Сильнее времени

Но Натэлла не выдернула руку, только сердечко отчаяннее забилось и дышать стало во сто крат тяжелее. Неужели всё, о чем она так мечтала долгие семь лет сейчас происходит с нею? Тот, кто царствовал в её снах, сейчас сидит позади неё на лошади и держит её руку в своей?

– Как ты оказалась здесь, недалеко от владений моего отца?

– С табором.
– Натэлла непринуждённо пожала плечами.
– Неделю как стоим. Дожди лили, дальше идти было невозможно.

– Куда ж вы идёте?

– Андрей говорит туда, где теплее. Может быть, в Крым, может, на Кавказ. Зимой здесь холодно.
– Нати рассмеялась и повернулась к нему. Взмахнула чёрными, как смоль кудряшками прямо перед его лицом так, что он почувствовал их дурманящий запах. Посмотрела на него своими зелёными глазами и вот уже он падает в этот омут, теряя волю и покой.

Он не смог сдержаться, притянул к себе девушку, прильнул к её губам. Столько лет мечтал поцеловать её снова и вот, словно чудо свершилось: она сидит перед ним и насмешливо смотрит в его глаза.

Жеребец между тем спустился к реке. Отчётливо слышна была совсем рядом цыганская речь, в воздухе витал дым костра.

Натэлла первая прервала поцелуй. Отдышалась, оглядываясь с опаской, и попросила:

– Не ходи ближе! Вдруг, увидит кто.

Алексей хотел возразить, но она прикоснулась пальчиком к его губам.

– Тсс, как стемнеет и в таборе стихнет, я приду сюда.

Она соскочила с жеребца в мгновение ока и исчезла за кустами и деревьями.

***

С того момента Алексей Георгиевич потерял покой. Весь день он мерил шагами библиотеку и всё думал, думал. Мог ли он пойти на поводу у влечения? Связать свою жизнь с Натэллой, означало пойти против всех - родителей, общества, правил. Они были из разных культур, из разных миров - дворянин, граф, офицер и девушка из кочевого племени. Он мог бы просто не ходить сюда вечером, и тогда она поймёт, что он не готов на связь с ней. Но он не мог не пойти.

Увидев её в деревне, Алексей вновь вернулся на семь лет назад, на Балканы, туда, где впервые с ней повстречался. К своим тридцати четырём годам он многое повидал, но никогда, ни разу в жизни не овладевало им столь сильное желание - любой ценой, пусть даже это будет разрыв со всем привычным ему миром, быть рядом с зеленоглазой красавицей. Наверное, если бы она сама не подпустила его к себе, не позволила подвезти, не ответила на поцелуй, он мог бы ещё удержаться. Но чувствуя взаимность чувств, не смог противиться своим желаниям.

А потому, как только стемнело, Алексей оделся потеплее и вышел тихонечко из господского дома.

Наташа его ждала. Она тоже весь день мучилась от своих мыслей. Поделиться чувствами было не с кем, подруг она не водила, а рассказывать всем подряд о своей давней влюблённости в русского офицера было глупостью. Она ведь даже не знала наверняка, жив ли он, что с ним.

Наталья не боялась даже последствий этой встречи. Не думала и о позоре, который будет её преследовать, если в таборе узнают о связи молоденькой цыганки и местного графа. И даже не опасалась гнева брата. Андрей любит её, как-нибудь он простит её.

Она боялась предательства. Боялась того момента, когда может наскучить молодому и привлекательному Алексею. Знала, ведь, что не простит его и жить дальше просто не сможет. Будь, что будет, решила девушка и под покровом ночи проскользнула к назначенному месту.

Она пришла первой. Постояла в сумраке у куста черёмухи, а потом услышала осторожные шаги. Улыбнулась сама себе и вышла навстречу Алексею.

***

С той ночи многое переменилось. Каждый день, как только сумрак опускался на окрестности, Алексей забирал из сарая подготовленную лошадку и резво скакал к реке. Не доходя до стоянки табора, граф спешивался и тихонько шёл к условленному месту. Забирал Натэллу и вез её в усадьбу. А поутру возвращал на место. Двоим влюблённым казалось, что никто не знает их секрета, что они замечательно придумали. Самым тяжёлым для них обоих было проснуться утром и ехать в холод и сырость осеннего утра. После тёплой постели это было особенно тяжело.

С каждым днём становилось всё холоднее. С каждым днём росла в Натэлле уверенность, что им осталось так мало дней. Андрей всё чаще говорил о том, что пора уходить, что скоро ляжет снег и тогда им придётся зимовать здесь, а этого бы никому из табора не хотелось.

По деревне поползли слухи. Первым их услышал Алёша, когда зашёл неожиданно в людскую и застал лишь конец разговора. Но по контексту он ясно понял, кого обсуждали горничные и кухарка.

– Еженощно приходит, вот вам крест. Совсем барина околдовала, зенки свои вылупит зелёные и смотрит так, словно испепелит чичас.
– Горничная, что следила за порядком в его комнате, быстро перекрестилась.
– Доведёт Алёшу до греха, итак, вон, под глазами черно.

В людской показался граф, горничная охнула и, зажав рот рукой, испарилась.

– Что-то хотели, Алексей Георгиевич, сокол вы наш ясный?
– Запела кухарка невозмутимо.

– Где Поликарп? Не тут ли?
– Спросил Алеша первое, что пришло на ум.

– Гдетось бродит по двору. Может и на конюшне.
– Пожала плечами женщина.
– Весь в делах.

– Хорошо, Авдотья, ежели появится, пусть ко мне придет, в кабинете буду.

Кухарка часто закивала и принялась расправлять складки на юбке.

Алёша вернулся в кабинет удрученным. Слухи начинали расползаться. Коли говорят в людской, значит и до деревни добрались разговоры. Многие из барской прислуги, хоть и жили в усадьбе, но родню имели в деревне.

Цыганский табор всё стоял под рекой, мужчины из племени часто нанимались к зажиточным крестьянам на работы. Брали их неохотно, боялись воровства, но всё же случалось, а значит, могли и брату Наташи донести.

И Андрею донесли. На следующее утро, когда Алексей Георгиевич по обыкновению отвёз Натали, а он теперь называл её только по-русски, граф уже собирался возвращаться, когда услышал свист плети за деревьями и вскрик его любимой. Не раздумывая, он бросился на шум и застал ужасающую картину.

Андрей таскал Нати за волосы прямо у стоянки. Нагайка в другой его руке рассекала воздух и со свистом ложилась каждой тоненькой плёткой на кожу молодой девушки. Гнев, ужас от несправедливости, жалость к Наталье охватила графа.

– Оставь её немедленно! Хочешь, говори со мной.

Андрейко с перекошенным от злобы лицом обернулся и взглянул на Терепова. В тот же миг он узнал в графе молодого офицера, которого когда-то спасла его сестра.

– А, вот и любовник. Что ж, отвечай тогда ты за содеянное!

Он отпустил Наталью и она, обессиленная, отползла в сторону.

– Уходи, Алёша. То наше с ним дело.
– Задыхаясь от боли, прошептала она.

– Я заберу её с собой. Сколько золота ты хочешь за свою сестру?

Андрей застыл поражённый. Такого поворота он никак не ожидал. Это было из ряда вон. Ему нужно было подумать.

– Завтра приходи днём, погутарим.
– Андрей сплюнул, сунул нагайку за пояс и ушёл в кибитку.

Алексей бросился к ней, но Наташа встала и, превозмогая боль, сказала: