Синдром свечи

– Может, тебя обманули, когда её делали?

Он открыл рот, чтобы опровергнуть её предположение, но девушка успела быстрее:

– Скорей всего. Правда ведь, Мира?

И ему ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть.

– Да.

– А почему именно змей?
– в льдистых глазах мелькнула заинтересованность.

Потому что эта знак моего бремени, подумал Мира, но вслух произнёс совершенно другое:

– Да я молодым был, вот и решил сделать себе на спине что-нибудь по страшнее. Признай, жутко ведь звучи: змей, пожирающий собственных хвост?

Каннила поморщилась.

– Очень. Ну и вкус у тебя.

Он засмеялся так громко, что в воде, булькнув напоследок, всполошились рыбки, а с соседних деревьев вспорхнули растревоженные птицы. Девушки снова засуетились вокруг него, ругаясь и обматывая бинтами едва не открывшуюся рану, а Мира, успокоившись, смотрел на водную гладь, на лунную дорожку на ней и улыбался.

Грусти не было. Наверное, это потому, что он всегда знал, что так будет. Богиня не сказала, когда именно придёт его время и при каких обстоятельствах это случится, оставила после себя лишь такой вот подарок - татуировку, которая своим размером должна была дать подсказку. Правда, и тут богиня была в своём духе - поместила змея Мире на спину, так, чтобы он сам не смог увидеть.

Тогда ему это было и не нужно - полученная сила опьяняла, а возможность прожить долгую жизнь в молодом теле - дурманила.

Да, подумал Мира, и почувствовал, что улыбка наполнилась грустью. Он всегда об этом знал.

Аиуту с Каннилой закончили перевязку и расположились напротив, не решаясь ничего сказать. Когда он повернулся к ним, одна смотрела на него, а другая - в сторону озера. В льдистых глазах задумчивости было слишком много, и она словно думала о чём-то слишком серьёзном и слишком тяжёлом для неё.

Мира заставил себя сменить грусть на насмешливость.

– Маля-а-а-авка, - издевательски протянул он, слегка прищуриваясь для придания эффекта, - такое чувство, словно ты сегодня вообще не причёсывалась.

Каннила вспыхнула так ярко, что цвет лица почти стал ярче цвета волос - Мира видел это даже в свете луны.

– Придурок!
– она подскочила, ударила его по макушке и, размашисто шагая и что-то гневно бормоча себе под нос, унеслась в сторону лагеря.

Придурок, не стал спорить он.

– Зря ты так, - со вздохом покачала головой Аиуту, смотря вслед девочке.

– Это называется профилактикой. Чтобы не расслаблялась.

– Это называется "слепой идиот", - она поднялась и бросила на него последний взгляд.
– Настолько слепой, что, порой, дальше своего носа не видит.

Нет, горько усмехнулся Мира, снова посмотрев на озеро. Это называется заботой.

***

Это называется заботой, подумал Мира и принял на себя удар.

Всё начиналось вполне неплохо - очередной заказ в небольшом городишке на банду разбойников, очередные перепалки и очередное долгое уговаривание Каннилы, чтобы её взяли вместе с ними. Они бы всё равно взяли, только Мире хотелось поиздеваться над ней, и плевать было даже на то, что он всегда за это огребал. Аиуту на такое лишь закатывала глаза и качала головой, а ещё спрашивала их, обоих сразу, кто из них на самом деле старший.

И никогда не получала ответа, потому что его перекрывал смех.

Заказ и вправду был настолько обычным, что даже смешно было смотреть на все тщательные приготовления, которые они делали, но его напарница настояла на их необходимости, а Каннила даже слушать не стала - просто выполняла так, как говорила Аиуту.

И, как-то так получилось, что как раз Аиуту они и потеряли, пока шли к месту пересечения с разбойниками. Леса в этих местах были густыми и непроглядными, а время выполнения было строго определённое, поэтому, переглянувшись, они решили, что найдёт спутницу потом, когда разберутся со всеми.

Наверное, всё-таки стоило её поискать, потому что разбойников, как оказалось, раза в два больше, чем указывалось в заказе, и среди них был один маг. С ним Мира расправился одним движением, а вот с остальными пришлось попотеть. Нет, даже не так - пришлось прикрывать спину Каннилы, которая вечно забывала о тылах.

Зато выглядела она грозно, потому что ярко-красные, безумно похожие на кровь волосы, пышными волнами метавшиеся по небольшой поляне, создавали впечатление разбушевавшегося огня, который сжигал всё, к чему прикоснётся.

Только, и это было целиком и полностью виной Миры, эта свеча, казавшаяся ожившей богиней, совершенно забывала про свою открытую спину и всегда сосредотачивалась лишь на одном противнике.

Маг был не один, потому что дыру в груди можно создать лишь магией, и Мира, к сожалению, понял это слишком поздно, зато успел метнуть кинжал в ту сторону, откуда пришёлся удар, услышал звук падающего тела и сам осел следом.

– Мира!
– знакомый голос звучал слишком испуганно.

– Не суетись, малявка, - прохрипел он и стал заваливаться на спину.

Мира приготовился к холодной земле, но неожиданно почувствовал под головой что-то тёплое, открыл глаза и встретился с льдистыми глазами. Запачканное в брызгах крови лицо, красные волосы, ледяные глаза - да, пожалуй, она и вправду была очень похожа на богиню.

На плачущую богиню.

– М-мира, т-ты...

– Знаешь, малявка, а ты, наконец-то, набрала веса, - усмехнулся Мира, и только тогда почувствовал, как же это тяжело - чувствовать и двигаться.

Она сначала просто замерла, потом как-то неспешно вспыхнула, и в глазах мелькнул знакомый гневный огонёк.

– Придурок!

Он рассмеялся, закашлялся и прикрыл глаза.

Вокруг царила тишина и спокойствие, и его тело тоже было тихим и спокойным, а ещё очень лёгким - такой лёгкости он никогда не чувствовал. На коленях у Каннилы царило умиротворение, а её запах, всё такой же лёгкий, несмотря на примешанные нотки стали, дарил ощущение дома.

– Мира, - тихо позвала она.

– Да?

– Это ведь... конец, да?

Он открыл глаза и увидел, что она не смотрит на него. Она вообще никуда точно не смотрела, потому что взгляд стал пустым и бесцельным.

Да, подумал он.

– Нет, - сказал он.

– Ты врёшь.

– Нет, - он улыбнулся уголками губ, когда Каннила посмотрела на него, - это мой конец. Но не твой.

Её глаза снова наполнились слезами, и Мира, через силу подняв руку, осторожно вытер их и так же осторожно покачал головой.

– Не надо.

– Но...

– Пожалуйста.

Девочка кивнула, но он заметил, насколько тяжело ей это далось.

Снова повисла тишина, а потом она заговорила - тихо, вкрадчиво, доверительно: