Шествие богов

Однако во всём остальном обитаемом мире за время, проведённое кораблём в тоннеле, пройдёт от полутора до трёх земных лет — имеются в виду, разумеется, только известные нашей цивилизации тоннели и червоточины. Практическое применение столь замечательного эффекта заставило ввести такие понятия, как абсолютное время (то, которое принято на Земле и других планетах) и относительное (то, которое показывают часы звездолёта, пролетающего сквозь тоннель).

Все обнаруженные червоточины находятся в окрестностях звёзд, но при этом удалены друг от друга на гигантские расстояния: десятки и сотни световых лет. Таким образом, полёт через червячную дыру существенно сокращает не только саму дистанцию пути, но и время, затраченное на прохождение.

Сложное устройство Дуги и червоточин не давало покоя многим умам прошлого, не позволяет успокоиться и современникам. Существует, кажется, около двух сотен научных и околонаучных теорий, пытающихся объяснить те или иные аспекты, связанные с Веретеном. Впрочем, отсутствие единого мнения не мешает человеку в практическом использовании червячных дыр.

К примеру, мы. Через двое суток долетим до червоточины, расположенной за орбитой Марса и носящей имя египетского божества Ра, после чего совершим прыжок длиной в шестьдесят световых лет…

Один из дальнобойщиков — рослый мужчина с одутловатым лицом — отделился от общей компании, приблизился ко мне и спросил:

— В первый раз?

— Угу, — нехотя соврал я.

Он пошло пошутил и представился.

Не стал запоминать его имени — не вижу смысла. Во-первых, не люблю дорожные знакомства. Во-вторых, большую часть полёта собираюсь провести в криоанабиозе, поскольку терпеть не могу перегрузки во время разгона и торможения корабля. Да и томиться в ожидание конца путешествия…

— Может, когда поднимемся на борт, выпьем по этому поводу? — продолжал дальнобойщик.

— Не пью, — опять соврал я.

Он взглянул с неприязнью, вернулся к своим и принялся что-то громко рассказывать. Прислушавшись к разговору, я понял, что речь шла о выпивке и женщинах.

Дальнобойщики — как бы низший слой в «касте» светлячков. Многие из нас относятся к ним как к паршивым овцам, портящим стадо. В дальнобойщики ссылают, как правило, за серьёзные проступки. А их образ жизни — постоянные перелёты, криоанабиоз — не располагают к духовному и интеллектуальному росту. Так что, однажды попав в дальнобойщики, вырваться практически невозможно.

«Сброд, — любит повторять Саша Тойвен. — Отбросы общества».

Перед входом в звездолёт я остановился и обернулся назад.

Небо сегодня особенно красиво — лазурная голубизна подчёркнута тонкими перистыми облаками.

«На Конкордии такого не бывает», — подумал я и ступил на борт.

Глава 6. Виктория

В книге рассказывалось о похождениях кота, в которого переселился дух человека: бедная зверушка искала дом, в котором когда-то жила. Нашёл или нет, я так и не узнал, потому что на половине книги задремал.

Однако вскоре проснулся. Причиной тому была навалившаяся тяжесть. Дышать стало затруднительно, в ушах загудело. Я открыл глаза и прислушался к ощущениям. Ничего страшного не происходило, просто звездолёт набирал скорость, а с ними — перегрузки. Вполне терпимо и обыденно.

Чтобы взбодриться, встал с кровати и прошёлся по каюте. Апартаменты напоминали номер в гостинице средней руки: комната с кухонной зоной, ванная совмещена с туалетом.

Решив попить кофе, долго не мог найти кружку: не сразу пришло в голову, что предмет, который вначале принял за модель звездолёта, на самом деле является стилизованным под корабль бокалом.

Я налил кофе и принялся рассматривать необычный сосуд. Вначале даже возникло желание приобрести нечто подобное: настолько изящным он показался. Синий, с тонкими белыми полосками и красным сердечком, по которому готикой выведено «Виктория».

Но потом подумал, что фирменную, сделанную под заказ кружку мне вряд ли продадут, и как-то сама собой зародилась хулиганская мысль украсть её.

Почему звездолёт называется «Виктория»? На ум почему-то сразу пришло доблестное участие в каких-нибудь боевых действиях…

Уж не тот ли это корабль, что вывез несколько тысяч раненых с осаждённой террористами Миранды?.. Хотя — нет, вроде бы, там был военный крейсер…

Мои размышления прервал сигнал видеофона. Я ответил, и на экране появилась миловидная азиатка в белоснежном чепчике.

— Господин Шервинский, — сказала она тоненьким голоском, — это Митико из медицинского блока. Ваша криокамера будет готова примерно через пятнадцать минут. Когда вы сможете к нам подойти?

— Уже выхожу, — с готовностью ответил я. — Допью кофе и приду.

— Хорошо, — Митико улыбнулась, — буду вас ждать.

Когда через полчаса она закончила с медицинским обследованием, моим первым вопросом был:

— А почему ваш корабль называется «Виктория»?

— В честь Виктории Белфаст, — рассматривая диаграммы, ответила Митико. — Слышали про такую? Та самая, которая была на «Викинге».

— Да, слышал, — сказал я, немного расстроившись, что не подтвердились предположения насчёт Миранды и военного прошлого звездолёта.

Но и носить имя первопроходца космической колонизации — более чем достойно.

Тем более что это именно с Викторией Белфаст произошёл тот самый случай — инцидент, открывший новую страницу в истории земной экспансии…

Первые колонисты отправились в космос ещё до войны. Стеснённое высокой плотностью населения человечество рассчитывало расширить жизненное пространство за счёт других планет. Идея далеко не нова: так поступали и раньше. Те же викинги, к примеру, в поисках новых земель разорили половину Европы и даже открыли Америку.

Вторая волна экспансии связана с военными ужасами: люди справедливо рассудили, что конфликты возникают, как правило, из-за нехватки ресурсов и врождённой человеческой глупости. Поэтому и отправлялись в космос на огромных кораблях-городах, вмещающих десятки тысяч мигрантов.

По большому счёту, это были путешествия наобум. Десятилетиями искали подходящие для заселения планеты. Найдя таковые, ещё долгое время болтались на орбите вокруг них, подстраивая неблагоприятные условия среды обитания под свои требования. И только после этого, внуки или правнуки тех, кто стартовал с Земли, высаживались на твердь, которая отныне становилась им новым домом.

Некоторые корабли доходили до цели, многие так и не дошли…

Виктория Белфаст — молодая хрупкая девушка, служила инженером на одном таком межзвёздном ковчеге с символичным названием «Викинг».