Сильнее всех преград

Первым послеобеденным уроком на следующий день было зельеварение. Джинни и Астория пытались за большую перемену сделать домашнее задание для Алекто Кэрроу – как обычно, написать эссе на тему де вроде «Кто стоит ниже на социальной лестнице: маглы или домовики с гоблинами?», но у них ничего не вышло в силу абсолютного несогласия с постановкой вопроса. Продолжая бурно обсуждать прошедший урок магловедения, они отправились в подземелья. Проходя мимо слизеринской гостиной, Астория краем глаза заметила Драко: с видом вялого раздражения он слушал Эдриана Пьюси, что-то с жаром объясняющего ему. Сердце ухнуло куда-то вниз, когда Драко посмотрел на неё, но уже через мгновение Пьюси вернул его внимание к себе.

– Какого Мерлина моя девушка всё время сравнивает меня с тобой?

– Я понятия не имею, Пьюси.

– Да ещё и не в мою пользу?!..

Астория вслед за Джинни завернула за угол, к классу зельеварения, но тихий ледяной голос Малфоя ещё был слышен:

– Мать вашу... Как же вы оба меня достали. Говорю в последний раз. Мне. Совершенно. Не нужна. Твоя Дэвис. А если она ещё хоть слово обо мне скажет, я навеки завяжу ей язык, раз ты не можешь!

Послышались быстрые удаляющиеся шаги. Джинни ткнула Асторию в бок.

– Эй, отомри! Ничего особенного он не сказал. Я-то думала, что сейчас услышу инструкцию по уничтожению Сама-Знаешь-Кого.

Астория натянуто улыбнулась; её дыхание всё ещё было неровным. Никогда, никогда, наверное, она не научится спокойно вести себя в его присутствии.

Как и в прошлом году, для дальнейшего изучения своего предмета Слизнорт набрал совсем немного человек – на этот раз тринадцать, за вычетом Полумны. Чтобы стать мракоборцем, Астории необходимо было сдать зельеварение на ЖАБА, а Джинни пошла, так сказать, за компанию.

Старина Гораций теперь не улыбался из-под своих пышных усов и не делал особых знаков внимания бывшим членам Клуба Слизней, что, в общем-то, Джинни только радовало. Он даже немного похудел; как поговаривал Блейз, это было следствием метаний между двумя режимами.

Класс обволакивал разноцветный туман, который оказался паром, поднимавшимся от огромных котлов, в которых что-то громко бурлило. Четверо пуффендуйцев заняли целый стол, за другим разместились двое когтевранцев, и к ним сразу же подсели Ричи Кут и Викки Фробишер. Джинни и Астория оглянулись: остались ещё двое ребят с Когтеврана и ненавистный им Харпер, насмешливо скалящийся в попытке спровоцировать их прямо здесь, на глазах у собственного декана. Впрочем, Слизнорт, видимо, предугадал развитие событий и усадил Харпера отдельно, а гриффиндорки присоединились к Джереми Стреттону и Сандре Фосетт.

– Итак, начнём, – Слизнорт шумно выдохнул, так что его усы на какой-то миг оттопырились, и продолжил, – откройте «Расширенный курс» на сто тридцатой странице. Вы видите перед собой рецепт приготовления зелья, которое все ваши предшественники изучали, так сказать, в готовом виде. Сейчас я немного усложню вам задачу, но это того стоит. Для начала я хотел бы спросить, знакомо ли вам это зелье хотя бы по названию?

Большая часть учеников согласно закивала – история о том, как Ромильда Вейн пыталась приворожить Гарри с помощью Амортенции, а в итоге влюбила в себя Рона, была рассказана не раз и не два.

– Хорошо, – одобрил Слизнорт, слегка удивлённый такой осведомлённостью, – а почему оно так называется?

Викки первая подняла руку.

– Да, мисс Фробишер?

– Слово «Амортенция» состоит из двух корней, профессор. «Amor» с латинского означает «любовь»...

Викки немного замялась, но Сандра Фосетт пришла ей на помощь:

– ...а «tentia» – «держать», «привязывать».

– И, таким образом, Амортенция дословно означает «держащая любовь» или, попросту говоря, «привораживающая», – закончил Слизнорт. – Неплохо, девочки, по пять очков Гриффиндору и Когтеврану. А кто мне назовёт признаки, по которым это зелье можно отличить от других?

Рука Джинни взметнулась вверх совсем как у Гермионы.

– Одна из главных примет любовного напитка – запах, особый для каждого человека, связанный с тем, что ему нравится.

– Отлично, мисс Уизли, плюс пять очков.

Астория даже слышала, как скрипит зубами Харпер, и лишь горько усмехнулась про себя. Сколько бы очков они ни набирали, гриффиндорские часы к вечеру неизменно становились пустыми.

– Профессор, – она вдруг вспомнила текст из учебника, – это зелье можно распознать ещё по перламутровому блеску.

– Точно! Ещё пять очков. Внимание, – Слизнорт обвёл присутствующих лукавым взглядом, совсем как когда-то раньше, тысячу лет назад, – у вас есть чуть больше часа, чтобы приготовить качественную Амортенцию. Помните, что мне легко будет это проверить: я должен почувствовать запах ананасов и соли для ванн. Берите весы, наборы для приготовления зелья и не забудьте неукоснительно следовать рецепту.

– Ну-ну, – шепнула Джинни, – Гарри получил «жидкую удачу» за то, что абсолютно пренебрёг инструкциями учебника, а полагался на заметки на полях.

Астория улыбнулась ей в ответ. Она и не подозревала, что заклинание Сектумсемпра было взято из тех же самых заметок.

– Интересно, а сейчас приза за правильно сваренное зелье не полагается?

– Думаю, нет. Видишь ли, Слизнорт...

Джинни не успела закончить фразу, как в другом конце класса послышался монотонный голос:

– Профессор, объясните-ка мне, чего ради нам варить никчёмное приворотное зелье, когда лучше научиться готовить какой-нибудь яд? Неужели сейчас, в такое время, кому-то нужна эта несчастная Амортенция?

Астория с Джинни переглянулись. Наглость Харпера переходила всякие границы. Но Слизнорт и бровью не повёл.

– К вашему сведению, мистер Харпер, сообщаю, что Амортенция считается одним из самых страшных зелий в мире. Ведь под её воздействием можно совершить ужасные поступки, якобы во имя любви. Задумайтесь об этом.

Он грузно развернулся и отошёл к учительскому столу.

Все ребята дружно взялись за котлы, ингредиенты и учебники, правда, Харпер изо всех сил старался продемонстрировать своё нежелание что-либо делать. Астория фыркнула и повернулась так, чтобы не видеть его.

Время шло. Вода в котле Астории закипела, и она добавила туда ровно три капли жабьей желчи. «Ну и состав, как это можно пить?», – подумала она, поднося учебник к глазам: всё же в классе было довольно темно, хотя и не так, как при Снегге.

«Растолките майоран и лакричный пион, добавьте 20 грамм майорана, потом 6 листьев пиона...»

Она сделала всё по инструкции и оглянулась. Ребята сосредоточенно трудились над своими котлами. Астория снова придвинула себе учебник.

«Если зелье приобрело болотный цвет, и из него пошли пузырьки, значит основа для Амортенции сварена правильно».