Шерстяная «сказка»

Конечно, всё готовое можно было отправить посыльным и получить его мнение дистанционно. Но мне хотелось проветриться. Я, вдруг, вспомнила, что до сих пор ни разу не была в столице. Теперь-то она была совсем рядом. Прокатиться с ветерком в санной карете по зимней дороге куда приятней, чем потом трястись по растаявшим ухабам на колёсах. Да и не до поездок вскоре станет.

А мне, кроме всего прочего, очень всё же хотелось хоть одним глазком посмотреть на то, как вживую выглядит ткацкая фабрика. Одна из самых известных, принадлежавшая как раз потомку господина Тюрке, располагалась возле Лиона.

Сама ещё толком не определилась, как напроситься на полноценную экскурсию. Не заявлять же людям в лоб, что, мол, любопытствую, как у вас тут всё устроено, хочу такую же.

Для начала можно было просто проявить покупательский интерес, приобрести хорошей ткани… ну, например, для отделки мебели в будущий дом или на платья. Поглядим, что там имеется в ассортименте, пообщаемся с управляющим, а дальше ясно будет.

Масштаб увиденного производства и восхищал, и немного пугал даже при взгляде со стороны. Без, так сказать, глубокого погружения. Я успокаивала себя только тем, что эта конкретная мануфактура развивалась уже порядка где-то трёхсот лет. А начиналась она так же с чьей-то мечты.

Солидную пару господ, которую мы с Андрэ из себя представляли, встретили довольно гостеприимно. Вероятно, приняли за возможных новых крупных клиентов. Я приготовилась оправдать наше появление здесь заготовленной версией с заказом тканей на обустройство нового дома, но, к большому удивлению, этого не потребовалось.

Как только появился управляющий и услышал, кто прибыл в гости, его вежливая дружелюбность возросла до возбуждённого радушия. Безо всяких заминок этот немного суетливый гражданин проводил нас на склад готовой продукции – разглядывать образцы. А

потом, к полному уже моему недоумению, заявил, что немедля отправит за хозяином, и он сам с большим удовольствием покажет нам собственную фабрику во всей красе.

Самое интересное, что не прошло и часа, как действительно прибыл господин Эдмон

Тюрке – энергичный мужчина средних лет с жестковатым лицом. И сделал именно то, что пообещал управляющий: провёл нас с Андрэ по всем помещениям производства, с гордостью расписывая всю мощь своих новых станков, качество и изящество тканей, перечисляя громкие имена модных художников, которые разрабатывали рисунки для шёлковых полотен.

Честное слово, снова как-то «придавило» масштабом увиденного и услышанного. Одно ведь дело теоретические предположения, и совсем другое – непосредственный взгляд на реальное предприятие. Экскурсия оказалась чрезвычайно полезной. Только вот такое повышенное внимание к нам двоим буквально от самого хозяина и его крайняя откровенность были очень странными.

Когда в завершение мероприятия нас повели «испить кофею», я уже почти не удивилась.

Закралась у меня одна догадка о том, что в нашем приезде сюда хозяин узрел некий иной смысл. Не ту причину, что имели ввиду мы.

За чашкой кофе в кабинете господина Эдмонда всё и подтвердилось.

– Как вам моя фабрика, господа? – сложив губы в максимально благодушную улыбку, поинтересовался Тюрке.

– Впечатляет. – одобрительно кивнул Андрэ. – Ваша семья достойно преумножила наследие своего великого предка.

– Соглашусь со своим супругом. Изысканность ваших тканей восхищает. Мы обязательно сделаем большой заказ для нашего дома. – придерживаясь заданной легенды, включилась в разговор я.

– Слава господина Андрэ де Вильома летит впереди него. Для меня большая честь оказать вам услугу. – с некоторой заминкой ответил наш собеседник. В его интонации послышалось замешательство, а улыбка как-то ощутимо поугасла. Как будто Тюрке ожидал совсем другого развития беседы.

Андрэ продолжал поддерживать диалог, а я пыталась сообразить, какую истинную выгоду для себя увидел этот предприимчивый человек в нашем визите. «Слава господина Андрэ…» Ну конечно! Это мы сидим в своей глуши и ни о чём не ведаем. Двигаем своё шерстяное дело потихоньку, на широкую публику пока не выпячиваемся – не с чем особо-то. Так бы спокойно себе до поры и раскручивались без лишней шумихи. Если бы мой муж не прославился на весь свет открытием рудника.

Так народ и узнал, что кроме этого замечательного подвига Андрэ де Вильом поднимает в стране овцеводство. Мало того, что об этом трубили газеты, старожилы любого дела и сами просто обязаны отслеживать малейшие движения в своей отрасли. Чтобы оставаться на волне популярности и выживать в конкурентной борьбе.

В общем, понятно. Господин Тюрке решил, что Андрэ – перспективный поставщик национального шерстяного сырья - приехал на фабрику под невинным предлогом, чтобы произвести разведку и определиться, с какой из мануфактур ему в будущем связать свой бизнес. А я ему тут про какой-то шёлковый заказ толкую. У него вон королевский двор парчу километрами скупает, что ему наши скромные аппетиты, чтобы вот так соловьём самолично разливаться.

В общем, маленько неудобно вышло, когда прояснилось, что мы пока ничего подобного не планируем. Пришлось чуть-чуть проявить изворотливость и порассыпаться в уверениях, что если вдруг, то фабрика Тюрке обязательно будет нашим фаворитом в выборе компаньонов. В

конце концов, кто знает может быть это ещё и случится. Поверил нам хозяин или нет, не знаю.

Но озадачился точно. Расстались на мирной ноте, однако, как говорится, осадок остался.

Впрочем, он быстро стёрся впечатлениями от посещения столицы. Чудесный город с оживлёнными улицами, красивыми экипажами и нарядными людьми.

Конечно, мы посетили галерею, в которой выставлялись работы Ральфа. Познакомились с хозяином и его очаровательной супругой. Наслушались комплиментов о талантливости моего брата и получили от них приглашение вместе посетить театр. Приятно прогулялись по магазинам, навестили наших мальчишек в академии. А остановиться на эти несколько дней нас пригласил к себе компаньон Андрэ.

Этот обаятельный дядька, Персевальд Лако, напомнил мне семейного юриста Ральфа.

Казалось, он знал всё и про всех, к тому же свободно ориентировался во многих вопросах. Не даром брат Андрэ решил создавать с ним совместное дело.

Вот в беседах с Персевальдом все мои замыслы окончательно приобрели ясность. К тому же он взялся здесь на месте к нужному моменту заняться утрясанием всяческих юридических нюансов, которых обрисовалось великое множество. Привезённые подушки-одеяла вызвали у него полнейший восторг. Просил ваять не покладая рук столько, сколько осилит моя мастерская. А что касается фабрики, тут он немного успокоил мои растрёпанные чувства после визита на производство Тюрке. Всё не так уж страшно, если не замахиваться сразу на великие масштабы и делать ставку на качество.

– Тут уже столько охотников прибрать к рукам шерстяное ткачество появилось – о-хох!

Шелковиков-то пруд пруди, а на шерсть конкуренции никакой. – эмоционально жестикулируя, рассказывал Персевальд. – Его величество готов объявить свободу от налогов начинателям этого дела. Между фабрикантами уже началась тайная война за то, кому достанется сей сладкий кусок. Потому я совсем не удивлён, что Тюрке оказал вам столько внимания. Кстати, очень непростой человек. – компаньон задумчиво потёр подбородок.