Падуе. К нему-то Порция и обратилась за советом. Она написала адвокату письмо, в котором изложила все дело и просила прислать ей необходимые указания, а также одежду адвоката. Посланный вернулся к Порции с письмом от Белларио, и теперь она знала, как ей надо поступать на суде и как она должна одеться.

Порция и ее прислужница переоделись в муж* ские костюмы. Порция накинула на себя адвокатскую мантию, а Нерисса оделась писцом. Они немедленно отправились в путь и приехали в Венецию как раз в день суда.

Дож и сенаторы собрались в сенате, готовясь слушать дело Антонио. Появилась Порция с письмом от Белларио. Ученый юрист писал, что намеревался сам защищать Антонио, но должен был отказаться от этого по болезни, а потому просил дожа разрешить вести дело молодому доктору права Бальтазару (так он назвал Порцию) вместо него. Дож изъявил свое согласие, хотя и дивился молодости нового защитника, в котором трудно было узнать женщину. Пышный парик и широкая адвокатская мантия делали Порцию неузнаваемой.

Суд начался. Порция осмотрелась и увидела непреклонного еврея. Потом ее взгляд остановился на Бассанио, который, конечно, не узнал ее. Он стоял рядом с Антонио и, видимо, сильно волновался, страдая за своего друга.

Важность принятой на себя задачи придала Порции особое мужество и решимость: она смело приступила к осуществлению своей цели. Прежде всего

Порция обратилась к Шейлоку. Признавая предъявленный им иск законным, она заговорила о благодати милосердия так убедительно, что, кажется, могла бы смягчить сердце каждого, за исключением жестокого Шейлока. Она сравнивала милосердие с теплым летним дождем, падающим с неба; утверждала, что в милосердии двойная благодать: оно благословенно и для того, кто его оказывает, и для того, на кого оно распространяется. Милосердие украшает монарха на престоле более, чем его венец, ибо когда земная власть смягчается милосердием, она становится более похожей на власть Божью. Затем Порция напомнила ' Шейлоку, что все мы молим Бога о милосердии, а молитва эта в то же время учит и нас быть милосердными.

л

На это Шейлок ответил ей лишь одно: он требует законной неустойки.

— Разве Антонио не может уплатить денег? — спросила Порция.

Бассанио предложил еврею три тысячи дукатов или сумму в несколько раз большую, если он того пожелает. Однако еврей продолжал настаивать на своем, требуя мяса Антонио. Тогда Бассанио попросил молодого ученого несколько изменить толкование закона в пользу Антонио, чтобы спасти его жизнь. Но Порция ответила с большим достоинством и очень важно, что раз установленные законы никогда не меняются. Услыша это замечание, еврей решил, будто Порция ведет дело в его пользу, и воскликнул:

— О,-сам Даниил явился в суд! О мудрый, хотя и юный судья! Как я тебя уважаю! Ты, должно быть, гораздо старше, чем кажешься.

Порция попросила Шейлока показать ей обязательство. Прочитав его, она сказала:

J

— Обязательство просрочено, поэтому Шейлок вправе требовать фунт мяса, которое он может вырезать у Антонио где захочет, и даже у самого сердца. Но будь милосерден, Шейлок! Согласись взять деньги и позволь мне разорвать обязательство.

Шейлок оставался непоколебимым.

— Клянусь душой,— ответил он,— у человеческого языка нет такой силы, которая могла бы изменить мое решение!

— В таком случае, Антонио,— сказала Порция,— вам придется подставить свою грудь под нож.

В то время как Шейлок с большим усердием точил нож, Порция спросила у Антонио:

— Не желаете ли вы что-нибудь сказать?

Антонио ответил ей со спокойной покорностью,

что ему нечего говорить, так как он уже приготовился к смерти. Затем он обратился к Бассанио и произнес:

— Дай мне руку, Бассанио! Прощай, не горюй,

j

GD

Ч

' " \ что я из-за тебя подвергаюсь такой невзгоде. Передай мой привет твоей жене и скажи ей, как горячо я тебя любил!

Растроганный Бассанио ответил:

— Я женат на женщине, которая для меня дороже самой жизни. Но я готов отдать за тебя и мою жизнь, и жену, и весь мир. Я готов лишиться всего, пожертвовать всем, чтобы только освободить тебя от этого дьявола.

Хотя добрая Порция и не обиделась, услышав слова своего мужа, тем не менее она не могла удержаться, чтобы не сказать Бассанио:

— Я думаю, ваша жена не поблагодарила бы вас, если бы присутствовала здесь и услышала слова ваши.

Тут Грациано, стремящийся во всем подражать своему господину, решил, что и ему надо сказать что-нибудь в духе Бассанио. И он, не подозревая о присутствии своей жены, которая в одежде писца сидела рядом с Порцией и писала, заметил:

— У меня тоже есть жена. И честное слово, я люблю ее искренно. Но все-таки я желал бы, чтобы в эту минуту она была на небе. Быть может, ей удалось бы вымолить там укрощение души этого кровожадного Шейлока.

— Вы хорошо делаете, что говорите о своем желании в отсутствие жены. Иначе оно породило бы раздоры в вашей семейной жизни,— заметила Нерисса.

Между тем Шейлок потерял терпение и воскликнул: .....

— Мы только даром тратим время! Возвратимся же к приговору суда.

Все в большом волнении ждали, что будет дальше, и от души жалели Антонио.*

j

<jl>

V

Порция спросила, приготовлены ли весы, чтобы взвесить мясо.

— Шейлок! — обратилась она к еврею.— Приведи врача, не то Антонио может истечь кровью.

Но Шейлок, который только и желал, чтобы Антонио истек кровью и умер, ответил:

— В обязательстве ничего об этом не сказано.

Порция возразила:

— Ну так что же, что не сказано? Сделай это из человеколюбия!

Однако Шейлок продолжал твердить одно: «Такого уговора не было!»

— В таком случае,— сказала Порция,— фунт мяса Антонио — твой! Закон тебе это дозволяет, и ты можешь вырезать этот фунт хотя бы из его груди.