Сила инстинкта. Часть 1

Девушку же молодой человек рассматривал довольно долго. Не потому, что не мог рассмотреть черты ее лица, а просто был не в силах оторвать от нее взгляд. Действительно, она была чудо как хороша, пожалуй, даже слишком: черные волосы, рассыпавшиеся на плечах, тонкие, как ниточки, брови, маленький прямой носик. Все говорило о ее аристократическом происхождении, даже глаза. Они были по-детски наивные, но вместе с тем глубокие, как бездонное озеро, в котором можно долго тонуть. Они-то и завораживали больше всего.

– Боже мой, папенька, что это было? – Спросила девушка, с лица которой еще не сошло выражение тревоги и крайней озабоченности. – И почему эти люди хотели нас схватить?

– Успокойся, Марго, все позади. Теперь у них не будет возможности до нас добраться. – Ответил ее спутник, а потом, повернувшись к своему спасителю, галантно поклонился.

– Кстати, назовите ваше имя, мой юный друг. Мне безумно интересно узнать, кому я обязан своей жизнью?

– Да, назовите! – Проголосила в ответ барышня, уставившись на него своими большими глазами. К тревоге и озабоченности теперь добавилось любопытство. И любопытство было явно сильнее.

«Спаситель» улыбнулся.

– Помилуйте, сударь, вы ничем мне не обязаны. Я лишь немного помог, и это на моем месте сделал бы каждый добропорядочный человек. Поэтому вам незачем меня благодарить. А зовут меня Антон Семенович Ковров, студент.

– Очень приятно, Антон Семенович. Разрешите в таком случае и мне отрекомендоваться, почту за честь. Петр Петрович Островский, легкопромышленник и председатель правления общества «Островский и Компания». Слыхали, я думаю?

– Ну конечно, еще бы! Неужели сам Петр Петрович? Большая честь с вами познакомиться.

Вдруг Марго вскрикнула, осторожно ткнув тонким пальчиком в бок Антона.

– Господи, да вы ранены! Смотрите, у вас кровь. Вам нужно срочно к доктору!

– Не волнуйтесь, барышня, – поспешил успокоить ее блондин, – уверяю вас, нет никаких причин для беспокойства. Мне задели только кожу, так что моя рана вовсе не опасна.

Он хотел еще что-то сказать, но не успел. В их сторону направлялись шесть человек. Один из них размахивал внушительного размера дубинкой, а в руках у другого был морской кортик. Другие четверо шли чуть в стороне.

– У вас все здесь в порядке? – Спросил тяжелым грудным басом тот, что с дубинкой. По виду этого человека можно было принять за рыбака – длинная седая борода чуть ли не по пояс, выгоревшая на солнце кожа, несвежая и кое-где заштопанная матросская фуфайка. Мужик этот был старый, но коренастый и совсем еще не дряхлый.

– Всё в порядке, спасибо, – ответил студент, почему-то внутренне напрягшись.

– А я тебе говорил, Кузьмич, не нашего это ума дело. Молодые бранятся – только тешатся, – обратился тот, который с кортиком, к обладателю дубинки. Правда, к чему здесь молодые, было непонятно.

Но тот, кажется, всё понял и рассерженно фыркнул.

– Цыц, тебя не спросили. Больно умный ты у нас стал в последнее время. И вообще, всё, что здесь происходит, касается теперь и нас. Покуда Упыря этого не поймаем!

Остальные четверо стояли рядом и молчали. Это были совсем еще молодые ребята, видно, гимназисты. Один достал пачку папирос, и тут же три руки взяли по одной. Закурили.

– Еще эти фонарные столбы не горят, будь они трижды неладны. Ходим тут в потёмках, только фонарик пружинный и выручает. Спасибо Сашке, вон, – он указал головой на одного из стоящих сзади, который купил папиросу, – из Североамериканских Штатов привёз.

– Пошли, ну что мы тут топчемся? – Не унимался обладатель кортика, дергая Кузьмича за рукав.

– Да ну что ты, в самом деле, раскудахтался, чёрт беззубый! Иди жену учи щи варить, а не меня. А вы почему так поздно гуляете? Дома не сидится?

Последнее уже относилось к мануфактурщику и его компании. Вопрос был, по всей видимости, риторическим, потому что Кузьмич, даже не услышав ответ, тут же отвернулся и о чём-то шёпотом спросил у своего приятеля. Тот, у кого был кортик, в ответ лишь шмыгнул носом. Кузьмич удовлетворенно кивнул, как будто именно этого и ждал.

Не понравилась блондину вся эта компания. Странная какая-то. И студенты какие-то подозрительные. Вон стоят в стороне, беззаботно курят. А кажется, что только и ждут команды «фас».

– А девица-то хороша, хороша, – нараспев произнёс Кузьмич. – Ни много, ни мало, морская фурия. Как вас звать, сударыня?

Антон не смог стерпеть эту бесцеремонность, поэтому сдерзил:

– Позвольте спросить, а вам какое дело?

– Я те щас покажу, какое дело! – Насупился бородач, занося над ним свою страшную дубинку. – Стукну разок, вмиг башку расплющу. Али не ясно?

– Мамочки! – Прижалась Марго к своему отцу. Все чувствовали, что ситуация накалялась.

– Ну что с вами прикажете делать, господа хорошие? – Протянул нараспев Кузьмич на манер фартовых бандитов, окидывая взглядом свою компанию, словно ожидая от них ответа.

Но те молчали. Тогда матрос уставился на Петра Петровича и стал картинно поигрывать своей дубинкой.

– А что делать? – Островский явно был удивлен таким вопросом. – Мы сейчас идём домой. И при чём тут вы, позвольте полюбопытствовать?

Кузьмич ответить не успел, потому что из-за поворота вынырнула фигура городового в белом кителе и со свистком в руке. Положенной фуражки на голове не было, что смотрелось довольно необычно.

– Тааак, это что за сборы?! – Строго осведомился он еще издалека, а когда подошёл, смерил всех каким-то презрительным, недобрым взглядом.

– Дело в том, что на нас только что… – начал рассказывать Антон, но его вдруг совершенно неожиданно перебил Островский и быстро ответил за него:

– Нас чуть не сбил ехавший по дороге экипаж. Лошади уж больно прытки оказались. Но ничего, обошлось.

Блондин удивлённо посмотрел на Петра Петровича, но вслух ничего не сказал. Ему было непонятно, почему он захотел скрыть факт нападения.

Городовой недоверчиво покосился на Антона, и тот моментально потупил взгляд. Зачем, сам не понял. Видать, само вышло, машинально.

Но блюститель правопорядка без фуражки увидел Островского и повернулся к нему, утратив к юноше всякий интерес.

– Петр Петрович, а вы как здесь оказались? Знаете же, появляться в этих местах небезопасно в темное время суток.