Шторм из тени

– Мой Бог! – Мишель уставилась на изображение Хумало.

– Действительно, – ответил голос Медузы. – Грегор и я все еще разгребаем официальную корреспонденцию и отчеты, которые сопровождали ее. После всего, что мы до сих пор видели, я задалась вопросом, не является ли это очередным применением чего-бы-то-ни-было, что они использовали при покушении на герцогиню Харрингтон.

– И, могу я спросить, почему же, мадам губернатор? – голос Мишель обострился от воспоминаний о Тиме Меарсе и его смерти.

– Поскольку убийца стрелял в него прямо перед полудюжиной камер видеонаблюдения, по крайней мере, двумя или тремя полицейскими и собственным телохранителем адмирала Вебстера. Если и это не составляет атаку смертника, то я уже не знаю, что это может быть.

– Но зачем хевенитам нужна смерть адмирала? – Мишель услышала жалобные нотки в своем голосе.

– У меня нет ни малейшей подсказки, почему они совершили это, – ответила Медуза.

– Как и у меня, – согласился Хумало, и Мишель откинулась, бешено соображая.

Джеймс Вебстер был одним из самых популярных офицеров во флоте, равно поддерживаемый как обслуживающим персоналом, так и общественностью Мантикоры. Бывший Первый Космос-Лорд, он способствовал перелому преступно глупого, политически лелеемого курса, жертвой которого едва не стала Хонор Харрингтон на Космической Станции Василиск много лет назад. А еще он командовал Флотом Метрополии в течение Первой войны с Хевеном. В течение последних стандартных лет он был послом Звездного Королевства в Солнечной Лиге, и из всего, что Мишель слышала, можно было судить, что он делал ту работу, точно так же как он делал все и всегда.

– Но это не имеет смысла, – выговорила она наконец. – Адмирал Вебстер был всего лишь послом, не служащим офицером. А Старая Земля и Хевен – вообще в разных частях галактики.

– Согласна, – сказала Медуза. – Вообще-то, если уж начать искать виноватых – не учитывая слишком уж очевидную связь с с Хевеном, – в моем списке подозреваемых на первом месте окажется «Рабсила».

– «Рабсила»? – глаза Мишель сузились.

– Они должны были бы быть необыкновенно тупыми – или сумасшедшими, – чтобы пытаться провернуть что-то вроде этого прямо в центре Чикаго, – возразил Хумало. – Но, – он продолжал, хотя и с неохотой, – если есть кто-либо в Галактике, у кого был зуб на Вебстера, то это – «Рабсила». Ну, ладно, «Рабсила», «Джессик Комбайн» и «Технодайн». Он выливал столько дерьма в СМИ Лиги на их попытки прикрыть все, что произошло в Монике, и мое впечатление – то, что на этом фронте дела у них развивались от плохого к худшему. Я согласен, что очень маленькая вероятность того, что они больше не могли выдерживать напор его ударов и решили что-то уже делать с этим, действительно существует. Достаточно тупо, особенно, в долгосрочной перспективе, но возможно. И, если честно, Господь свидетель, «Рабсиле» случалось влезать и в другие не самые умные ситуации, типа нападения на особняк Кэтрин Монтень или той операции на Старой Земле, когда они похитили дочь Зилвицкого.

– Я тоже об этом подумала, – согласилась губернатор. – И Вы правы, что его убивать его было бы действительно глупо для преступной группировки вроде «Рабсилы». Если, конечно, они не чувствовали себя настолько уверенно, что никто и никогда не сможет доказать их причастность к этому.

– Но… – начала Мишель, и вдруг осеклась.

– Но что, миледи? – спросила Медуза.

– Но для Хевена это – еще более глупый поступок, – указала Мишель. – Особенно, используя водителя своего собственного посла! Почему тот, кто использовал что-то на лейтенанте Меарсе, чтобы заставить его убить Ее Превосходительство, для убийства адмирала не нашел никого лучше водителя собственного посла? Какой смысл, владея неопределяемой техникой устранения, вывешивать перед собой огромную голографическую вывеску: «Да, это были мы!»?»

– Это – один из тех интересных вопросов, ведь так? – ответила Медуза. – И, откровенно говоря, одна из причин, по которой мое собственное подозрение склоняется к «Рабсиле». Кроме, конечно, факта, что единственными людьми, которые продемонстрировали эту особую способность, были хевениты.

– Возможно, тот кто стоял за всем этим, и хотел, чтобы мы долго и бесконечно обсасывали одно и то же! – проворчал Хумало.

– Нет, Аугустус. Однако, как бы безумно это ни выглядело, на все должна быть своя причина, – сказала Медуза. – Причина, которая оправдывала бы все риски от убийства аккредитованного посла в центре столицы Солнечной Лиги. Здесь и сейчас, я и представить ее себе не могу, но, определенно, она существует.

– Есть ли какие-либо теории о той «причине» в сообщениях из дома, губернатор? – спросила Мишель.

– Вообще-то, да, – выдавила из себя Медуза. – И некоторые из них, по большей части, взаимно не совместимы. Лично, я не нахожу ни одно из них особенно убедительным, но в настоящее время, я боюсь, на Мантикоре все сошлись в подозрениях на Хевен, а не «Рабсилу». И притянутые обвинения против Хевена заслуживают лишь осуждения. Я не хочу об этом говорить. Тем более, как я и говорила, Хевен уже умудрился продемонстрировать свое владение смертоносной технологией, с которой можно заставить кого угодно выполнять самоубийственные нападения, а это напрямую указывает на Новый Париж.

– И в чем же их выгода?

– О, это – вопрос длинной дискуссии. Я не хочу пытаться читать слишком много между строк здесь, не настолько уж и далеко от Лэндинга. Официально, позиция Звездного Королевства сводится к тому, что убийство было устроено «неизвестными группами». Как бы то ни было, я понятия не имею, как подобное положение могло быть единодушно поддержано Правительством. Хотя если и мне нужно было гадать, опираясь лишь на то, что я видела до сих пор и что я знаю о вовлеченных лицах, то я, независимо от официальной позиции, тоже предположила бы, что, с большой натяжкой, за всем может стоять Хевен. Что до того, почему, даже не имея доказательств, полиция солли до сих пор не попыталась свести концы с концами – мне сложно об этом судить. Ну, они даже не приняли во внимание самое бросающееся в глаза противоречие – не в самый же канун саммита, Причарт же и предложенного, пытаться провернуть что-то, вроде этого.

– Если вся цель не состояла в том, чтобы сорвать саммит, – медленно проговорил Хумало.

– Но я не могу понять этого, сэр, – быстро сказала Мишель. – Причарт и Тейсман так хотели, чтобы этот саммит состоялся. Я был там; я видел их лица. И я уверена в этом.

– Даже если предположить – чего мне очень хочется – что ваша оценка их точна, адмирал, – сказала Медуза, – правда в том, то на тот момент, когда они говорили с вами, то действительно хотели, чтобы саммит состоялся. Очень возможно, что что-то, о чем мы ничего не знаем, изменило их взгляды. Фактически, срыв саммита и есть одна из тех теорий, о которых вы спрашивали.

– Но если это – все, чего они хотели, почему бы просто не забрать свое предложение!?

– Дипломатия – игра восприятия, – грустно ответила губернатор. – Могут существовать внутренние или межзвездные политические соображения, которые обусловили их нежелание быть теми, кто сорвал саммит, который они же изначально и предложили. Это может быть усилием, чтобы подтолкнуть Мантикору к отклонению саммита. Я не говорю, что в этом есть какой-то смысл с нашей точки зрения, но, к сожалению, мы не можем прочитать мысли Причарт отсюда, таким образом, мы не можем знать то, что она могла, либо не могла, думать. Конечно, все вытекает из предположения, что именно Хевен несет ответственность за это убийство.

– Или же, как минимум, из предположения, что администрация Причарт несет ответственность, – медленно выговорила Мишель.

– Вы думаете, что за этим, возможно, стояла операция группы ренегатов? – сказал, нахмурившись, Хумало.

– Я думаю, что это возможно, – сказала Мишель, все еще медленно, сузив глаза в раздумьях. – Я знаю, что Народная Республика любила убийства,– ее челюсть напряглась, поскольку она вспоминала убийство своего отца и своего брата. – И я знаю, что Причарт был борцом сопротивления и, как предполагается, выполнила несколько убийств лично. Но я не думаю, что она хотела бы сделать что-либо, чтобы подвергнуть опасности свою встречу с Елизаветой. Не для того она так серьезно говорила со мной, когда делала приглашение. Что не отрицает возможное наличие кого-то еще в действующем правительстве Хевена или спецслужбах, кого-то, ностальгирующего по «добрым старым временам» и не желающего, чтобы стрельба остановилась, и кто мог это сделать и БЕЗ прямого одобрения Причарт.