Синдикат должен быть разрушен

— А теперь уже возник вопрос у меня, — криво усмехнулся я. — Откуда Джон знает, что похищенный занимался организацией моей ликвидации, и что у него нет врагов, способных организовать нападение? Он сам состоит в Синдикате, знаком со всеми раскладами изнутри, чтобы это утверждать со стопроцентной уверенностью?

Лицо Мадлен дрогнуло, на мгновение в карих глазах мелькнула растерянность, сменившаяся гневом.

— Что за глупости? — возмутилась она. — Как вообще можно такое подумать? Джон же бывший сотрудник ЦРУ, у деда тоже работал. Он в курсе многих дел.

«Мне показалось, или она отреагировала слишком нервно?» — я напрягся и сразу же успокоился: — «Да нет, чепуха. Если бы Мадлен и Джон были связаны с Синдикатом, они бы не давали мне столько разоблачительных материалов и информации об организации, операциях и фигурантах. Скорее всего, от покушений уже паранойя началась, подозреваю всех и каждого».

— Судя по предоставленным мне внутренним документам, структурным цепочкам, вскрытым операциям, Джон получает сведения либо от своих коллег, работающих по Синдикату, либо от стукачей внутри структуры. Согласна? — надавил я голосом.

— Допустим, — кивнула мисс Рокволд. — И что из этого следует?

— Только один факт: он не может быть уверен, что сведения о похищении Морриса и отсутствии у него врагов, способных на такой финт, стопроцентно верны. И в уровне компетенции стукачей — тоже. Люди всегда остаются людьми — могут приврать, приукрасить, или что-то добавить от себя, чтобы выслужиться. Исключение может быть только одно: если информацию сливает один из высших руководителей Синдиката, прекрасно знающий внутреннюю кухню организации и своих подчинённых, обладающий достаточными возможностями, чтобы собрать и грамотно проанализировать полученные сведения. Но это невероятно — зачем руководителю давать на себя убойный компромат, который может привести на электрический стул?

Я несколько секунд многозначительно помолчал, давая девушке обдумать сказанное, и продолжил:

— Пойми, Синдикат — грандиозная мафиозная организация международного уровня. Он работает в разных странах и континентах, получает миллиардные прибыли. Внутри Синдиката, уверен, огромная конкуренция. Руководители нижнего и среднего звена — клубок гадюк, готовых в любую секунду ужалить друг друга, чтобы продвинуться по карьерной лестнице. Люди уничтожали друг друга из-за гораздо меньших денег, а здесь речь идёт о гангстерах, сидящих задницами на огромной горе кэша. И это мы говорим только о внутренних конфликтах и соперничестве. А ведь есть ещё и конкуренты — Синдикат многим наступает на пятки: захватывает рынки, забирает себе солидную часть прибыли, которую могли бы получить те же колумбийские картели, мексиканцы, корсиканцы, турецкие или американские наркоторговцы. Моррис — доверенный человек самого большого руководителя, знает очень много интересной информации. Я общаюсь с Хэлловеем достаточное время и немного разбираюсь в людях. Никогда не поверю, чтобы он всё это не учёл. Но ты с его подачи решила сразу поставить вопрос так, будто обвиняешь меня. Почему?

Девушка покраснела и отвела взгляд.

— Я жду ответ.

— Мы хотели… — начала Мадлен, запнулась и виновато отвела взгляд.

— Очень жаль, что так получилось, я думал — мы союзники и доверяем друг другу,

Я отвернулся и направился к выходу.

— Вызови мне лифт, пожалуйста, пойду к себе в номер — настроение пропало, — бросил у двери веранды.

— Подожди! — умоляюще воскликнула Мадлен — Я не хотела тебя обидеть.

— Не хотела, но обидела — своим недоверием, — холодно отрезал я.

— У Джона возникло подозрение. Это была его идея спросить у тебя, с Моррисом слишком всё вовремя произошло, — обреченно призналась девушка.

«Фух, кажется, удалось отмазаться. Но вопросов к Хэлловею и Мадлен возникает ещё больше. Как-то они быстро и своевременно получают информацию. А этот разговор похож на стандартную пробивку. Сначала пригласить на свидание, расслабить, затем задать в лоб неожиданный острый вопрос и посмотреть на первую, непроизвольную реакцию», — отметил я.

— Ладно, забыли, — хмыкнул я. — На будущее, в том, что, ты спросила меня об этом, ничего страшного нет. Но партнерам надо доверять, иначе нет смысла вообще работать вместе.

Когда девушка смутилась и отвела взгляд, мне на секунду стало неудобно. Сам на сто процентов никому не доверял. Внучке миллиардера и Хэлловею, с некоторых пор, особенно. Во всяком случае, пока не получу ответы на накопившиеся вопросы. Полностью открывать свои замыслы кому-либо было глупо — слишком высоки ставки в игре. Даже своим ребятам, с которыми прошел Крым, рым и медные трубы, далеко не всё рассказывал. Маркусу Вольфу — тоже. Весь план операции и порядок действий хранился только в моей голове — во избежание утечки информации. Мадлен думает, я хочу провернуть масштабную сделку и заработать миллиарды. Ребята и Маркус знают больше — но без подробностей. Недостаток тут только один: если погибну, на проекте можно ставить крест.

В зале мы сели за сервированный приборами и закусками столик. Я пригубил вино и поставил бокал, Мадлен последовала моему примеру. Закусил креветками, тостом с красной рыбкой, зеленью и оливкой. Взял шпажку с нанизанным на неё ломтиком сыра, ветчиной и кусочком помидора.

— Вкусно, — сообщил довольно улыбнувшейся девушке. — Это кто так постарался?

— В ресторане отеля заранее заказала, — сообщила мисс Рокволд. — Попросила, чтобы все блюда приготовили из свежих продуктов по высшему разряду лучшие повара.

Девушка помолчала и уточнила:

Ещё вопрос можно? Я много думала и крутила в голове наш совместный проект со скупкой акций.

— Конечно, — кивнул я. — Задавай.

— Общая мысль, как мы заработаем, понятна, но проблема в том, что это всё выглядит безупречно только в теории. На практике, корпорации, чьи акции мы скупим, так просто не сдадутся. Они могут подключить правительство, раздуть скандал в прессе, или придумать что-то другое, чтобы наш план не реализовался. Ты не просчитывал такую ситуацию?

— Конечно, просчитывал, — усмехнулся я. — Во-первых, напомню, до реализации нашего плана ещё далеко. Чтобы полностью воплотить его в жизнь, нужно намного больше денег, чем у нас сейчас имеется. Во-вторых, когда наш план вступит в финальную фазу, они ничего не смогут поделать. Объясню, почему. Смотри, финансовая привлекательность бизнеса в конкретной стране зависит от нескольких важных факторов: удобного, выгодного налогообложения, емкости рынка и установленных правил, гарантирующим коммерсантам «fair play», то есть честную игру для всех. В вашей стране провозглашена нерушимость частной собственности, которую регламентирует Билль о правах. Четвертая поправка к Конституции гласит: «Право народа на охрану личности, жилища, бумаг и имущества от необоснованных обысков и арестов не должно нарушаться. Ни один ордер не должен выдаваться иначе, как при наличии достаточного основания, подтверждённого присягой или торжественным заявлением; при этом ордер должен содержать подробное описание места, подлежащего обыску, лиц или предметов, подлежащих аресту». Это означает, что без достаточных, подтвержденных законом оснований, изъять акции не получится. А мы их не дадим. Плюс, если возникнут проблемы, наймем лучшую команду адвокатов, которые в суде разорвут претензии заявителей на клочки, заставят выплатить огромные суммы за клевету и ущерб деловой репутации.

А можно ещё вспомнить Пятую поправку: «государство 'не имеет права изымать частную собственность без справедливого возмещения». Так что, в любом случае, если ситуация обострится, отобьемся. В самом плохой ситуации, выйдем без потерь, даже с определенной прибылью. Ещё подключим прессу и телевидение, под соусом, что нашу собственность хотят отнять по надуманным предлогам и раздуем масштабный скандал? Представляешь, какой будет негативный эффект? Акции рухнут, рынки начнёт шатать, и имидж Америки как Мекки свободного предпринимательства полетит вниз. Никто такого не допустит. Тем более, мы ничего плохого не сделаем, обычная бизнес-стратегия, рассчитанная на получение максимальной прибыли. Проще договориться и дать нам заработать, чем устраивать войну, чреватую серьезными потрясениями для корпораций и фондового рынка. Плюс, чтобы гарантированно добиться цели, мы используем кнут и пряник: сначала загоним противников в угол, лишим свободы маневра, потом сделаем привлекательное предложение, избавляющее их от проблемы. Тут очень важно, правильно его подать и обернуть в красивую обертку.