Шелковый шнурок(изд1985)

— Отчего не выйдет? — прошамкала старуха. — Во дворе стоит мой воз — там есть все, чего только душа пожелает! Правда, не очень много… На весь гарем не хватит. Но вам достанется. Мой старик отмерит, лишь бы денежки были!

Девушки кинулись к своим сундучкам и с зажатыми в руках акче, курушами и динарами выпорхнули из комнаты.

Одна лишь новенькая не проявила заинтересованности: согнувшись, как надломленный ветром стебелёк, молча сидела в углу на топчане.

Старуха начала медленно собирать своё добро, складывать в узел. Каждый лоскут она сворачивала по нескольку раз, укладывала, потом снова вынимала.

Кальфа нетерпеливо притопнула ногой.

— Да побыстрей ты!

— А ты, голубушка, иди, иди… Не бойся — я не воровка. Да и не одна я остаюсь, есть кому за мной присмотреть: — И старуха скрюченным пальцем указала на новенькую. — Иди, я сейчас соберу — да за тобой следом… Не мешкай, не то там расхватают все…

Последние слова подстегнули кальфу — хлопнув дверью, она протопала во двор.

В тот же миг старуха, открыв лицо, устремилась к девушке и совсем другим голосом воскликнула:

— Златка! Милая! Неужели не узнала меня?

— Арсен! — Девушка поначалу не поверила своим глазам, а потом с рыданием упала к нему на грудь. — Милый мой! Ты здесь!..

— Т-с-с! — Арсен зажал ей рот ладонью. — Слушай внимательно! Мы с Ненко прибыли за тобой. Он с подводой во дворе. Вот тебе другая одежда. — Он выхватил свёрток из своего узла. — Пока твои подружки выбирают у Ненко обновы, накинь на себя эти лохмотья рабыни, выйди во двор и жди нас возле ворот… Мы не задержимся. Быстрей!

Скомкав все лоскуты, казак запихнул их в узел и, вновь согнувшись, как старая бабка, заковылял из комнаты.

Около воза шла бойкая торговля. Ненко не скупился. За бесценок продавал то, что втридорога купил вчера с Арсеном у заморских купцов. Кальфа и девушки держали в руках отрезы дорогих тканей и, не имея больше денег, с завистью и сожалением смотрели на оставшееся.

Арсен, выйдя из гарема, подождал, пока мимо него промелькнула Златка, а потом направился к возу.

— Накупили, сороки? — зашипел он на девушек. — Вижу — набрали… Ну и хватит! А теперь — кыш, кыш! Некогда нам, надо ехать дальше, ведь в кошельках у вас, хе-хе, ничего не осталось! — Он влез на воз. — Погоняй, старик!

Ненко взмахнул камчой [92] , хлестнул коней.

— Где она? — спросил тихо, когда немного отъехали.

— Вон побежала… Будет ждать… Теперь бы хоть малость пофартило нам!

Не задавая больше вопросов, Ненко быстрее погнал лошадей.

— Эй-эй, берегись! — кричал он тем, кто оказывался на пути.

Запыхавшаяся Златка стояла у ворот, боязливо озираясь вокруг через узенькую щель чадры. Она, видимо, ещё не могла поверить в реальность происходящего. Худенькую её фигурку так и притягивало к быстро приближающейся подводе.

92

Камча (тюрк.) — нагайка, кнут.

Ненко натянул вожжи.

Арсен подхватил девушку под руки, поднял — и она мгновенно оказалась внутри будки.

— Гони! — крикнул казак.

Камча обожгла спины лошадей. Колёса, высекая из камней искры, громко затарахтели в узком проезде под каменной башней.

Часовые, стоявшие снаружи, у ворот, бросились на шум, однако завидев, что на них мчатся озверевшие кони, испуганно отшатнулись, чтобы не попасть под копыта.

— Вай, вай! Горе мне! — вопил Ненко, размахивая камчой. — Взбесились, окаянные! Вай, вай!

Капуджи скрестили длинные копья, закричали:

— Стой! Назад!

Но было поздно. Кибитка вихрем вылетела из-под башни, промчалась через широкий майдан, разгоняя испуганных прохожих, и скрылась за углом, в боковой улице.

— Сумасшедший старик! — буркнул старший. — Свернет себе шею! Или кому-нибудь…

Младший добавил:

— Попадись он мне в руки — отходил бы его копьём по спине!..

Тем временем Арсен внутри будки скинул женское платье, остался в обычной своей одежде янычарского чорбаджия. Потом он сменил на передке Ненко — и тот вскоре тоже красовался в пышном наряде чауш-аги. Переоделась и Златка, преобразившись в юного стройного чорбаджия.

Проехав через весь Стамбул, беглецы миновали ворота Айвасары-капу и быстро домчались до леса, что неподалёку от Эйюба.

Здесь их ждала другая повозка.

Ненко обнял Арсена.

— Прощай, друг мой и брат! Бумаги и деньги на дорогу у тебя есть, а куда путь держать — сам знаешь. Увидишь воеводу Младена, отца нашего, скажи, что скоро прибуду к нему. Вот выполню приятное для меня поручение султана — и приеду…

— Смотри — не выпусти его из рук! — сказал Арсен, памятуя об изворотливости Кара-Мустафы.

— Будь спокоен! Не забывай, что я не только Ненко, но и Сафар-бей! Хватка у меня — янычарская! — И он сжал, усмехаясь, свой крепкий кулак. Потом обнял Златку. — Ну, дорогая моя сестрёнка, прощай! Нашёл я тебя, но, возможно, никогда больше не встречу. Я знаю, что с Арсеном ты будешь счастлива, и рад вашему счастью…

— Ты приедешь к нам, Ненко?.. — прошептала сквозь слезы Златка.

— Все может быть… Поезжайте! Счастливого вам пути!

Он ещё раз крепко обнял их и долго стоял у дороги, пока богатая повозка не скрылась за поворотом, в лесной чаще.

7

С нараставшей тревогой ждал Кара-Мустафа вестей из Стамбула. Измучился вконец. По ночам вскакивал в холодном поту при любом шуме.

Днём, когда отдавал разные распоряжения, когда устраивал смотры ортам, которые постепенно вновь становились подобными прежнему боеспособному войску, было легче, и казалось, что все обойдётся, все будет по-старому.

А ночи были ужасными. Долгие, осенние, с северными холодными ветрами, завывающими за окнами его тёплого дворца, от чего ледяным страхом сжимало сердце, с кошмарными снами и бесконечными тяжкими мыслями.

Надежда боролась в нем с безысходностью.

Великий визирь надеялся на легковерие и привязанность к нему султана, надеялся, что подарки смягчат гнев, а основательное, подробное письмо объяснит истинные причины поражения и укажет на настоящих виновников.

Потом он припомнил, сколько у него в Стамбуле врагов, которые, безусловно, науськивают султана на него, и ему стало страшно. Неужели нет никакой надежды?

На всякий случай Кара-Мустафа держал при себе драгоценности, поскольку решил бежать при малейшей опасности. Вокруг дворца поставил часовых и приказал никого не впускать, не предупредив его. За высокой каменной стеной, в соседней усадьбе, куда был прокопан подземный ход, под присмотром надёжных слуг стояли наготове быстроногие кони…