Шестьдесят рассказов

– Да, это едва ли не главная проблема с некоторыми личностями. Их такт постоянно находится в отлучке.

– К примеру, некоторые личности имеют привычку чесать языком обо всем без разбора.

– Разбалтывать все подряд каждому встречному и поперечному.

– Да уж.

– Да уж. Так, может быть, мы поговорим о деле?

– Если это необходимо.

– У меня есть Ступня.

– Правильно.

– У вас есть изумруд.

– Верно.

– Ступня обладает некоторыми свойствами, далеко не безразличными для колдунов и ведьм.

– Я об этом наслышана.

– Вы себе не представляете, какой осадок остается на душе, когда волей обстоятельств приходится прибегать к крайним мерам.

– Ужасное переживание, могу вам только посочувствовать. Да, между прочим, а где мой Пустобрех?

– Головорез, стороживший вашу дверь?

– Да, Пустобрех.

– По всей видимости, сейчас он воссоединился с базисной субстанцией Вселенной. Увлекательное, надо думать, переживание.

– Ну что ж, теперь я хоть знаю.

– Заметьте однако, что я интересуюсь изумрудом с наилучшими намерениями.

– Что такое наилучшие?

– Как вам хорошо известно, за изумрудом гоняются и другие, не столь скрупулезные люди. Разбойники, намеревающиеся его разбить.

– Ну а вы? Какие намерения у вас?

– Я подумываю об изумрудном порошке. Толченый изумруд с содовой, толченый изумруд с томатным соком, толченый изумруд с горькой настойкой, толченый изумруд с «Овалтином».

– Я не совсем понимаю.

– Я хочу жить дважды.

– Дважды?

– В добавление к моей настоящей жизни я хочу еще одну, будущую.

– Вторая жизнь. Дополнительная к переживаемой вами в настоящий момент.

– В детстве я был безмерно беден. Беден как церковная крыса.

– И вы открыли рецепт?

– Да.

– Выискали в магических книгах.

– Да. Требуется некоторое количество изумруда. Толченого изумруда.

– Брр.

– По карату в день. Семь тысяч тридцать пять дней.

– Совпадение.

– Ни в коем случае. Только этотизумруд и пригоден. Лунный изумруд, рожденный ведьмой.

– Нет.

– Еще я подумываю о бульоне. Толченый изумруд ибульон с ложечкой «Табаско».

– Нет.

– Нет?

– Нет.

– Моей маме восемьдесят один год,- сказал Вандер- мастер.- Я пришел к своей маме и сказал: «Мама, я хочу любви».

– И она ответила?

– Она сказала: «Я тоже».

Лили, особа из средств массовой информации, стояла в прихожей.

– Я вернулась посмотреть, не готовы ли вы признаться. В розыгрыше.

– Он уже умеет говорить. Он говорит.

– Он - что?

– Аккуратные законченные предложения. Афоризмы и прописные истины.

– Я хотела бы это послушать. Это абсолютно…

– Слушай, детка, это стоит денег. Шестьдесят долларов.

– Шестьдесят долларов? За что шестьдесят долларов?

– За интервью.

– Но это же журналистика чековой книжки!

– Вот именно.

– Это противоречит лучшим традициям нашей профессии!

– Тебе платят, твоему начальнику платят, акционеры тоже не остаются без своей доли, так почему же не мы, поставщики исходного материала? Почему так-таки нельзя оплачивать исходный материал?

– Он говорит?

– Самым несомненным образом.

– Вы примете чек?

– Если уж иначе никак.

– Вы действительно ведьма?

– Ну сколько можно спрашивать об одном и том же.

– А вы что, фокусы устраиваете или что?

– Можно назвать это консультациями.

– У вас есть постоянные клиенты? Люди, приходящие к вам регулярно, на регулярной основе?

– Да, люди с проблемами.

– С какими проблемами, хоть для примера?

– Иногда совсем простые, для которых есть старые, проверенные средства. Ну, скажем, женская мандрагора.

– Что такое женская мандрагора?

– Черная бриония. Ее еще называют «трава побитых жен». Убирает синяки и кровоподтеки.

– К вам приходят побитые жены?

– Подсыпь немного этой штуки в тарелку своего благоверного, и его начнет тошнить. Семь дней и семь ночей. Вымотает чуть не до смерти.

– У меня есть проблема.

– Какая?

– Главный редактор, или король, как называют его в конторе.

– Ну и что же он?

– Он берет мои материалы и швыряет их на пол. Когда они ему не по вкусу.

– На пол?

– Я понимаю, для вас это ерунда, но мне это больно. Яплачу. Я знаю, что мне не нужно плакать, и все равно плачу, когда вижу свою статью на полу. Много страниц, и каждая из них так аккуратно напечатана на машинке, и ни одной орфографической ошибки…

– А у вас там что, нет профсоюза?

– Есть, только он с ним и говорить не хочет.

– Это этот Взмыльник, да?

– Мистер Взмыльник. Редактор-самодержец.

– О'кей, я подумаю, это будет еще шестьдесят, вы заплатите сразу или прислать счет?

– Я выпишу еще один чек. А можетВандермастер жить дважды?

– Существуют две теории, общая теория и специальная теория. Насколько я понимаю, он придерживается последней. Согласно которой требуется пероральное употребление некоторого количества изумруда. Порошкообразного изумруда.

– Вы можете себя защитить?

– У меня есть некоторые идеи. Несколько таких себе идеек.