Шторм из тени

Было трудно поверить, что эскадра прибыла сюда, в Шпиндель, всего лишь чуть более одной стандартной недели назад. Несмотря на неустанный график учебных маневров и тренировок, которые она и Виктория Армстронг обрушили на свой персонал на всем пути от Терминала Рыси до сюда, оглядываясь назад, те десять субъективных дней в пути выглядели положительно умиротворяющими. Или же нет. Возможно, это было только верно для Мишель и ее персонала. Требовательный график обучения эскадры не смягчился – скорее, усилился – но в то время как большинство ее людей полностью были поглощены этим, Мишель, Синтия Лектер, Аугустус Хумало и Лоретта Шоуп были заняты интенсивным анализом, вместе с Генри Крицманом и его старшим персоналом, ресурсов Сектора, а так же его потребностей, и в то же время, пытались обозначить самые эффективные планы развертывания.

Пока они сошлись на том, что, пока не прибудут еще корабли Десятого Флота и первая из эскадр ЛАКов, для кораблей Мишель было просто физически невозможно быть всюду, где они должны были быть. Что и было причиной, почему послезавтра она должна была покинуть Шпиндель послезавтра и проследовать с первым подразделением эскадры к Тиллерману. Это наверняка поставит ее в положение нанести «визит вежливости» на Монику, во то время как «Гексапума» и «Колдун» закончили свои ремонтные работы, и О'Мэлли уводил свои быстроходные линейные крейсеры из системы. В то же самое время, коммодор Онасис должен будет разделить ее второе подразделение, и одиночные корабли начнут дежурное патрулирование систем Сектора, как наглядное подтверждение присутствия Королевского Флота. Что, к сожалению, и было всем, что, фактически, Мишель могла предложить им, пока оставшиеся из приписанных Сектору боевых единиц не прибудут в ее распоряжение.

И, конечно же, все мы будем совмещать приятное с полезным, тренируясь в процессе, саркастично подумала она. Что и удивляться безбрежной «любви» моих людей!

Она достигла конца своей предыдущей записи, покрывавшей званый обед баронессы Медузы и послеобеденную беседу, и откинулась в своем кресле, включив микрофон.

– Таким образом, я уверена, что ты и Хонор надорветесь, пытаясь перекричать друг друга «Мы же говорили тебе!» в своей арии о моем отвращении к политикам, – она улыбнулась и покачала головой. – Я знала, что вряд ли мне кто-нибудь позволит остаться в стороне, раз уж Адмиралтейство решило закинуть меня сюда, но я и не предполагала, что увязну в этом столь глубоко. В то же время, должна признать – это, по сути,приятное… возбуждение. Эти люди действительно горят этим, мама. О, и здесь все еще есть и некоторое сопротивление, и неравенство, но постепенно все начинает меняться к лучшему. Вряд ли что-нибудь убедит кого-то, вроде этой психопатки Норбрандт, но, я думаю, любой, у кого в голове сохранилась хоть одна извилина, должен понять, что все вовлеченные делают все возможное, чтобы решать проблемы настолько быстро и справедливо, насколько только возможно. Эти люди – не святые, не больше чем наши политики дома. Не пойми меня превратно, нет. Но я думаю, что у большинства из них есть истинное чувство, что вместе они создают что-то большее, чем любой из них. Они знают, что их действия войдут в историю, так или иначе, и я думаю, что большинство из них хотело бы оставить по себе хорошую память.

– Все же, мне не слишком нравится то, что я слышала о Новой Тоскане,– она состроила гримасу. – Меня уже предупреждали, и не раз, что новотосканцы станут проблемой, и мне бы очень хотелось ошибаться об этом. К сожалению, я не думаю, что они придерживаются того же мнения. И, если уж быть честной, я не могу заморачиваться каждый раз, когда в деле оказываются замешаны эти люди. Они были теми, кто голосовал против объединения в Сектор, но ты даже не предсталяешь, каково это – раз за разом выслушивать бесконечное нытье их торговых представителей. Только вчера один из них провел весь день в офисе министра Лабабиби, жалуясь на то, что Новая Тоскана не получит ничего из обещанных Бет налоговых послаблений людям, кто инвестирует в Сектор, – Мишель лишь покачала головой. –Очевидно, этот парень разглагольствовал и бредил о том, как 'несправедливо' и 'дискриминационно' это является! И если это – суть работа 'политики', мам, я все еще не хочу зарываться сюда глубже, чем заставляет нужда!

– С другой стороны, мне действительно жаль, что ты не можешь отведать здешнюю кухню. Тимбл находится прямо на берегу океана, и дары моря, на которые они смотрят как на обыденные, действительно невероятны. У них здесь есть кое-что, что они называют 'омарами,' даже если они ничем не напоминают наших – да и, что уж говорить, тех что обитают на Старой Земле, – и они жарят их, затем подают их с обжаренными в масле грибами и перцами, облитыми лимонным соком и чесночным маслом, с хлебом из одного из их местных злаков. Объедение! И если бы только я была Хонор, то съела бы все, что захотела. Пока…

Она прервалась, поскольку красный огонек замигал в углу ее терминала. Она замерла на пару мгновений и вставила другой ключ, и лицо Билла Эдвардса появилось перед ней.

– Да, Билл?

– Я сожалею, что потревожил вас, мэм, но пришел срочный неотложный вызов.

– От кого? – хмуро спросила Мишель.

– Это – конференц-запрос, мэм – от адмирала Хумало и баронессы Медузы.

Мишель почувствовала, как округлились ее глаза. Сейчас –час или два после местной полуночи в Тимбле, и штат Хумало уже скоординировал расписание своих работ с губернатором. Так что же им двоим могло понадобиться от нее в столь поздний час?

«И я не думаю, что мне понравится ответ на этот вопрос», – подумала она.

– Они запрашивали визуальное подтверждение? – спросила она Эдвардса, вытирая одной рукой короткие, все еще влажные волосы и задаваясь вопросом, как ее голос мог казаться настолько спокойным.

– Нет, мэм. Фактически, губернатор и для себя не давала подтверждения, и она определенно сказала, что это удовлетворит и вас, чтобы поддерживать только аудио-связь.

– Хорошо, – уголок рта Мишель предательски подернулся. – Крис точно убьет меня, если я позволю кому-либо увидеть, что я валяюсь без дела, в сладостях во время конференц-связи с другим флаг-офицером и имперским губернатором. Или это, или мне придется на себе испытать его неизлечимо укоризненный взгляд! Разрешение получено, Билл, будь добр, выведи вызов через терминал.

– Хорошо, мэм.

Эдвардс исчез, замененный почти сразу разделенным экраном. Один сектор показал лицо Аугустуса Хумало, в то время как другой вывел изображение герба баронессы Медузы. Хумало был все еще в униформе, хотя и без мундира, и Мишель знала, что они оба видели на своих экранах щит и пересекающиеся стрелы «Артемиды» с наложенными с двумя звездами ее ранга вместо нее самой.

– Добрый вечер, адмирал. Добрый вечер, губернатор, – сказала она.

– Кажется вы имел ввиду «Доброе утро», миледи? – ответил Хумало с натянутой улыбкой.

– Именно это я и имела в виду. Хотя мы все еще живем по мантикорскому времени на борту кораблей, – улыбнулась Мишель в ответ, затем откашлялась. – Тем не менее, меня терзают смутные сомнения, почему вы оба внезапно захотели пообщаться со мной так поздно, сэр.

– Технически, я действительно не считаю, что мы и вправду должны были, – ответил голос баронессы Медузы. –Фактически, как мне видится, единственная причина, по которой мы не стали ждать до завтра, – это лишь малая толика человеколюбия.

– Звучит зловеще, – сказала Мишель, осторожно подбирая слова.

– Почтовое судно пришло от Терминала Рыси около двадцати минут назад, миледи, – сказал Хумало. – Со срочным сообщением. Похоже, что три стандартных недели назад адмирал Вебстер был убит на Старой Земле.

Мишель сделала резкий вдох. На мгновение показалось, что это Хумало высунулся из терминала и огрел ее. Шок был настолько же острым, насколько полностью неожиданным. И вслед за ним обрушилась невосполнимая боль утраты. Семьи Вебстера и Хенке были близки – сестра ее отца вышла замуж за нынешнего герцога Нового Техаса – и Джеймс Боуи Вебстер был ее неродным дядюшкой с тех самых пор, как она была еще маленькой девочкой. Он был одним из тех, кто активно поощрял ее делать карьеру на флоте, и, несмотря на приличную разницу в возрасте, их отношения остались близки и после ее выпуска с Острова Саганами, хотя их различные обязанности и назначения и вынуждали их поддержать отношения лишь в переписке. И теперь…

Она моргнула горящими глазами и резко покачала головой. У нее не было времени, чтобы думать о личных аспектах этого.

– Как это произошло? – категорически спросила она.

– Это все еще расследуется, – Хумало был похож на человека со ртом, полным кислой хурмы. – Тем не менее, пока что было определенно установлено то, что его застрелили с близкого расстояния на общественном тротуаре, – по сути, перед Оперным Театром! – никем иным, как личным водителем посла Хевена в Лиге.