Шут

– Руальд... я всегда хотел сказать тебе... Знаешь, у меня ведь нет никого тебя дороже, - Шут действительно никогда раньше не позволял себе таких откровенных слов. Да, он всегда осознавал, как много значит для него король, и не скрывал этого. Но одно дело преданно смотреть человеку в глаза и совсем другое - сознаться в своих чувствах. Они ведь не барышни - мужчины...
– Я бы так хотел, чтобы ты в самом деле был моим братом...

– Патрик...
– Руальд крепко сжал его плечо.
– Ты и есть мой брат. В сотни раз больше, чем настоящий.

От этих слов у Шута потеплело в груди, и улыбка непроизвольно заиграла на губах.

18

На этот раз в дверь постучали прежде, чем открыть ее.

– Господин Патрик...
– он узнал одного из приближенных лордов Давиана. Кажется, это был какой-то близкий родственник короля.
– Однако, вы не тратите время даром. Мы потеряли вас. А тут как раз стражник доложил, что странный господин чуть не прибил его бутылкой. Бедняга ведь не знал, кто вы. Решил от греха подальше не трогать, - лорд улыбнулся, - вдруг вы родовитый дворянин.

– Да какой я дворянин, - вздохнул Шут, с отвращением вспоминая свою выходку. Он медленно встал и крепко обнял Руальда.
– Не падайте духом, Ваше Величество. Вы ведь знаете, я сделаю все, чтобы мы с вами еще напились винца с кумином за партией в 'престолы'...

В коридоре подземелья Шут устало попросил:

– Простите, лорд...

– Квиям, господин Патрик.

– Квиям... пожалуйста, не говорите мне ничего. Я знаю, что он виновен, но он - мой король. И... в конце концов, ваш Давиан никогда не терял рассудок по вине сил, неподвластных простому человеку. Да уберегут вас боги от такой беды...

– Я не думал осуждать вас...

– Думали. Я знаю, - Шут вздохнул.
– Такие вещи принять очень трудно, и я понимаю вас. Но... скажу снова - вы просто не знаете, каково это.

На сей раз Квиям промолчал. Может быть, пытался представить.

– Вы сказали, что искали меня, - нарушил молчание Шут, когда они уже почти покинули подземелье.

– Да, скоро начнется праздник. Вы - почетный гость, король очень огорчился бы, не увидев вас в зале.

Шут опять не сдержал вздоха:

– А мне бы сейчас поспать... Голова болит, хоть вой.

– Полагаю, наш дворцовый лекарь сумеет помочь вам. У нас почти не осталось времени - праздник вот-вот начнется, но этот малый знает толк в своем деле. Уж головную боль он снимет за считанные минуты. Предлагаю вам поспешить.

– Охотно, - буркнул Шут, которому никуда спешить не хотелось.

Лекарь оказался совсем молодым парнишкой с веселыми глазами и легкой рукой. Именно руками, не прибегая к помощи каких-либо снадобий, он действительно очень быстро выправил Шутову голову.

– Где это вы, господи Патрик, такого забористого кумина успели отведать?

Шут уставился на него непонимающе:

– Это было обычное вино. Вовсе без кумина! Да и при чем тут специи?

– О! Бросьте мне голову морочить!
– Лекарь рассмеялся.
– Неужели я не отличу винного похмелья от последствий курения этой, как вы выразились, 'специи'?

– Я ничего не курил, - удивился Шут.

– Да ладно, - ухмыльнулся парень, - чего вы стесняетесь, господин Патрик? Ну подымили немного с дорожки, ну не рассчитали... С кем не бывает. Вот, так лучше?

– Лучше... Только я все равно ничего не курил.

Лекарь пожал плечами. Свое дело он сделал, а причуды скромных заморских господ его мало интересовали. Едва только он покинул комнату, как на пороге возник лорд Квиям.

– Вам лучше, господин Патрик?

– Значительно, - Шут не стал испытывать терпения лорда и тут же встал с удобной дневной лежанки, на которой почти задремал во время лечения.

– Хвала богам! Идемте скорее. Позвольте только, - легким, почти незаметным движением он расправил ворот Шутова костюма, а затем одернул на нем куртку и смахнул мусор, налипший к спине. Учитывая, что ростом лорд был почти на голову выше своего спутника, для него это не составило труда. Шут смутился.

– Лорд Квиям, вы же не камердинер...

– Мне поручено отвечать за ваше благополучное пребывание у нас в гостях. Будет нехорошо, если вы предстанете перед королем и господами дворянами в неприглядном виде. Вот, разрешите предложить вам еще это, - Квиям протянул Шуту миниатюрный гребень.

19

Место за столом ему досталось поистине почетное - по правую руку от короля. Это было настолько неожиданно и неправдоподобно, что Шут растерянно оглянулся на Квияма, указавшего ему, куда надо сесть. Лорд кивнул: мол, гость не ошибся. Да и не было больше рядом свободных кресел, кроме одного, куда уже почти сел сам Квиям. Все, и правда, ждали только господина Патрика, который валялся на лежанке и спорил с королевским лекарем о всякой чепухе. Шуту стало как-то совсем уж неловко. Он ящерицей скользнул за стол и, не поднимая глаз, уставился в пустую тарелку. Квиям, расположившийся справа от него, придвинул Шуту кубок с вином.

Встал король. Высокий и статный, он был, что называется, во цвете лет - морщины уже украсили лицо Давиана, но рыжевато-каштановые волосы, увенчанные короной, еще оставались густыми, а тело отличалось завидной крепостью.

– Дети мои...
– голос короля звучно прокатился по всему залу, - сегодня у нас счастливый день - мы празднуем милость богов, что позволили нам захватить человека, пожелавшего зла дочери Белого трона. Хвала небесам, теперь мы сможем совершить над ним честный суд. Не по злобе или из мести, а дабы восстановить справедливость и вернуть целостность той, кому он причинил боль.

Шут краем глаза поглядел на Элею, сидевшую всего в паре шагов от него. Королева не выглядела ни счастливой, ни удовлетворенной. Ее лицо было маской спокойного безразличия, которая не могла его обмануть. Элея по-прежнему страдала, умело пряча боль в самой глубине души, так что заметить ее мог только Шут с его ненормально обострившимся восприятием.

– Но, как вы все уже знаете, - продолжал Давиан, - боги даровали нам еще одну причину радоваться. Нас, наконец, почтил своим вниманием человек, чьи деяния должны воспеть менестрели. Тот, кто вернул нам Элею, - поняв, что речь идет о нем, Шут едва не залез под стол от стыда. Менестрели! Это ж надо было так сказать...
– Он, правда, слишком скромен для своего подвига, - продолжал Давиан, положив горячую ладонь Шуту на плечо.
– Встаньте, господин Патрик! Пусть наш народ увидит, кому мы обязаны возвращением моей дорогой дочери.

Шут встал. Чувствуя, как пылает лицо, поднял глаза от скатерти, ибо после слов короля продолжать смотреть в стол стало неприлично. Он удивился, увидев, как много людей собралось в тронном зале Брингалина. И все они глядели на него. Глядели без презрения, без насмешки... Шут впервые застеснялся своих бубенцов, здесь они казались лишними. И как хорошо, что лорд Квиям дал ему свой гребень...

– По решению короля и Совета Мудрых мы даруем вам земли в Златоречье и титул друга королевской семьи, - прозвучал чей-то голос, и Шут не поверил своим ушам. Титул? Земли? Это что же, он теперь действительно настоящий дворянин? Мир снова начал двигаться у него перед глазами, и это не укрылось от короля.