Штурмовик из будущего 4

— Иногда получается, — нехотя подтвердил Дивин.

— Вот, — еще больше обрадовался генерал, — тебе и карты в руки. Пройдешь по-тихому над их позициями, заснимешь все на фотоаппарат — пленку специальную я тебе обеспечу. Ну и сам поглядишь, что там фрицы понаворочали.

— Есть, — вздохнул экспат. Не нравилась ему эта затея. Очень не нравилась.

— Кстати, — хлопнул себя легонько по лбу Савицкий. — Совсем забыл. Я ведь тебе еще кое-что хотел сказать: мне тут летчики показали в одной из комнат настоящую художественную галерею. Кто-то из фашистов на стенах весьма качественно изобразил наших лучших асов. Представляешь, не поленились ведь, сволочи, из газет и боевых листков портреты скопировать! Да еще и не просто так, а как они любят — под каждым рисунком какого-нибудь хищного зверя присобачили.

— А, они так свои самолеты размалевывают, — засмеялся Григорий. — Драконы, тигры, змеи. А еще карточные масти.

— Вот-вот, — генерал тоже улыбнулся. — У Покрышкина, по их мнению, символом лев, у Речкалова — кобра, и так дальше по списку.

— Вас, небось, тоже не забыли? — проницательно спросил Дивин. — Вам какую живность приписали?

— Тигра, — с легким смущением ответил Савицкий. — Хотя у меня всю жизнь «Дракон» позывным был. Но погоди, ты ведь самого главного не знаешь. Там и твоя физиономия имеется!

— Да ладно? — насторожился экспат. — И кто у меня, стесняюсь спросить, тотемный зверь?

— Да в том-то и дело, что никто понять не может, — развел руками генерал. — Там какая-то форменная страховидла изображена. Шипастая, вместо лап — клешни…бр-ррр! — комкора передернуло. — Но при этом как живая.

Григорий замер.

— А можно и мне на этот рисунок взглянуть, товарищ генерал?

— Да без проблем. Пошли, провожу тебя. Заодно по дороге покумекаем, как нам лучше всего вылет на разведку провернуть.

Савицкий не спеша направился к казарме, втолковывая на ходу экспату то, как именно он видит выполнение порученного задания. Дивин механически кивал, поддакивал в нужных местах, но голова его была занята совсем другим. Больше всего Григорию хотелось сейчас сорваться с места и побежать в казарму, чтобы поскорее взглянуть на рисунок, оставленный фашистами. Очень уж «говорящими» были те детали, что писал ему генерал.

— Однако! — выдохнул экспат, когда они, наконец, дошли до нужной комнаты, зашли вовнутрь и подошли к стене, на которой разместилась «художественная галерея». — Однако!

— Что, пробирает? — самодовольно поинтересовался Савицкий, будто он и был автором рисунка. — Говорил же, форменное чудовище.

— Да уж, — кивнул Григорий, не отрывая взгляда от портрета. Происходящее напоминало кошмар. Тяжелый, мучительный кошмар, который хотелось поскорее прервать, проснуться и забыть. Раз и навсегда. Потому что перед ним на стене бывшего офицерского общежития гитлеровских летчиков был изображен с мельчайшими деталями мантис в боевой трансформации! И не просто мантис, которого здесь, на этой планете, в подобном виде довелось лицезреть за исключением хитрована Мессинга лишь нескольким фрицам — да и то перед быстрой, но мучительной смертью — но мантис с аккуратно простреленными глазами!

— Не знаю, что тут у фашистов за снайпер такой выискался, — задумчиво почесал ухо Савицкий, — но, знаешь, майор, только у твоего зверя следы выстрелов. В остальных никто не палил. Странно. Как думаешь, почему?

— Да кто их, гадов немецких, разберет? — с деланным равнодушием пожал плечами Дивин. — Спьяну, небось, развлекались.

Ну да, да, солгал! Но не объяснять же генералу, что по неписанным правилам имперского офицерского корпуса изображение с пробитыми глазами означает вызов на дуэль. Причем, на дуэль до смерти одного из ее участников!

И в голове Григория бился мучительный вопрос: кто, черт возьми, мог прислать ему вызов?!!

Глава 30

Получив согласие экспата, комкор развил бурную деятельность. Полет на трофейном «мессере» требовал особой подготовки, ведь велика была опасность того, что какой-нибудь советский летчик при встрече атакует «врага». Да и зенитчики запросто могли всадить в «худого» смертоносный снаряд. А предупредить всех заранее…нет, увольте, проще сразу фрицам дать радиограмму о задуманной операции — абвер давно уже всем доказал, что ест свой хлеб не зря. И недавние события, когда Дивина пытался обмануть лженаводчик, который, однако, четко знал, кто именно находится в воздухе и на какую цель направлен, были тому весомым подтверждением.

— Пойдешь в сопровождении моих «яков», — объяснял Григорию замысел будущей разведки Савицкий. — Они доведут тебя вот сюда, — генерал карандашом поставил аккуратную точку на карте. — Город Саки. Здесь прощаетесь. Снижаешься до бреющего и уходишь прямиком в море. Думаю, углубиться на пятьдесят — шестьдесят километров будет достаточно. Потом разворот. Набираешь высоту и дуешь в сторону Херсонеса. Производишь съемку и тихой сапой смываешься обратно в море. Ложишься оттуда на заданный курс и в назначенном месте снова встречаешься с моими истребителями. А уж они спокойно ведут тебя на аэродром. Вопросы?

Экспат помолчал, обдумывая услышанное.

— А что, если не просто слетать, а дождаться, пока гансы поднимут в воздух побольше своих самолетов и затесаться к ним в группу?

— Затесаться, говоришь? — теперь задумался Савицкий. — Идея хорошая. Можно несколько групп заранее, с упреждением по времени, направить поближе к Севастополю, чтобы они там поутюжили воздух. Пусть спровоцируют гитлеровцев. А как только они решать произвести расчистку, тут-то ты и подойдешь.

— Главное, по времени все согласовать.

— Не учи ученого, майор! — усмехнулся командир корпуса. — Мои соколы не пальцем деланы. Иди, потренируйся на трофее.

— Есть.

«Мессершмитты», что достались советским войскам, уже облепили механики, техники и другие специалисты. Работа кипела вовсю. Надо было определиться с тем, какой из трех фашистских истребителей лучше всего подойдет для выполнения ответственного задания.

Дивин заранее отправил Шафиева на помощь «маслопупам» генерала Савицкого. Не то, чтобы он не доверял им, вовсе нет, но получить подтверждение от собственного, не раз проверенного специалиста было отнюдь не лишним.

— Как машинки? — окликнул Григорий сержанта, что неторопливо вытирал чистой тряпицей испачканные руки. — Не подведут?

— Тут такое дело, товарищ командир, — медленно ответил механик. — Надо бы капитана Тоносяна поставить в известность.

— Диверсия? — насторожился Дивин.

— Да нет, тут другое, — улыбнулся механик. — Видите этого «худого»? — он указал на один из истребителей с черным крестом на фюзеляже.

Экспат с недоумением оглядел «шмитта».

— «Мессер», как «мессер», что не так?