Симфония теней

На этом мероприятии помимо самого монарха должны присутствовать все его ближайшие сторонники и верные последователи. Скорее всего, будут там и темноликие кукловоды. И лучшего момента для осуществления моего плана выдумать попросту невозможно.

Поэтому приготовления закипели немедленно. До срока, указанного в приглашении, оставалось меньше трех седмиц. И от навалившихся хлопот я едва ли мог продохнуть. Костюмы, транспорт, подготовка моего особого металлофона к перевозке, выбор подарков для правящей четы, репетиция выступления, подбор свиты… Просто голова кругом!

Недели промелькнули как пара дней. Но зато теперь у меня все было готово к посещению Арнфальда. Ну и я, разумеется, в далекий ящик поездку откладывать не стал. А то ведь помимо времени на дорогу нужно еще на постой устроиться. А потому, отдав все необходимые распоряжения слугам и проинструктировав нор Эльдихсена, я уже готов был забираться в карету. Осталась сущая мелочь — погрузить в отдельный грузовой экипаж здоровенный полнооктавный металлофон, который в сборе весил не меньше двухсот кило.

— Эй, а ну полегче там! Не дрова тащишь! — прикрикнул я на одного из челядинов.

— Прошу звинить, мой экселенс! Но больно уж громоздкая энта ваша диковинка! Многоокий не даст сбрехать, руки ажно выворачиваются!

Я грозно нахмурился, вспоминая извечные упрёки Лиаса по части моего излишне мягкого обращения с прислугой. Может с ними и правда нужно построже быть? Как Одион.

Видимо, мои размышления слишком красноречиво отразились на лице. И потому чрезмерно болтливый простолюдин побледнел и забормотал извинения. Но, самое главное, он стал значительно аккуратней с драгоценным грузом.

Что ж… скоро можно отправляться.

* * *

Гостей у патриарха оказалось так много, что яблоку негде было упасть. В большом зале стояли накрытыми около дюжины длинных столов, за которыми пировали представители высшей знати. Генералы, советники, верные сподвижники, да и просто спонсоры престола, поддерживающие начинания Леорана гран Блейсина в финансовом плане. Должен признать, что на фоне этой толпы революционный кружок Мисхейва казался до обидного малочисленным. И бедным.

Многие дворяне прибыли на праздник Восхождения со своими семьями. С супружницами, с малыми детьми и с отпрысками постарше. Последние будто молодые львята косились на напыщенных родителей и старались во всем им подражать. И со стороны это смотрелось весьма забавно.

Пока не началась официальная часть приема, вельможи не теряли времени даром. Они активно о чем-то договаривались, заключали сделки, союзы и плели кружева политических интриг.

Меня, кажется, считали гостем второго сорта и внутрь пока не пускали. Я обретался у самых дверей с группой таких же приглашенных аристократов, не имеющих достаточного веса и влияния. Нас таких набралось человек сорок, наверное. И частенько снующие мимо нас достопочтенные граны усиленно делали вид, что мы для них не существуем.

Хотя были и такие, кто расщедривался на насмешливо-пренебрежительный взгляд. А публика помоложе едва ли пальцами в нас не тыкала. Они, смотря на нашу выставленную за пределы зала группу, о чем-то перешептывались и гаденько хихикали. Ну хоть пальцами не тыкали, и на том спасибо.

Н-да, вот она какая, истинная физиономия столичного общества. В прошлый мой визит сюда я был на коне и центре внимания. Потому меня эта характерная черта дворянства практически не коснулась. Зато сейчас я полной грудью вдыхал аромат метафорического отхожего места, возле которого мне предстояло находиться.

Но я спокойно выносил всё это показное пренебрежение. Патриарх лишний раз указывал мне, что я для него никто. И чхать он хотел на моё закрепившееся в народе звание героя. Я жив только благодаря его мягкосердечию и снисхождению. Учитывая, что он с меня еще и клятву крови взял, то подобное отношение ничем ему не грозит даже в теории.

Вот истошно взвыли фанфары. Гости притихли и подобрались, ожидая своего сюзерена. А затем Леоран Блейсин торжественно появился в окружении пышной свиты. Я изо всех сил напрягал зрение, стараясь рассмотреть в этом пёстром водовороте черные одеяния алавийских кардиналов. Но смог обнаружить только одного. Зато четверка магистров пятой ступени, выступающая в качестве телохранителей монаршей особы, была тут как тут.

Началась официальная часть церемонии, которая длилась не меньше часа. И только после нее аристократам на столы в дополнение к богатым закускам подали первую перемену основных блюд. Виночерпии в слитном порыве метнулись наполнять чаши и бокалы гостей. А покуда пиршество набирало обороты, то его Благовестие решил разместить и нашу компанию, околачивающуюся на пороге залы.

Вышколенные до механической безупречности лакеи спешно потащили нас вдоль стен, отводя в самый дальний угол. Здесь мы просидели еще около часа, как настоящие отщепенцы. И лишь после того, как знать успела откушать и ополовинить кувшины с вином, патриарх вспомнил о моем существовании.

С почтительным поклоном ко мне подошел слуга и попросил следовать за ним. Он хоть и повел меня вдоль стен обширного помещения, однако направление движения я уловил точно. Мы шли строго к отдельному столу, за которым сидел монарх и его самые высокопоставленные вельможи.

Я приблизился и покорно склонился, выражая готовность слушать и внимать.

— А, экселенс нор Адамастро, — сухо изрек правитель. — Как вам мой праздник?

— Здравствуйте, Ваше Благовестие. Долгих лет жизни вам и сиятельной семье гран Блейсин, — еще раз прогнул я спину. — Вы организовали великолепное торжество. Мне льстит, что я удостоился чести находиться здесь.

Государь удовлетворенно кивнул. По-видимому, его устроило мое раболепие.

— До меня дошли слухи, что вы сконструировали необычный инструмент, экселенс. И будто бы вы виртуозно умеете исполнять на нем различные потешные мотивы?

— Истинно так, мой господин. Я привез его с собой из Клесдена. И если вы пожелаете, то я с радостью продемонстрирую свое мастерство для вас и ваших несравненных гостей.

— И вы не боитесь опозориться? — иронично задрал бровь Леоран.

— Ничуть, Ваше Благовестие. Я уверен в своих навыках, — смело заявил я.

— Что ж, да будет так. Ежели вы настаиваете, то я послушаю, — с показной ленцой согласился патриарх.

Я поклонился еще раз, поймав на себе жадный взгляд дочери монарха. Девица, раскрасневшаяся от выпитого, беззастенчиво пожирала меня глазами. Я уже тактично собирался уйти, делая вид, что не замечаю, как она пялится. Но тут вдруг меня остановил тот самый темноликий, которого я заприметил при появлении монаршей свиты. Вблизи я мог с уверенностью сказать, что это какой-то новый персонаж в моей пьесе. Ранее мы с ним не встречались и друг другу представлены не были.