Сила есть - ума хватает
Шрифт:
– Га-га, - смышлеными глазками он посмотрел на мальчика и качнул головой.
Мальчик осторожно сел на спину, гусь махнул крыльями, пробежал несколько шажочков и взлетел.
– Вот это да!
– ахнул Егорша, - красота какая, Влас! Я всегда знал, что лучше земли нашей русской нет, а теперь еще больше в том уверился.
С высоты было далеко видно. Темнел лес, внизу блестящей змейкой вилась речка, зеленели поля, цвели разнотравьем луга. Солнце клонилось к земле, устав за день светить добрым людям. Раскрасневшееся, жаркое, оно уходило на покой, щедро раздавая облакам цветастые платья. Влас размеренно махал крыльями.
–
– сочувственно спросил Егорша, - а пригорок вот он, черный, хотя все вокруг яркое, зеленое. Влас, да это же опять вороги. Убили они нашего Протаса, или в плен взяли.
Но подлетев ближе, друзья увидели, что Протас яростно борется, раскидывая басурманов направо и налево, а они окружили пригорок с четырех сторон и наступают. Огромные кулачищи Протаса так и мелькали, рубаха на парне порвалась, сам он едва дышал, но не сдавался. Внизу на цветущем лужке у богатого шелкового шатра с золотыми кистями и бахромой сидел толстый
князь. Он довольно улыбался и пухлыми пальцами, унизанными дорогими перстнями поглаживал длинную редкую бороду.
– Поймали тебя, Протас, не будешь впредь похваляться, - цедил он сквозь редкие зубы - придет время и Власа с Егоршей.
– Ранехонько обрадовался, - запальчиво крикнул мальчик, а гусь примерился, и большая густая капля шлепнулась прямо на нос князю.
Влас поднялся над пригорком. Видно было, что Протас уже выдохся.
– Эй, сюда давай, - крикнул Егорша.
Протас поднял голову, и в тот момент, когда кривые мечи басурманов уже готовы были опуститься на парня, он запрыгнул на спину гуся, и Влас с тяжелой ношей поднялся в небо. Басурманы даже не поняли, что противник исчез, они продолжали драться, летели головы, падали тела, проткнутые копьями. Князь, видя, как его войско гибнет, кричал и топал ногами, но воины, были ослеплены и оглушены битвой.
– Помни князь Власа, Протаса и Егоршу и никогда впредь с русскими богатырями не вяжись, - расхохотался Протас, пролетая над басурманом.
Князь, сжав кулаки, визжал, топал ногами и от злости разорвал нарядный халат и даже выдрал себе половину бороды.
– Егорша, миленький, вовремя ты появился, - голубые глазки Протаса радостно светились, - а я уж горевал, что вы с Власом совсем ушли. Прости меня, паренек, сам не знаю, что на меня нашло. Пригорок, будто заколдованный, направо пойдешь - назад придешь, налево направлюсь - опять ворочаюсь.
– Да ладно, чего старое вспоминать, - Егорша примирительно махнул рукой.
– А Влас где, не случилось ли чего с моим другом?
– Понимаешь, Протас, - замялся Егорша, - Влас теперь не конь.
– Правда? Расколдовали?
– Ага, гусь он, мы на Власе и летим.
– Вот так да, - ахнул Протас.
– Га-га, - подтвердил Влас.
– Нашли мы старуху, княжной-красавицей она прикинулась, да и заставили ее Власа расколдовать. Она дубинкой его по лбу тюк и исчезла. Обманула, подлая.
– Ну, попадись она мне, - рассердился Протас, - уж я ее тюкну. Влас, Власушко, как мне тебя жаль, товарищ мой верный.
К вечеру остановились на отдых. Тишина и покой опустились на землю.
– Ой, до чего кушать охота, - заныл Протас, похлопывая себя по животу, - я ж на пригорке ничего не ел. Даже кустика ягод там не росло. И спуститься не мог, дороги не было, до утра кружил. А тут князь с новым войском пожаловал. Я было думал смерть моя пришла, а тут вы - друзья мои родные.
Протас плотоядно смотрел
на Власа.– Хорош гусь, жирненький, на вертел бы его, чтоб корочка зажарились.
– Парень облизнулся.
– Ты чего, - одернул его Егорша, - это же Влас.
– Да, - в голосе Протаса звучало сожаление.
Послышалась веселая песенка, и скоро к путникам подъехал...Тит.
– Ба, Егорша, - парень неловко свалился с лошади, - опять встрелись.
– А кто это с тобой?
– Протас, мой товарищ.
Тит отвязал от седла увесистый мешок.
– Прихарчился в городе, - объяснил он.
– Князь-то на радостях, что его освободили, пир горой задал. Жареных быков начинили косулями, тех - баранами, а баранов гусями, а уж гусей - перепелами. А вино какое подали. М-м-м. В темнице-то, Егорша, и князь, и княгиня, и княжна молоденькая сидели, а уж богатырей русских - видимо-невидимо. Всех извести хотела проклятущая ведьма. Только ты ее увез, будто пелена с глаз у всех упала. Слуги княжеские, что ведьме служили, на колени перед князем упали, прощения вымаливали.
– Хороша ли княжна оказалась?
– Не-а, - поморщился Тит, - бледная, как поганка, но это может из-за подвала. И богатства, говорят, за ней особого не дают. А ты что со старухой сделал?
– Да так, - промямлил мальчонка, - ему не хотелось признаваться, что лесная ведьма обвела его вокруг пальца.
– Костерок чего не зажгли, вечер, самое время у огонька посидеть.
Егорша набрал сухих сучьев, Протас разжег огонек. Тит времени тоже зря не терял, раскладывал на чистом платочке съестные припасы, пироги, жареных перепелов, рыбу, поставил бутыль с вином. Протас даже привстал, он вытаращил страдальческие глаза, открыл рот, словно ждал, что в него положат кусочек. Казалось, бедный парень сейчас упадет без чувств.
– Теперь меня не проведешь, - Тит, прищурившись, глянул на Егоршу, - ведь ты меня тогда обманул. Не переносит, мол, княжна баранины. Ха-ха.
– Тит потер толстые ладошки.
– Слышь, парень, - уныло оглядев еду, сказал Протас, - а гусь-то у меня ученый.
– Мне что до того?
– отвечал Тит, нацеливаясь на золотистого перепела.
– Он и считать умеет.
– Врешь ты.
– Говорю ученый, давай спорить.
– Да тебе и поставить нечего.
– Гуся и проспорю.
Влас обиженно загоготал, захлопал крыльями.
– Птица хорошая, жирненькая, - Тит почесал макушку.
– А коли ты проспоришь, мне перепелов отдашь.
– Дело-то верное беспроигрышное, - решил Тит.
– Гусь мой считать умеет, скажу один - один раз головой качнет, скажу два - два раза.
– А три?
– Да хоть пять.
– Ты знаешь, что, помалкивай. Я вашу братию волшебников-хитрецов знаю, ты птичке тайный знак подашь или веревку к шее привяжешь и за нее тянуть станешь.
– Хочешь, сам ему говори.
Тит с радостью согласился.
– Ну-ка, гусек, посчитай до четырех.
Влас, сердито зыркнув на Протаса, четырежды наклонил голову.
– А до трех, - не сдавался Тит.
– Постой, до пяти верно не сумеешь.
Но гусь смог и это. У Власа едва голова не отвалилась, Тит все заставлял и заставлял его считать.
Перепела исчезли в животе Протаса. Егорша, посмеиваясь, грыз ножку.
– Что еще твой гусь делать умеет, - мрачно спросил Тит. Он подумал, что если отыграть птицу, она заменит всех перепелов.
– Хочешь, спляшет. Что ставишь?