Сильвио Берлускони – Премьер Италии

Но помнили наблюдатели и о ходе президентских выборов и о практике всех девяти предыдущих избирательных кампаний. Их логика сводилась к следующему: тот, кто на первых порах, казалось бы, успешно набирал очки, как правило, не доходил до финиша. Поэтому до 13 мая кандидаты стремились не раскрывать карты. То и другое почти одинаково опасно. Шла борьба не просто кандидатов – блестящих индивидуалов, а двух блоков – левого центра и правоцентристов («Вперед, Италия!» и Национального альянса). Победил же 13 мая 1999 года Карло Ацелио Чампи. (Часто пишут Карло Адзелио Чампи. То и другое – правильно.)

В Италии вся «президентская жизнь» регламентирована, определена законами и постановлениями, окружена порядком и условиями. Например, Президент уходит с поста. В доме, где он жил, появляется очередной хозяин. Церемония прихода – отнюдь не «поминки» по бывшему хозяину Квиринальского дворца. Все права бывшего Президента защищены законом, Конституцией.

Новому, десятому по счету Президенту Итальянской Республики Карло Ацелио Чампи и его супруге Франке (Франкине) предстоит прожить в Квиринальском дворце семь конституционных президентских лет. «Переселение» из старой собственной квартиры гражданина Чампи состоялось 18 мая 1999 года.

Интересно, что гости президента и главы государств, приезжающие в Рим с официальным визитом, по протоколу тоже должны останавливаться в Квиринальском дворце. России с этим «обычаем» не повезло. Царь Николай II, посетивший Вечный город с двухдневным визитом, останавливался во дворце Мадама (ныне сенат), где и по сей день сохранилась памятная латунная табличка. М. С. Горбачев, прибывший в Рим в ноябре 1989 года, от высокой чести остановиться в президентском дворце просто отказался в… целях безопасности. Президент России Борис Ельцин тоже не осчастливил Квиринал своим пребыванием. Как конфиденциально поведали врачи и охранники, каменные ступеньки Квиринала оказались слишком высокими. Борис Николаевич обосновался в королевских номерах «Гранд-отеля», где все прошло без недоразумений. Здесь он чувствовал себя хорошо и не руководил оркестром.

Итак, Квиринал обрел нового хозяина. Произошла смена караула. С каким багажом уходил 80-летний Оскар Луиджи Скальфаро? За время выполнения своих президентских функций он ни разу «официально» не болел, не отложил или не отменил ни одного запланированного визита или встречи. Всего же он провел встречи с 142 главами государств, в качестве личных гостей принял 23 президента, провел во дворце 27 государственных приемов. За семь лет он посетил 90 столиц и 300 итальянских городов. Был участником всех важнейших встреч «семерки», превратившейся при нем после включения России в «Большую восьмерку». Неаполь рукоплескал тогда российской делегации.

Из Квиринала Скальфаро ушел тихо и спокойно. Накануне отобедал с новым хозяином дворца – своим старым другом Чампи.

Личный багаж Скальфаро и его дочери Марианны был скромен и невелик. Кое-какие полученные в прошлом подарки (около сотни). Все остальные сданы в фонды государства, оприходованы в архиве.

В Квиринальский дворец Скальфаро привез с собой старый будильник. Он верно звонил ему и дочери в течение семи лет и теперь отправился по своей прежней прописке.

А что же Марианна – дочь и главный советник президента? Она тоже сумела сказать свое «прощай» Квиринальскому холму. Во дворец к отцу она перебралась не сразу и провела там полностью только 700 дней из 2520. Я видел Марианну всегда одинокой на даче (в 53 километрах от Рима по старой дороге Легионеров – Аурелии). Теперь, став свободной не от должности «советника», а от «звания» «дочь Президента», она решилась на первую встречу с журналистами. Ее первое интервью появилось на страницах газеты «Репубблика». Доктор психологии, любительница классической музыки, пуританка… Между прочим, заядлая курильщица. Ее единственная вина, состояла в том, что она дочь важного человека. Так считала ее ближайшая подруга Альба Париетти. И добавляла: «Вместе с отцом они смотрятся как священник-прете и его послушница». Хотя в действительности это было не совсем так. У Марианны на все было свое мнение, которое нередко публично озвучивал отец-президент.

– Я молчала все эти годы, и теперь не могу наговориться, – улыбалась Марианна.

Особенно важно иметь возможность говорить сейчас, когда в Европе война. Сколько всяческих политических уверток, а вокруг гремит, распространяется ужас и пожар югославской трагедии. Говорят о применении там «умного» технологического оружия. Разве слово «умное» подходит к тому, что служит разрушению, уничтожению человеческих ценностей! И это кредо Марианны.

– Что вы думаете делать, вернувшись домой, на улицу Серафино?

– Спать. Спать спокойно.

– Чем займется отец?

– Не бойтесь за отца. Могу гарантировать, что семья знает, чем займется каждый. Семь лет отцовского президентства мне показались вечностью. По крайней мере прошли, словно лет тридцать. Я переживала по каждому поводу (это о Марианне Оскар Луиджи както сказал: «Она – моя вторая, но большая половина, потому что я постарался ей заменить и отца, и мать…»).

Теперь они вновь, как всегда, едины… На улице Серафино в прежней пятикомнатной квартире с террасой, уставленной горшочками герани, вблизи от дороги Легионеров, ведущей на север, – Аурелии.

Из досье автора

Подтверждаю, что Марианна Скальфаро – единственная дочь Президента Итальянской Республики Оскара Луиджи Скальфаро – ни разу за семь лет нахождения отца на «вершине Квиринальского холма» не давала никому интервью, была главным личным советником Президента.

Марианна родилась в ноябре 1944 года, под знаком Скорпиона. Мать, двадцатилетняя Марианнуцца, умерла, когда дочери было едва семнадцать дней. Отец стал для Марианны всем… О них говорили: они едины, как священник и его молитва…» И так многие годы…

…Марианна окончила университет с дипломом доктора психологии. Среди хобби – увлечение классической музыкой. Она – член многих фондов и разных добровольных благотворительных организаций. И вот, прежде чем покинуть Квиринальский дворец (28 мая) Марианна Скальфаро дала свое первое и одновременно прощальное интервью журналистам:

– Все ли готово к переезду из резиденции римских пап, королей и ныне президентов Италии – Квиринальского дворца на одном из семи холмов Рима?

– По правде говоря, все готово с минувшего лета. Хотели съехать в апреле 1999 года. Но помешала война в Югославии. Отец не мог досрочно оставить свой пост. Война заблокировала многие планы, мы вынуждены были ждать полного истечения конституционного срока действия мандата.

– Последние дни, вероятно, летят очень быстро? – Напротив. Тянутся чрезвычайно медленно.

– Думал ли О.-Л. Скальфаро переизбираться на второй срок, ведь он был в числе называвшихся кандидатов?

– Нет. Мы – реалисты, и наш долг выполнен.

– Но почему вы так спешите вернуться к обычной гражданской жизни?

– Не могу больше молчать. Хочу выговориться.

– Семилетнее пребывание отца в кресле Президента Италии завершается в особое время. Страна находится в состоянии войны…

– Война, как у всех нормальных людей, вызывает у меня и страх, и ужасную тревогу.

– Будет ли совершена специальная церемония ухода президента?

– Конечно, мы всем пожмем руки. И тепло.

Что произойдет с «президентской командой»? Это вопрос муссировали в прессе, и все вспоминали пророческие слова сенатора Джулио Андреотти: «Признательность – это надежда на получение новых благ». Но понятие «благо» – весьма растяжимое, когда речь идет о тех, кто был непосредственно близок к Президенту республики в течение «семилетки». Впрочем, многие уже «выросли»: кто-то назначен послом в западноевропейские и средневосточные столицы, кто-то направлен на пост префекта полиции, а кто-то – и на заслуженный отдых. Особенно это касается тех, кто назывался «ухом и языком» Президента, знал шефа со времен «коротких штанишек», кто закладывал в архив каждую запятую из фраз, сказанных хозяином Квиринала. Этот «принцип» не будет изжит, видимо, никогда.