Шлейф сандала

– Да что ж ты такая трусиха?! – раздражение Нино становилось все сильнее. – Позлится и успокоится! Ты станешь его женой, пройдет время, и Давид посмотрит на тебя другими глазами! Или ты думаешь, что все семейные пары создавались по великой любви? Софья, у тебя появится возможность показать брату, какая ты на самом деле! Окутаешь его любовью и лаской, станешь послушной супругой, готовой исполнить любое желание своего господина! Давид поймет, что лучше тебя никого нет!

– Да? – Софья, словно зачарованная слушала подругу. – Это было бы чудесно…

– Так и будет! Просто доверься мне! – Нино поняла, что дожала ее. – Ну а потом ты поможешь мне устроить семейное счастье.

– Нино, но мой кузен женат… - Софья растеряно улыбнулась.

– Давай будем честными. Вряд ли его супруга доживет до Рождества, - дернула плечиком Нино. – Наталья больна. Она уже не выходит из дома. У них нет детей и, оставшись вдовцом, твой кузен через какое-то время непременно захочет создать семью. А ты все время будешь рассказывать ему обо мне, чтобы мой образ засел у него в голове. Софья, он такой красивый…

Девушка на секунду мечтательно прикрыла глаза, но потом в них снова появилась решимость.

– Если мы сами не станем строить свое будущее, его построят за нас. И поверь мне, в таком случае оно будет ужасным!

– Почему? – испуганно прошептала Софья.

– Потому что нас могут выдать замуж за стариков, у которых дурно пахнет изо рта, а нос похож на сливу! – Нино сделала большие глаза. – Такого счастья хочешь?

– Нет! – затрясла головой ее подруга, приходя в ужас от такой перспективы. – Только не старик!

* * *

– Вы бы меньше слушали эти сплетни! Не нужно близко к сердцу принимать, что всякие злыдни несут! – пыталась меня успокоить Акулина, когда мы возвращались с рынка. – Оно ж язык без костей: что хочет, то и лопочет!

– Ничего, этот Жюль сам себе яму вырыл, - зло ответила я. – У меня тоже есть чем ему ответить. В обиду я себя и свое дело не дам! Вот только отвечать я не сплетнями, а делом буду!

– Ежели помощь, какая нужна, я завсегда готова, - заявила Акулинка. – Горой встанем за вас!

В этом я ни минуты не сомневалась.

Мы завернули в аптеку и, подождав, когда хозяин отпустит покупателей, подошли к прилавку.

– Здравствуйте Никита Мартынович! Нам бы от жара лекарство, - попросила я. – Машутка приболела.

– Сейчас, Леночка… Сейчас дам тебе лекарство, - аптекарь открыл ящик стола и зазвенел пузырьками. – Вот. Полную ложку на стакан молочка. Хорошая микстура. Чего это она болеть надумала?

– Может квасу холодного напилась, - ответила я, кладя пузырек в корзину. – Не уследили.

– Ты вот что… Скажи слуге: пусть ее принесет ко мне, чтобы остальные дети заразу не подхватили. Может, и не от кваса это… Осторожнее нужно быть, - предложил Никита Мартынович. – Я за ней присмотрю. Мы здесь быстро Машутку на ноги поставим, а у тебя и так забот полон рот.

– Вам правда не сложно будет? – я была благодарна ему за помощь.

– Дочка, мне только в радость за дитем поухаживать. И опять повторю: кто знает, что за болячка на нее напала, а у тебя младенец в доме, - ответил аптекарь. – Так что несите Машутку сюда.

– Спасибо вам большое! – я обняла его. – Чтобы я без вас делала!

– А что и со мной… Ты сильная. Со всем справишься, - улыбнулся старик, поглаживая меня по спине. – Но если друзья хотят заботы твои разделить, не отказывайся. На себе все тащить тоже не дело. Так и сгореть можно на ходу. Ох, чуть не забыл!

– Что такое? – я удивленно посмотрела на него.

– В субботу ко мне в аптеку один купец заглянет. Возит он дорогие масла из-за границ. Чего у него только нет! Если хочешь, приходи с утра. Может, чего выберешь? В его сундуке можно все найти: от сандала до амбры.

– Откуда у меня такие деньги? – горько усмехнулась я. – Сейчас весь заработок на семью идет. К зиме готовиться нужно…

– Выберешь, что тебе нужно, а я в долг под себя возьму. Он человек хороший, всегда мне навстречу идет, - аптекарь хитро подмигнул мне. – Чую я, что пойдет дело. И к зиме подготовишься, и долги отдашь.

Глава 61

Вернувшись домой, я первым делом пошла к Машутке. Девочка спала, прижимая к себе тряпичную куклу-мотанку, которую ей смастерила Прасковья. Ее глазки бегали под голубоватыми прозрачными веками, похоже малышка видела какой-то сон.

– Ну как она? – шепнула я и Прасковья покачала головой, давая понять, что порадовать меня нечем.

– Кашель мучает бедняжку. Хорошо хоть жар прошел. Уснула.

Словно в подтверждение ее словам, Машутка надрывно закашлялась и сонно заплакала.

– Пойду, молока ей согрею, - сказала я, а Прасковья бросилась утешать девочку.

Сегодня же нужно отнести ее к Никите Мартыновичу. У него знаний все-таки больше, да и лекарств полно. Но если к завтрашнему утру Машутке не полегчает, начну искать доктора.

Селиван сразу же поддержал эту идею.

– Это вы хорошо придумали. В аптеке-то всяких снадобий хоть обпейся. Как проснется Машенька, отнесу ее к Мартыновичу.

Я посмотрела на редьку с медом и грустно улыбнулась. Теперь не понадобится. Но тут раздался приглушенный кашель, и я удивленно посмотрела по сторонам. Это еще что такое?

Кхык-кхык, кхык-кхык… Это кхыканье доносилось из-за печки. Мы с Селиваном переглянулись. Прошка!

Заглянув за печной закуток, я нахмурилась. Мальчишка сидел на корточках и старательно прикрывал рот ладошкой.

– Та-а-ак… Ты, что тут делаешь?!

– Не виноват я! – сразу же запричитал сорванец, прижимая руки к груди. – Я говорил ей: не пей! Да кто ж такое лакомство пить не будет? Евдокия квас на меду сделала, а я его с погреба укра-а-ал!

– Машутку квасом напоил? – я пощупала его лоб. Слава Богу, жара не было.

– Напои-и-ил… - всхлипнул Прошка. – Наказывайте меня, чего-о-о у-у-уж…

– Марш в постель! – я хотела дать ему подзатыльник, но передумала. Ему и так плохо. Все воспитательные беседы проведу потом. – Сейчас теплое молоко с маслом пить будешь!