Шерсть седой овцы
Шрифт:
– «Не совсем. Начать всё сначала, наделать дел, найти новых друзей, новые ощущения, пейзажи… Если коротко: Мне просто хочется попробовать начать с чистого листа и увидеть, что из этого выйдет. Постараюсь не наступить на свои же грабли. А останусь ли я один или нет – неизве-»
На какой-то момент я подумал, что Макс вновь слетела с рельс, когда она начала ёрзать и вставать с кровати. На самом деле она просто… поворачивалась ко мне. Попыталась обхватить мою шею руками, натирая её верёвками. А потом, слегка приподнявшись, она прижалась ко мне, нашёптывая очень тихое, беззвучное, безгласное: «Нет», повторяя его буквально каждую секунду. Я даже начал чувствовать лёгкую дрожь её губ. Начал чувствовать тепло её слёз, медленно засыхающих на моей рубахе. Вскоре её «Нет» начало перетекать в слегка дрожащее «Останса» (да, именно так она нашёптывала слово «Останься»). Я даже замечал небольшие попытки высказать это слово правильно. Смягчить
«Я… Я не могу. Останься я тут – загнию вместе с этим мирком. Это моя мечта…» - Макс лишь сильнее лила слёзы от этого. Даже когда нижняя часть её лица была закрыта платком – я видел, как дрожали её губы. О-ох… Чёрт… Эта девица – одна большая проблема, с которой я должен разбираться. И она практически ничем не отличается от меня. Дай ей волю – она таких дел натворит…
– «Мне «некуда» её отвести! А если ты дашь ей подзатыльник и выпустишь на свободу… кто знает, что она натворит! Просто присмотри за ней. Большего я от тебя не попрошу.» -
Не знаю почему, но я вспомнил слова Соломки. С самого начала эта хитрая лиса прицепила Макс ко мне. Я… Черт бы её побрал! Она была права с самого начала! Я не могу её оставить! Её некуда отвести! И я сделаю огромную ошибку, оставив её одной в этой помойке! Этот маленький, обезумевший клещ уже полностью зарылся во мне! Прям лист банный… Не отлепить.
«Хорошо… Раз уж я не могу оставить тебя одной в этом свинарнике – заберу с собой. А то… что я за… «папа» такой. Взял да ушёл…» - да. Я сказал это. И я ненавидел себя за это… пока я не почувствовал бурную, медленно разгорающуюся реакцию, происходящую где-то внутри Макс. Я видел эту реакцию. Увидел, как загорелись и засверкали её глаза. Как задрожали её руки. Как платок, натянутый на её мордашку, был готов порваться от её вечно растягивающейся улыбки. Её счастье продлилось недолго, ибо очередная волна безумия накрыла её с головой, заставив её тело задрожать и упасть ко мне. Я успел среагировать, схватив её за руки, наклоняя всё её тело назад. Я буквально изгибал её, дабы Макс не вцепилась в меня. И только спустя пару минут она… успокоилась, вновь выливая из себя слёзы. Но на этот раз она успокоилась очень быстро. Ей нужно было лишь коснуться моего плеча щекой и расслабиться, прикрыв глаза.
Я просидел с Макс около двух часов, ожидая помощи. Каждые пятнадцать минут она слетала с катушек и начинала колбаситься, мечась из стороны в сторону, подобно пойманному лососю. И если мне удавалось её успокоить – Макс испускала небольшую порцию слёзок, успокаивалась, выпивала воды и засыпала на моём плече. Это повторялось каждые пятнадцать минут. Иногда с опозданиями. Подобные припадки меня быстро утомляли, и я всё сильнее и сильнее хотел присоединиться к Макс. Взять да уснуть на её плече, обняв её, словно плюшевую игрушку. А ближе к вечеру, когда у Макс начался очередной всплеск безумия – Я начал слышать шаги. Множество шагов. Эти шаги становились практически оглушающими после нескольких секунд. Они были то глухими, словно кто-то ходил по мокрой земле, то громкими и чёткими, словно кто-то выстукивал чечётку на деревянном полу. И когда эти шаги смогли разбудить Макс – дверь в комнату снесли с петель. Соломка и Маус (я не ожидал его увидеть, признаюсь) вбежали в комнату первыми, удерживая шахтёрские лазеры наготове. А дальше… В комнату вбежали все остальные. Марко, Рик, Хэнни, Мастерс… Вся эта компания рассматривала нас с Макс. Расслабившихся на кровати. Частично погрузившихся в дрёму и подставляющих друг другу плечи, слегка посапывая. Большинство из них увидели в этой картине нечто милое. Кроме Соломки, которая моментально начала трясти меня за плечо со словами:
– «Как ты? С Макс всё в порядке?»
«Всё было бы превосходно, если бы ты не потратила на поиски «Му» три, мать твою, часа.» - мне очень уж хотелось наорать на Суду. Громко, с выраженным гневом и злостью. Я бы это сделал, если бы не моя усталость и постоянное желание зевнуть. Да и Макс я не хотел нервировать, ибо девица наконец-то смогла, более-менее… заснуть.
«Мне сейчас не до этого, Гоул. Потом отругаешь за опоздание.» - Мастерс выступила вперёд, отодвинув всех «гостей» в стороны. Она поставила на стул какой-то серый кейс, или даже сундучок (в таком, обычно, инструменты складывают), достав из своего халата резиновые перчатки. – «Ну-c, в чём проблема?»
Даже когда Мастерс вышла на сцену – ситуация не изменилась. Она проводила долгое, практически десятиминутное обследование наедине с Макс, пока я, рассматривая своих гостей за столом, ожидал сигнала от Мисс Ма. И компания, собравшаяся в моём доме, не была особо жизнерадостной или «задушевной». Все они пытались оправдаться за своё опоздание, но у них всех были разные истории.
Если в кратце:
Соломка побежала за помощью к Рику, который (к её удивлению) не знает о местонахождении лаборатории. Он, в свою очередь, обратился к Маусэру, который поднял на уши всю Стражу, выискивая Мастерс внутри Метрополиса. После этого появилась Хэнни и Марко, быстро направившись в лабораторию, которая была закрыта (это, собственно, и было причиной паники). К счастью - Хэнни знала, где живёт Мастерс и направила в сторону её дома, где её и нашли. А уж потом, в спешке, она собралась, подготовилась… и только потом вся эта группа клоунов моментально переместилась к моему дому. Вот такие пироги.После этого нас накрыло молчание. Нам… не о чем было раговаривать. Хэнни втихую тискала Марко, перешёптываясь с ним на различные, не интересные для моих ушей, темы. Соломка посапывала пиво из кружки, играя в гляделки с Риком, что пронзал её недовольным, усталым взглядом. Ну а Маусэр… Уф… Он… Изменился? Маус, вместо того, чтобы бесить всех и каждого разговорами, копался с разряжённым шахтёрским лазером где-то в углу. На нём была униформа (или, если быть точнее, броня) Командира Стражи. Да! Того, что стоит у ворот в Метрополис! Я проходил мимо него десятки раз, и не знал этого! Вскоре, тяжело вздохнув, он подошёл ко мне и пожал мне руку и подсунул что-то в мой карман, произнеся тихое: «Спасибо». Его голова была опущена, словно он держал на своих плечах огромных размеров грех, размером с планету. А потом он ушёл. Забрал свой шлем со стола и ушёл, оставив в моём кармане небольшое приглашение на «Яркий Вечер». Без понятия, зачем он оставил мне приглашение на прошлогодний фестиваль, но мне было как-то… не до этого. Мастерс уже успела осмотреть Макс во всех деталях к тому моменту. Это всё, что сейчас должно было меня волновать.
«Либо это Хэнни что-то упустила, либо это я такая дурная.» - Она не была довольна результатами своего обследования, не говоря уже про лёгкий разговор со своей помощницей. – «Её организм не может принять лекарство, хотя несколько недель назад всё было в полном порядке. Тошнота, рвота, судороги… Эти симптомы не должны проявляться при лечении. Я что-то упустила…»
«Я делала всё правильно! Одна доза за час до кормления. Утром, днём и вечером. Приём внутрь и только внутрь. Гоул вёл себя нормально при приёме, но вот Макс… Я-я даже из кружки пыталась её поить, но её всё равно тошнило!» - я не был удивлён тому, что Хэнни начала оправдываться перед Мастерс после подобных… заметок. И кроме некоторых попыток манипуляций и шантажа, которые она пыталась провернуть при кормлении – я ни в чём не мог её обвинить. Я чувствовал себя в полном порядке, я не чувствовал себя плохо при кормлении… Тут было что-то ещё.
«Мастерс, позволь спросить… Несколько недель назад – это когда? Может что произошло в тот день?» - Рик, по неизвестным мне причинам, тоже пытался решить эту проблему, вливаясь в разговор по своей собственной воле. Он не знал, о чём идёт речь, но если некоторые слова или намёки покажутся ему знакомыми – его рожа прорывала путь в наш небольшой «научный кружок» и выплёскивала из своих уст странные, но довольно логичные вопросы. Этот вопрос был одним из самых дельных.
«Буквально неделями раннее! Вы тогда помогли Госпоже Суде и Гоул пришёл… лечиться…» - активность мозга Мастерс в этот момент понизилась. Она замолчала и опустила глаза, словно что-то забыв… или же стараясь вспомнить то, что она забыла. Ну а потом… Она взглянула на меня с широкой, практически маниакальной улыбкой, постукивая своими когтями по столу. И она ничего мне не говорила. Лишь пронзала меня своим звериным взглядом, продолжая растягивать улыбку.
– «Чего это ты на меня уставилась?»
«Помнишь тот момент, когда нам с Хэнни пришлось тебя… откачивать?» - её голос довольно сильно изменился в этот момент. Она разговаривала со мной… сдержанно, скажем так. Словно она намекала на что-то. – «Когда ты… заливался болью? Когда ты был готов… разорвать нас части? Буквально… лопнуть?» - Я не сразу понял, к чему она вела. Даже Хэнни, после первого же намёка, поняла мысль своей «госпожи», пока я, как древесный пень, сидел на жопе смирно и нихрена не понимал. Меня осенило спустя несколько секунд, но Мастерс не дала мне высказаться, закрыв мне рот. Нас ведь слушают люди. – «Ей нужна более… как бы это сказать… густая консистенция. Обычного молока теперь ей не хватит… если ты понимаешь, о чём я.»
Я её понял. С ужасом в глазах, с дрожью в теле… но понял. Всё, что от меня требовалось – это постараться выпить небольшую (в моём случае – безопасную) дозу лекарства и постараться накормить Макс достаточным количеством… кхем… молока. Я не был к этому готов. Я даже не предвидел подобного исхода! Мне пришлось вдавливать в себя две порции лекарства, стараясь не выплёвывать свои кишки наружу! Поблагодарить всех за помощь и постараться выгнать их из дома! А уж потом, минутами спустя, объяснить ситуацию страдающей Макс, дабы потом увидеть на её лице огромные дозы удивления и шока.