Синдикат

Ткачевыми предполагалось вооружать «вторую линию», то есть штабистов, офицеров, экипажи боевых машин и так далее. Коробовы предназначались главным образом для десантуры всех мастей. ТКБ отличались великолепной точностью и компактностью (фактически ствол + патрон, вот и вся длина), а с остальным по итогам более-менее массовой эксплуатации все оказалось куда менее радужно. Международная напряженность росла, в воздухе уже носился призрак очередной Мировой, так что «обратно-развернутые» в конце концов, от греха подальше отозвали на длительное хранение, снова перевооружая бойцов на более привычные Судаевы. А после войны было чем заняться, поэтому про ТКБ забыли на много лет.

Второе рождение Коробовы получили во времена «конвергенции» с приобщением к буржуазной жизни с ее побочными эффектами. «Ствол-ружья» оказались прекрасным оружием для скоротечных городских перестрелок, к тому же недорогим — их было проще списывать и красть, потому что складировали второпях, с повсеместными нарушениями. Хотя производство прекратилось много лет назад, характерные автоматы регулярно поминались в криминальных сводках, часто мелькали на записях уличных репортеров гонзагамо.

Проблема была одна — благодаря склонности редко, но без предупреждения «клинить» ТКБ прочно занял нишу «середнячков», то есть оружия слишком дорогого для мелких «торпед» и слишком ненадежного для высококвалифицированных исполнителей. Из него можно было покрошить в несколько стволов, например, машину какого-нибудь буржуя умеренно среднего полета. Но Коробов никогда не смог бы оказаться в руках агентов, идущих убивать серьезного клиента в охраняемом здании богатого синдиката. Если только исполнителей не наняли буквально «по звонку», второпях…

— Я вижу так — подытожил Бес. — Тебя крепко подсидели, вплоть до ареста на дому. Но до устранения в рабочем порядке довести не сумели, отсюда и бардак, выходить нельзя, а принимать звонки со стороны можно. Ты сидел и ждал, недоброжелатели интриговали, пытаясь заполучить твою голову, а когда вдруг объявился новый неизвестный контакт, у кого-то сдали нервы. И по твою душу пришли быстро купленные спецы. Не лучшие, но что было под рукой прямо сейчас.

— Ну-у-у… — потянул Фирсов, глядя в сторону.

— Только не лгать, — хмыкнул Кадьяк. — Я конечно не допросчик, но температуру и зрачки считывать могу. А у тебя «золотой маски» нет, врать технологично не сможешь.

— В общем, угадали, — мрачно и вымученно сдался Фирсов, а затем буквально в нескольких фразах описал незамысловатую историю о двух родственниках, которые много лет довольно успешно карабкались по трестовой лестнице, поддерживая друг друга. До тех пор, пока один не оступился, а другой решил, что старшему лучше падать в одиночестве. Причем падать быстрее и с концами.

— Драма, — заключил Кадьяк. — Шекспир.

Автохирург пожужжал еще немного, мигнул зеленой лампочкой. Поставил пациенту капельницу с кровезаменителем и ушел в режим ожидания, раскинув по-паучьи все конечности, чтобы заменить расходники, а также продезинфицировать остальное.

— Надо будет ему память вычистить, — подумал вслух Кадьяк. — Я блок ему воткнул, конечно, ни одного бита не запишет, но все равно… Эй, как самочувствие? — осведомился наемник. — Еще живой?

Бес покрутил головой, осторожно, чтобы не тревожить зашитые и склеенные ткани. На лице кибернетика застыла гримаса боли пополам с отвращением.

— Терпимо, — выдавил он, наконец.

— Сегодня-завтра отлежишься, — подытожил Кадьяк. — Затем поищем врача, автоматик это хорошо, но все-таки эрзац. А теперь о деле.

Наемник деловито извлек из кобуры на поясе один из антикварных револьверов и приставил его к носу Фирсова. Гроссмейстер комично скосил глаза на ствол, который в таком ракурсе представлялся огромным, несмотря на то, что «pocket»

— Во-первых, я пока не вижу с тебя ни денег, ни другой пользы, а потрачено уже немало, — сообщил Кадьяк, шевельнув бровью в сторону Беса. Тот как раз отпинывал назойливого робоуборщика, который выполз из стенной ниши, чтобы собрать окровавленную одежду, превратившуюся в тряпье. Раненый кибернетик ограничился кивком, дескать, согласен.

— Во-вторых, — Кадьяк внимательно посмотрел на Фирсова, словно желая удостовериться в правильном понимании сказанного. Трестовик изобразил на помятом лице живое любопытство. — Я сейчас вижу единственный способ на тебе заработать. Сдать «Правителю» обратно за награду. Так что тебе стоит меня заинтересовать чем-нибудь еще.

Фирсов посмотрел на Беса, тот слабо покрутил головой, будто хотел разработать позвонки. Боль никуда не делась и напомнила о себе злыми укусами в такт движениям, но терпимо.

— А ты ловко назначил себя в концессионеры, — сказал Постников Кадьяку, игнорируя спасенного бюрократа. — И рановато.

— Не проблема, могу выписаться, — пожал плечами наемник. — Но ты мне уже должен, в том числе за медицину. Готов оплатить счет и порвать договор?

— Пиздец… — взялся за голову Фирсов. — Межгалактических масштабов… Я бы сказал «верните меня обратно», но вы же метафору не поймете, торпеды электрические.

Бес замолчал, Кадьяк смотрел, едва заметно улыбаясь краешками губ. Тень улыбки была скорее сардонической.

— А-а-а, скотина, — фыркнул Бес в пустоту, обзывая больше мироздание в целом, нежели кого-то определенно. — По рукам, — на сей раз, он обратился прямо к наемнику. — Если что-нибудь надоится с этой коровы, все поровну. Если нет, сдадим трансецам.

— Эй, я здесь вообще то, — напомнил Фирсов.

— Козлам слова не давали, — проскрипел Бес и слабо махнул рукой, изображая некую пародию на хлопок одной ладонью. Кадьяк ответил зеркальным жестом, и договор состоялся.

— Что ж, диспозиция ясна, — Фирсов оттянул воротник и глубоко вздохнул. В чем старому бюрократу нельзя было отказать, так это в отменной выдержке. — Значит так, в-третьих сдавать меня обратно вам уже поздновато. Слишком все шумно получилось, рублей вам, может, и подкинут, но потратить не успеете.

— Резонно, — согласился Кадьяк после короткого раздумья и поднял ствол к потолку, но притом взвел курок. — Дальше?

— Значит у вас два пути. Первый, грохнуть меня здесь или где-нибудь в подворотне, чтобы все окончательно запутать. Останетесь без выгоды, но может и от проблем удастся свалить. Хотя вряд ли, но все возможно.

— Мне нравится эта концепция, — слабо, но решительно поведал Бес. — Только, чур, башку ему прострелю я. Давно мечтал.

— У меня есть гаррота, — без улыбки сообщил Кадьяк. — Я тебе одолжу.

— Второй, — Фирсов поднял вверх оба указательных пальца, как дирижер перед оркестром. — Попробуем, как говорил один мой коллега, достать из этой жопы кролика.

— Жопу вижу, — констатировал Кадьяк. — А кролика нет.

— Ты хотел меня шантажировать, — обратился Фирсов к Постникову.

— Хотел, — согласился Бес.

— По деньгам?

— Чего?.. — Постников на мгновение даже растерялся.

— Алекс, ты негодяй, но далеко не дурак, — терпеливо развивал мысль Фирсов. — К тому же сильно побитый жизнью негодяй. Я смотрю на тебя и почему-то думаю, что хотел ты не денег. Точнее, денег, но для чего-то большего. Угадал?