Школа на краю империи

— Регина, — представилась моя новая знакомая. — Регина Сенцова.

Я кивнул.

И взял на раздаче тарелочку с салатом — огурцы, помидоры, лук. Классика общепитовского жанра во всех известных вселенных.

Причину быстрого продвижения очереди я понял, столкнувшись с отсутствием кассы. Питание в столовой оказалось бесплатным для всех. Такого даже во времена моего счастливого советского детства не было — в старших классах приходилось отдавать по два двадцать за обед. Сущие копейки. Ну, а если вспомнить про предыдущие инкарнации... Там за всё приходилось отстёгивать.

Мы расселись за столом, где Регина оставила сумку.

Как по мне — опрометчивый шаг.

Порежут, наложат разной гадости, порвут тетрадку или учебник... Шуточки у подрастающего поколения во все времена не отличались гуманизмом.

Я устроился так, чтобы видеть дверь и ближайший проход между рядами. Ираклий сел напротив, Регина — в торце. Больше никто из одноклассников не почтил нас своим вниманием.

— Ты сильно изменился, — сказала Регина, выставляя тарелки. — Был тихий мальчик, скромный такой...

— Серёга теперь звезда, — заявил кучеряшка. — Мочит всех направо и налево.

— Не уверена, что так нужно делать, — виновато улыбнулась девочка.

Мне кажется, ей тринадцать.

Клан вообще не заморачивается минимальным возрастным цензом.

— Регина, — сказал я, — ты хорошо понимаешь, куда попала? Я шагу ступить не могу, чтобы кто-то не прицепился. Сейчас поем и пойду выбирать оружие на дуэль. И, боюсь, это не последняя дуэль. Что ты здесь вообще делаешь?

— Учусь, — девчонка виновато улыбнулась. — И очень хорошо.

— До первой арены, — отрезал я.

Ираклий хмыкнул.

— Это и тебя касается.

— Ну-ну. Я очень крут. Круче меня только яйца бешеного хряка.

Регина чуть не подавилась супом.

— Я пробуждённая, — пояснила ботаничка. — У меня первый ранг.

— Серьёзно? — опешил я. — А почему на медпрактике не засветилась?

— Не умею медитировать. Хочу научиться. Для себя.

Харчо оказался вкусным, наваристым и умеренно острым. Мяса могли бы и побольше положить, но я всё понимаю. Не на ровном месте повара такие ряхи себе отъели.

— А как же ты пробудилась? — прифигел Ираклий.

— Упала с третьего этажа.

— Да ладно, — мой кореш замер с поднесённой ко рту ложкой. — Ты же здесь.

— Люди не всегда погибают, упав с третьего этажа, — осадил я приятеля. — Чаще ломают ноги. Или руки.

— Или остаются инвалидами, — буркнул Ираклий.

— Я не упала, ребята.

— Что? — Ираклий окончательно сбился с курса.

— Наверное, дело в её даре, — высказал я предположение. — Телепортнулась на диван.

— У меня редкий дар, — покачала головой девушка. — Левитация.

Мощно. Левитаторы умеют летать. Правда, о таком я раньше читал исключительно в фантастических книгах. Здесь же многие вещи стали нормой, так что вскоре привыкаешь.

— Я не знаю, как это произошло, — виновато улыбнулась Регина. — Просто была маленькой, играла на подоконнике и случайно упёрлась руками в москитную сетку... Помню, как вывалилась, даже испугаться не успела... И зависла над деревом, представляете?

— Очень даже, — кивнул Ираклий с набитым ртом. — Я видел однажды летающего мужика. В кинотеатре.

В голову пришла неожиданная мысль — тут есть кинотеатры! И, вероятно, они пользуются спросом даже в маленьких городках. Развлечений-то негусто. И «Нетфликс» ещё не придумали.

— И сколько тебе лет было? — заинтересовался я.

— Пять.

— Фигасе! — воскликнул Ираклий. — В пять лет не пробуждаются. Не ври.

— Ещё как пробуждаются, — обиделась Регина. — Причём левитаторы. В детстве разум очень гибкий, многие дети верят, что если очень захочешь, непременно полетишь. Во сне точно верят. И я в тот миг поверила. Безо всяких медитаций.

— Ты аристократка? — уточнил я.

— Во втором поколении. Но мои предки на низших ступенях иерархии. Сейчас в клане очень тяжело подняться. И дар у нас культивируется меньше ста лет.

— Все левитаторы? — я приступил ко второму блюду.

— Только папа, — Регина покачала головой. — Мама увлекается каббалистикой.

Вот откуда ты такая умная, дорубил я.

Каббалистика считается очень запутанной и сложной дисциплиной. Так написано во всех книжках, что мне попадались. Требуется лингвистический талант, помноженный на ясновидческие способности. Говорят, что каббалисты — это несостоявшиеся провидцы-инквизиторы.

— И зачем ты полезла в гимназию? — спросил я. — Здесь как бы опасно.

— У меня нет выбора. Если твои родители в клане, учёба в гимназии обязательна.

— Никак не отвертеться?

— Сергей, нет. Это же клановая политика. Каждый обязан владеть боевыми искусствами и уметь постоять за себя.

— И как, справляешься?

— Пока не очень, — честно призналась Регина.

— Вот что, — я вздохнул и отодвинул пустую тарелку. — Это всё мило, но я не могу бесконечно вас защищать. А поодиночке вы долго не протянете. Можем заключить соглашение.

— Какое такое соглашение? — насторожилась Регина.

— Не переживай, душу продавать не надо.

— Я и не переживаю.

— Вы помогаете мне осваиваться в школе. Рассказываете обо всём, что я забыл. Прикрываете спину, если совсем туго приходится. Делитесь домашкой, если меня нет. Персонально от тебя, Регина, я буду узнавать о внутреннем устройстве клана. Важные фигуры, сфера влияния, как всё устроено.

— Не проблема, — соглашается девушка.

— Взамен получаете союзника. И, если надо, поучу вас превращать людей в трупы.

— Да ты что! — аристократка всплеснула руками.

— Как знаешь, — хмыкнул я. — Эту опцию можем вычеркнуть. Но я буду следить за тем, чтобы вы добросовестно тренировались на рукопашке и фехтовании. Мне нужны крепкие союзники.

Ответить мои новоиспечённые камрады не успели.

К нам подошёл один из двух избитых мною парней и громко хлопнул по столу официальным бланком. Прямо-таки припечатал бумажку к столешнице.

— У меня есть салфетки, — хмыкнул я.

— Это вызов, кретин, — прорычал неудачник. — Ты должен его подтвердить.