Сильнее времени

– Расскажи мне всё по порядку, - попросила мама серьёзно.

– Ты, наверное, посчитаешь меня сумасшедшей, но это всё было на самом деле.

Мама лишь усмехнулась и грустно сказала:

– Боюсь, твой рассказ меня не сильно удивит. Но чтобы понять, можно ли спасти ситуацию, я должна знать всё, что с тобой случилось.

Поражённая, Аня смотрела на мать и не могла понять, действительно ли Наталья Григорьевна представляет то, о чем она сейчас расскажет?

– Даже, если я скажу, что побывала в прошлом, в Петербурге 1912 года?
– Опасливо спросила девушка.

Что ж, как не скрывай, не прячься, всё тайное всё равно когда-нибудь станет явным.

– Даже, если и побывала.
– Мама посмотрела Ане в глаза и спокойным, будничным тоном, словно всего лишь констатировала факт, произнесла.
– Что ж этому удивляться, если я и сама там бывала.

***

Санктъ-Петербургъ, Россійская Имперія, 1912г. отъ Р.Х.

Забрав свой саквояж, Цыган вновь отправился к Адмиралтейским верфям. Только это место оставалось пока еще неизвестным полицейским. Собирать бомбу Андрей решил прямо там же. Старый домик сторожа на краю верфей был заброшен, и охрана за небольшие деньги пускала туда разный народ. Пару месяцев как домик арендовал Цыган. Платил он исправно, с лихвой, а потому жадноватые охранники не задавали вопросов. Народу через верфи ходило немало: поди, уследи за всеми!

Прошмыгнув на территорию, Цыган закрылся в бывшей сторожке. Печи он не топил, а потому в маленьком и грязном помещении было довольно холодно. С собой у него был свёрток с куском окорока и краюшка хлеба. Вот тебе, и щедрый вечер, усмехнулся Цыган. За свою жизнь он оказывался в совершенно разных условиях, а потому ни голод, ни холод не пугали его.

Закусив принесённой снедью, Андрей зажёг огарок свечи и принялся рассматривать, хватит ли у него материалов для взрыва. Прикинув в уме состав, он осмотрел своё добро и остался доволен.

Бомба его не смущала. Смущало то, что Иван попался. Он мог рассказать всё Гнездилову и тогда никакого взрыва попросту не будет. По-хорошему, Ивана стоило вызволить. Но Андрей понимал, вытащить Плута из тюремного бастиона в Петропавловке - это вам не шутки. Крепость была хорошо укреплена и одному человеку невозможно было справиться с этим делом. Хорошо, что завтра Васильев день - 1 января, а значит, повсеместно выходной и праздничный день. «Воспользуюсь этим и как раз узнаю всё об Иване», решил Цыган, осторожно складывая принадлежности обратно в саквояж. Аккуратно паковал материалы в бумагу и тряпицы, чтобы никакие из частей не соприкоснулись случайным образом.

Закончив с саквояжем, Цыган спрятал его получше. Если всё удастся, то завтра ночью они с Иваном соберут взрывчатку. Если же не удастся вызволить Плута, нужно будет действовать в одиночку. Столько ещё дел было у Цыгана, а времени оставалось всё меньше.Андрей расстелил на полу, присыпанном соломой, старый свой овечий тулуп, который предусмотрительно притащил в халупу, и уснул тревожным и прерывистым сном. А столица праздновала и встречала наступление Нового, 1913 года - последнего мирного года в Российской Империи.

***

Липецкая область, г. N., наши дни

Аня уставилась на маму. Что она такое говорит? Слезы моментально высохли, оставив на щеках лишь соленые дорожки.

– Иди, умойся и всё мне расскажешь. А я пока чайник согрею.

Аня не посмела ослушаться. Слишком ошеломило её известие, что мама и сама бывала в прошлом. Значит, все-таки не просто так Аня пришла в особняк на Галерной? Значит, кольцо действительно призвало её.

Мысли путались. Аня умылась холодной водой и, когда вышла на кухню, её выдавали лишь покрасневшие от долгих рыданий глаза.

– Ну вот, так мне гораздо больше нравится.
– Наталья Григорьевна бодро улыбнулась.

На самом деле, она судорожно соображала, как же так получилось, что как она не пыталась, не удалось ей уберечь свою девочку? Мама поставила перед Аней чашки под чай и в свою насыпала четыре полных ложки сахара.

– Как ты пьешь такой сладкий?
– Вновь поразилась девушка и вдруг застыла. Аню осенила очень ясная мысль, которую она раньше не замечала. Такой же сладкий чай пил Андрей. И мама, увидев Андрея, очень странно отреагировала на его появление.

– Мам, ты знаешь Андрея? Ну, того, что к нам приходит, помнишь?

Наталья Григорьевна вздохнула. Не хотелось бы рассказывать историю с брата.

– Как же мне его не знать, если Андрей - мой брат. Только не спрашивай сейчас ни о чем. Я расскажу всё позже. Сейчас мне надо знать, что стряслось с тобой, моя милая?

У Ани отвисла челюсть. Брат? Да ему же на вид лет тридцать. Как такое возможно? Но потом Аня подумала о том, что происходящее с ней за последние несколько месяцев сложно назвать нормальным и решила, что пора бы ей уже ничему не удивляться. И она рассказала обо всём: как потерялась в метро, а мобильник сломался; как набрела на особняк на Галерной; как познакомилась с чудаковатым концертмейстером и его племянницей.

– Понимаешь, они сказали, что меня выбрал перстень, потому что он сам решает, чей он.
– Рассказывала Аня, а Наталья Григорьевна не удивилась даже. Ещё бы, кого ж ему ещё выбирать, как не её Аннушку?

– А потом я подвернула ногу и мне пришлось остаться у Ильинских.
– Говорила и говорила Аня, отхлебывая между чай.

Впервые за всё это время она рассказывала обо всём случившемся живому, настоящему человеку. И тем страннее было слышать из собственных уст эту невероятную историю. Если бы Аня сама не побывала в Петербурге прошлого, никогда бы она не поверила подобному рассказу. Кивала бы участливо, как китайский болванчик, а сама втихаря бы вызывала психиатричку. Но тут в роли рассказчика была она сама. Мама слушала внимательно, не перебивая, изредка задавая уточняющие вопросы.

Когда Аня дошла до ночи, проведенной с Николаем, румянец вспыхнул на ее щеках. Никогда она раньше не рассказывала матери столь откровенно о своих взаимоотношениях с противоположным полом. Наталья Григорьевна не стала расспрашивать подробности и тактично перевела тему.

– То есть, это Цыган предложил тебе сделку с кольцом?

Аня благодарно кивнула.

– Да, это точно был он. Только он мог сходить в будущее за мобильником. Кольцо ж у меня было. А у него совершенно точно был какой-то предмет, благодаря которому он перемещался. Я сама видела, как он исчез посреди двора прямо среди белого дня. Это что-то похоже на часы с цепочкой.

Наталья обмерла. Видно было, что она поняла, о чем толкует дочь. Словно сама себе проговорила:

– Значит, это он украл брегет.

Аня непонимающе уставилась на мать.

– Брегет? Мам, я тебе рассказала. Может, теперь ты объяснишь мне, что все это значит?

Наталья Григорьевна словно не слышала вопроса. Задумалась и только помешивала ложечкой чай в кружке. А потом она встала решительно и стала ходить по кухне кругами, что выдавало её волнение. Помнится, в детстве они с папкой всегда смеялись над этой маминой привычкой.