Школа боевой магии. Том 1

— И правда, — легко согласился Илья. — Гуляш-то уже совсем остыл.

Арик ничего не сказал. Он молча взял ложку и начал есть.

Я видел, что он очень расстроен, и не понимал причины. Крик Агафьи Ефимовны точно не стоил того. Ну покричала женщина, и что такого? Мало что ли они кричат? Мама моя, бывало, кричала на меня из-за Соньки. Конечно, не как Агафья Ефимовна, но всё-таки.

Воспоминания о маме и о Соньке кольнули сердце, и я по новой глянул на Арика. Ну да, Илья же говорил о своих сестрёнках! Чёрт!

Да, Арик единственный ребёнок в семье, да, у него нет ни братьев, ни сестёр, но по своим маме и папе он очень скучает, я это точно знал, и слова Ильи наверняка ранили моего друга.

Я разозлился на Илью. Мало того, что он из подручных Николая и вообще, неизвестно, как в нашей тройке оказался? Так ещё и такие вещи говорит.

— А ты не скучаешь по своим сёстрам? — спросил я раньше, чем успел подумать.

Да, собственно, чего тут думать? Если ранишь других, так будь готов получить в ответ!

— Скучаю, — честно признался Илья. — Раньше думал, что наконец-то освобожусь от них и не буду скучать, а потом понял, что скучаю.

— А как ты тут оказался? — спросил я и увидел, как тень пробежала по лицу Арика, но он тоже посмотрел на Илью в ожидании ответа.

— Так Игорь Петрович друг моих родителей. Он предложил им отдать меня в эту школу. Ну, чтоб и им полегче было, и чтоб у меня мозгов прибавилось… — объяснил Илья.

— Ну и как, прибавилось? — спросил Арик.

— А то! — засмеялся Илья и принялся за кисель.

Арик тоже откусил ватрушку и отхлебнул киселя.

— Вкусно! — прокомментировал он с набитым ртом.

Я как в воду глядел, когда предупреждал парней, что они могут остаться без ужина, если будут и дальше болтать. В столовую зашёл Григорий Ефимович и сразу направился к нам.

Не дойдя до нас пары шагов, он сказал:

— Влад, Аристарх, пойдёмте со мной.

Глава 15

Арик уже вставая, допил кисель и глянул сначала на Григория Ефимовича, потом на стол с грязной посудой.

— Быстрее, — поторопил нас Григорий Ефимович, он стоял уже в дверях.

— Я унесу, идите, — сказал Илья.

Арик кивнул ему, и мы поспешили на улицу.

Григорий Ефимович прошёл мимо крыльца нашей комнаты, потом мимо кадетской палатки, завернул за угол…

Мы молча шли за ним, боясь даже предположить, куда и зачем он нас ведёт.

Григорий Ефимович, прошёл мимо своего крыльца в сторону гаражной двери.

Арик замедлил шаг, и я вместе с ним.

— Быстрее! — нетерпеливо окрикнул нас Григорий Ефимович, и… прошёл мимо входа в подвал.

Мы с Ариком, переглянувшись и поняв друг друга без слов, добавили шагу.

Григорий Ефимович прошёл к домику, где жили охранники. Небольшой совсем домик: узкая веранда и одна комната с печкой. Внутри четыре кровати и два стола: обеденный около печки и заставленный электронным оборудованием — у дальней стенки.

Мы, вслед за Григорием Ефимовичем, разулись на веранде и прошли в комнату.

Едва мы оказались внутри, как два охранника, которые были там, поднялись и вышли.

Григорий Ефимович кивнул нам на табуретки и сел к столу с мониторами, на которых было изображение, поступающее с камер вдоль забора. Камеры были направлены внутрь территории! Жесть! Они не охраняют территорию! Они следят за нами!

Мы с Ариком переглянулись, а Григорий Ефимович, не обращая внимания ни на камеры, ни на нас, открыл ноутбук. Убедившись, что мы сели рядом с ним, сказал:

— Организовать вам встречу с родителями не получится, но вашим родителям сообщили, что с вами всё в порядке. Здесь записи. В подъездах специально были установлены камеры, чтобы записать для вас видео. Вы можете убедиться, что с вашими близкими всё в порядке.

Сначала на мониторе появилась моя дверь. Судя по ракурсу, камера была закреплена где-то над лифтом.

К двери подошёл человек в военной форме. Мы видели только спину.

Он нажал кнопку звонка. Знакомое дребезжание больно кольнуло в сердце.

Дверь открылась почти сразу. На пороге стояла мама, тут же за её спиной появился папа. И Сонька тоже высунулась. Но Мама отодвинула её за спину.

Мама осунулась, она была заплаканная. Опущенные плечи и… На её лице были и страх, и надежда. Папа тоже как-то похудел, посуровел.

— Здравствуйте, — сказал человек в форме. — Я пришёл сообщить, что с вашим сыном всё в порядке.

Его голос был холодным. Чувствовалось, что он привык отдавать распоряжения, и привык, чтобы распоряжения выполнялись в точности.

— Где он? — спросила мама, и голос её сорвался. Но мама взяла себя в руки и повторила уже спокойнее: — Где он? Мы можем с ним увидеться?

— Он учится. Уже приступил к занятиям, поэтому сам не может приехать. Но с ним всё в порядке.

— Что за школа? — спросил папа.

— Это хорошая школа, — уверил военный. — Вуз специального назначения. По окончании ваш сын будет работать на правительство.

Не знаю, как родителей, но меня бы тон этого человека вообще не успокоил бы.

И судя по следующему вопросу, отца тоже.

— Кто вы? — спросил папа.

— Как мы узнаем, что с ним всё в порядке? — одновременно с ним спросила мама.

— Простите, я забыл представиться. Вот, — человек в форме протянул родителям удостоверение.

Они посмотрели и переглянулись.

— У вас нет оснований не доверять мне, — сказал человек в форме.

Папа кивнул и обнял маму за плечи.

— Он жив? — спросила мама.

— Конечно! — в голосе человека в форме послышалась улыбка. — И здоров! Он на полном государственном обеспечении и обучение бесплатное. Как вы понимаете, дисциплина, это первое, что он должен усвоить, поэтому сам сообщить о себе он не может. Пока не может.

— Где находится школа? — спросил папа.

— Этого я вам сказать не могу, — человек в форме понизил голос. — Это секретный объект.

— То есть, нам нельзя никому рассказывать, где учится наш сын? — с иронией спросил папа.