Шоколатье по(не)воле
Шрифт:
Борис вошел в кухню:
— Лиз… — Она, улыбаясь, повернулась к нему и застыла: на плече мужа сидела Алина птичка, а сам он как-то весь сгорбился и поник. — Лиз, беда, плохие вести…— расстроенно произнес Борис и протянул ей свиток Алексея.
— Нет! — вскрикнула жена и отшатнулась в сторону стола, словно от пощечины. — Доченька…
Мужчина шагнул к жене, обнял ее и прижал к груди:
— Лизок… Леля в Цароссе, ей грозит смертельная опасность. Сливовы… — но не успел он произнести до конца фразу, как женщина выскользнула из его объятий и медленно осела на пол, обхватив лицо руками.
— Боря… Что делать? — скрестив руки в районе груди и с мольбой в голосе спросила Лиза.
Мужчина опустился на колени перед женой и крепко обнял ее.
— Ты знаешь сама, есть только один выход…
Борис поднял край рукава своей рубашки и щелкнул магическую застежку на браслете.
Долгие годы браслет не покидал запястье мужской руки. Яркая вспышка осветила маленькую кухню семьи Васильевых.
— Нет! — еще больше разрыдалась женщина. Она вцепилась руками в край куртки мужа и не отпускала.
— Лизок, не надо. Это единственный выход! — он выпустил жену из своих рук и вышел из кухни.
Женщина продолжала сидеть на полу, сиротливо обхватив себя руками за плечи. Ее счастье рухнуло в одночасье: дочери грозит беда и может пострадать любимый мужчина. «За что, судьба так к ней не справедлива! Она не готова терять любимых, не готова выбирать кого-то из них двоих».
Запах горелого хлеба быстро заполнял кухню и потянулся через открытую форточку на улицу.
Лиза взяла себя в руки, медлить нельзя.
Заплаканные, красные глаза выдавали ее душевное состояние, но другого выхода не было, и ей оставалось лишь повиноваться новым обстоятельствам. Она заботливо собрала дорожную сумку мужа самое необходимое: старинные артефакты, пожелтевшие карты Цароссы, а самое главное — тайный план расположения холма «Квиринала».
Неожиданное расставание рвало души обоих, но важнее всего было спасение Али. Без нее нет смысла жить дальше…
— Лиза, пора…
Борис нежно обнял жену, поцеловал и еще раз прощальным взглядом окинул родное крыльцо… Мужчина очень любил свой дом, который подарил им приют в те страшные времена, когда душа оплакивала погибших друзей и их семьи.
Отец Али посадил на плечо щебечущую Колбри, а на другое накинул ремень сумки.
— Ну, птаха, в путь!
Он сосредоточился и закрыл глаза. Вокруг его фигуры появилось синее свечение и рассыпалось бисером, который мерцал над крышей дома, стремительно поднялся ввысь и исчез.
Одинокая фигура женщины застыла на крыльце:
«Увижу ли я когда-нибудь мужа и дочь. Как жить дальше?» — горькие слезы наполнили ее глаза.
Налетел ветер, подхватил сухие листья и закружил их в безумном танце. Вдруг он стих, а листья обрушились на крыльцо дома и двор Васильевых последним листопадом.
Глава 30
Уже который день в Цароссе бушевала непогода.
Вечерело.
Ветер принес не только резкое похолодание, но и предчувствие грядущих перемен.
Снежные сугробы возвышались там и здесь, затрудняя
движение карет на дорогах. Одинокий путник спешил, и склонившись чуть не до самой земли, согнувшись под порывами холодного ветра и колючего снега. Его широкополая шляпа прятала глаза от снежных иголок, длинный шарф развевался на ветру, пальто явно было не по сезону:«Я должен до темноты добраться к своему дому, если конечно его не снесли, и не стерли с лица земли! Сейчас, это самое безопасное место, где можно схорониться от чужих глаз. Никто не станет бродить ночью в заброшенных постройках казненных и исчезнувших магов, и я спокойно смогу перенести Алексея в указанный им промежуток времени».
Массивная дубовая дверь рассохлась от времени, на ее шероховатой и покрытой мелкими выбоинами поверхности, виднелся родовой герб с изображением орлов.
Мужчина тяжело вздохнул и чуть навалившись на дверь толкнул ее, она скрипнула старыми бронзовыми петлями и подалась внутрь. Борис тряхнул головой, прогоняя болезненные воспоминания, и зашел в дом.
Все здесь говорило о поспешном бегстве хозяев. На полу валялись несколько рукописных книг, битая посуда и детская колыбель с одеяльцем. Перед давно погасшим камином стояло кресло с наброшенным на спинку пледом. Толстый слой пыли лег на пол и резную мебель, а многочисленные углы дома и перила лестницы были затянуты кружевной паутиной.
Мужчина поднялся на второй этаж и, пройдя длинный холл, вошел в рабочий кабинет, сел за стол и стал доставать содержимое дорожной сумки: в ней, кроме карт и артефактов, был маленький термос с заваренным шиповником — его любимым напитком в непогоду.
«И когда только Лиза успела его положить? Любимая моя, как мне тебя не хватает. Моя любовь с годами к тебе не гаснет, а словно факел горит все сильнее и сильнее!»
Томительное ожидание и неизвестность тревожили его. Будь его воля, он бы перенес друга немедленно и в подробностях расспросил о всех печальных событиях, случившихся здесь.
Налив ароматный горячий напиток и сделав несколько глотков, он грел окоченевшие руки о железную чашку термоса, и ждал появления полной луны, погрузившись в размышления.
С последней встречи с Алексеем прошло много времени, трудно представить, как годы изменили его внешность. Узнают ли они друг друга…
На улице совсем стемнело, сквозь грязные стекла окон Борис, наконец, увидел знак для начала перемещения — полную луну.
Пора…
Мужчина встал напротив окна, чтобы свет луны освещал его фигуру, сосредоточился и закрыл глаза. Прочные нити, связавшие друзей на холме Квиринале, помогут установить связь с Алексеем и переместить его в дом к Борису.
Синее свечение озарило кабинет и рассыпалось мелким бисером, который смешался с лунным светом.
— Борис!
— Алексей!
Мужчины бросились навстречу друг к другу и крепко обнялись.
— Я не надеялся тебя больше увидеть! Если бы не страшные события последних дней…
— Ты прав, не при таких обстоятельствах я жаждал нашей встречи… — печально произнес Борис.
— Ну полно, ближе к делу! Мы должны спасти твою дочь и Сливовых. У нас практически не осталось времени. Завтра суд…