Шварцкау
Шрифт:
— Выбирайся, вы должны нам помочь! Иначе всех перебьют! Выбирайся!
— Куда выбирайся, ты понимаешь, что говоришь?! — крикнул в ответ Джек, и ему показалось, что солдат его не услышал, однако тот, если и вправду не услышал, то догадался. Он скинул мешок, расстегнул молнию и, выхватив большой шлем, подал Джеку, однако тот не спешил покидать кабину без ведома командира.
— Сэр, они хотят, чтобы мы пошли с ними! Предлагают надеть пояса!
— Да, я что-то такое тоже понял…
— Ты что, может, лучше на роботах?
— Не лучше, Джек, роботы нам еще пригодятся, а здесь,
— Значит, облачаемся?
— Облачаемся…
82
Непривычное снаряжение сковывало движения, и Джек с трудом карабкался по пологому склону, стараясь двигаться так же проворно, как и пехотинцы. Однако у солдат получалось лучше, чем у них с лейтенантом, — сказывались привычка и опыт.
Одно было хорошо, а может, наоборот, мешало — местная связь, на которую был подцеплен каждый шлем от бронепояса.
— Вижнецкий, где твои долбаные пилоты?! Мы с Харпером не можем приподнять эту байду ни на сантиметр!
— Мы здесь, сэр, и они идут с нами! Мы уже скоро!..
— Сэр, вы это слышите? — понизив голос, поинтересовался Джек.
— Да уж слышу — ни хрена не понятно… — отозвался Хирш.
— Сейчас вам все объясним! — пообещал кто-то из пехотинцев.
— С кем ты разговариваешь, Вижнецкий?
— С пилотами, сэр! Мы уже близко!
— Эта байда жутко тяжелая, боюсь, у нас ничего не выйдет!
Взрыв очередной мины сбил Джека с ног. Удар шрапнели был так силен, что у него перехватило дыхание. На какой-то момент он запаниковал, ему показалось, что пояс не выдержал и осколки прошили его насквозь, однако это была лишь тупая боль от удара, а ячеистая броня выдержала.
— Джек! Джек! — закричал лейтенант Хирш.
— Я в порядке, сэр… — хрипло отозвался Джек.
— Я так и подумал, но тебя так резко снесло… Ты не ушибся?
— Есть немного… — ответил Джек и зашелся кашлем.
— Вставай-вставай! У нас есть полминуты, чтобы дотащить байду до подъемника!..
Это уже был чужой голос, принадлежавший здешнему начальнику.
Плохо ориентируясь из-за пыли и мутного, посеченного песком бронестекла, Джек низко пригибался и старался не потерять из виду спины пехотинцев. Внезапно он натолкнулся на что-то большое — вроде бочонка средних размеров.
— Вот, это и есть байда! — пояснил местный начальник. Теперь он стоял прямо перед Джеком по ту сторону «байды», которая оказалась минометной миной огромных размеров.
— Пятисотфунтовая мина для нашей «доры», господа пилоты! Хватайтесь за ремни и потащили, тут всего метров тридцать, то есть — сорок шагов! Навалились, ботаники!
Джек, Хирш, местный начальник и еще трое бойцов схватились за ремни оплетки, в которой лежала ржавая мина, и стали рывками двигать ее в сторону бетонного круга, на котором неясно обозначалась какая-то металлическая конструкция.
— И — раз! И — раз! И — дернулись! И — раз! — командовал начальник, и непослушная мина следовала в направлении стальной конструкции. Она кривлялась, вертелась, виляла огромным хвостовиком, но все же подчинялась
горстке этих упрямых муравьев.— И — раз! И — дернулись! И — не спать, Вижнецкий!
— Не сплю, сэр!
— Еще раз, соколики! Десять шагов, и мы на позиции! И — раз!
Джек чувствовал, как в плохо вентилируемом бронекостюме покрывается потом. Дыхательные фильтры — «жабры» — не справлялись со своими функциями, и он дышал почти бескислородным воздухом.
— И — раз! Три метра, соколики! И — раз!
Ржавая стальная махина вертелась и норовила сорваться с оплетки, а девушка на большом валуне прятала улыбку и отворачивалась в сторону, когда не могла сдержать смех. Она не хотела обижать солдат.
— Джек, ты видишь? — Это был лейтенант Хирш, пытавшийся говорить сквозь хрипы.
— Да… — ответил Джек, не уверенный в том, что этот разговор ему не мерещится.
— Поставили на лоток и-и-и! Дернули!
Мина легла в заряжающее устройство, дальше сладить с ней было проще. Джек оперся рукой на какую-то колонну, но его попросили построиться и только тогда он понял, что это четырехметровый ствол гигантского миномета, для которого и предназначалась ржавая мина в пятьсот фунтов.
Застрекотала подача, и мина поползла наверх, а начальник потребовал, чтобы все вернулись на исходную.
— Еще одна байда, соколики! У них две позиции, и мы должны их приложить!
Грохоча по бетону металлизированными башмаками, группа в бронированных костюмах протопала мимо большого валуна, на котором сидела девушка, придерживая легкую тунику, когда порыв ветра от взрывной волны пытался сорвать с красавицы последние покровы.
— Ты видел? — снова спросил по радио Хирш.
— Да, — ответил Джек. Очередной взрыв ударил совсем рядом, и шрапнель смела двух шедших перед ним бойцов, однако они снова уцелели, зато эфир местного радио наполнился такими ругательствами, о существовании которых Джек даже не подозревал.
Они ухватились за вторую мину и управлялись с ней уже куда увереннее. Но Джеку все же было неловко перед этой красавицей, выполнявшей в маленьком гарнизоне непонятные обязанности.
Может, она была супругой начальника? Скорее всего. Посторонних женщин здесь быть не должно. Неоткуда им здесь взяться.
Когда вторую мину подтаскивали к лотку, первая уже скользнула в глотку миномета, и он рявкнул так, что у Джека под ногами заходила бетонная плита.
— Отлично, красавчик! — завопил местный начальник. — Давай, соколики, еще одну!..
Вторая мина легла в лоток, и тот начал подниматься, а Джек, наконец, сумел распрямиться и вдохнуть полной грудью — пусть сквозь окисленные фильтры, зато без этой удушающей ременной лямки на плече — без нее даже бронекостюм казался невесомым.
— Вы что же, сэр, навели оружие заранее? — поинтересовался Хирш, но Джек видел, что лейтенант посматривал в сторону длинноногой красавицы.
— Не просто навел, а потратил два месяца на вычисления по показаниям пеленгаторов! — похвалился начальник. В этот момент вторая мина скользнула в широкую пасть миномета, но выстрела не последовало — механизм наведения еще стрекотал шестеренками, выводя нужные координаты.