Синдром свечи

– Ну прости, прости, - вздохнул он, гладя её по голове.
– Я не хотел тебя... твою ж, малявка, хватит меня бить!

Она ударила снова, на этот раз маленькая ручка попала по макушке, и Мира зашипел.

– Ты сам виноват!
– безапелляционно заявила она, отстранившись и вытирая рукавами кофты слёзы.
– Нечего было меня обижать!

Наверное, на этот раз ему стоило обидеться, но, глядя в её смеющиеся, совершенно чистые глаза, Мира всего лишь рассмеялся.

С этой девчонкой вообще словно было что-то не то. Точнее, с ним в её присутствии было что-то не то, потому что обычно Мира не улыбался так часто, не смеялся над вещами, из-за которых предпочитал обижаться или злиться.

Она была свечкой, что своим огнём опалила его.

– Никогда не думала, что у тебя есть дочь.

Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт. А ещё Мира - самый невезучий на свете, потому что этот голос он узнает из тысячи.

– Аи-и-и-и-и-и, - напряжённо протянул он и с натянутой улыбкой повернулся.

Аиуту была такой же, как и при их последней встрече - облачённая в кожаный доспех с накинутым на плечи тёплым плащом, с завязанными в хвост светлыми волосами и ледяными стальными глазами, которые прожигали его насквозь.

– Я не его дочь!
– Каннила с вызовом посмотрела на его бывшую напарницу и снова сложила руки на груди. Мира почти физически захотелось хлопнуть себя по лбу ладонью, потому что это позу он знал прекрасно.

– Значит, ты его девочка-подстилка?
– Аиуту прищурилась и окинула и его, и девочку внимательным взглядом.

Миру перекосило, и он пожалел, что давным-давно зарёкся не трогать девушек. Каннила позади него вздрогнула, всё ещё не до конца забывшая те страшные для себя времена до прихода Миры, и вцепилась в его руку. Он поднялся, и она слабо ткнулась лбов в его плащ где-то в районе спины.

– Закрой рот, - от его голоса воздух вокруг резко заледенел, и на этот раз дрогнула девушка, стоящая напротив. Девочка лишь затрясла головой и подёргала за ткань.
– И не смей говорить того, о чём ничего не знаешь.

В её глазах на несколько долгих секунд он увидел страх, а потом Аиуту взяла себя в руки, и остался лишь стальной щит, через который не пробиться. Мира знал и это лицо, настолько хорошо, что напрягся и приготовился отвечать на любые хлёсткие слова, чуть отводя руку назад и прикрывая Каннилу.

Но девушка лишь вздохнула и покачала головой, прикрыв глаза.

– Ладно, прости, - она помолчала некоторое время, но потом всё же негромко добавила: - Рада встрече.

– Не лучшее приветствие, - холодно произнёс Мира, не двигаясь.

– Не лучшая встреча, - терпеливо поправила она, и, не говоря больше ни слова, прошла мимо него и уселась на его место.

Мира ещё некоторое время наблюдал за ней, ожидая подвоха, но потом чуть отодвинул девочку от края лавочки и устроился рядом с ней. Та, бросив взгляд на Аиуту, спрятала лицо в складках его плаща, всё ещё не отпуская ткань рукава.

– Зачем ты здесь?
– он положил свободную руку на стол.

Девушка окинула взглядом их еду, прошлась глазами по его вещам, лежащих рядом с ней, заглянула в его полупустую кружку.

– Странно, ты никогда не любил рагу.

Каннила резко вскинула голову, непонимающе уставившись на Миру, но он не обратил на неё внимания.

– Потому что ты никогда не умела его готовить.

Девочка вздохнула с облегчением и снова уткнулась в плащ.

– Ты тоже повар не от богов, - пожала плечами Аиуту и откинулась на спинку лавочки.
– Что привело тебя в этот город снова?

– Ты же знаешь ответ на свой вопрос, - Мира нахмурился, - так к чему спрашивать?

Он заметил, что девушка в ответ напряглась и ссутулила плечи, и удивился - что такого она хочет спросить, что так переживает? Потом прошёлся глазами по всей её фигуре и неожиданно заметил, что она старается не трогать правый бок и всячески избегает к нему прикосновений; заметил, что лицо у неё всё в мелких порезах и небольших ссадинах.

– Ты ведь уже знаешь, о чём я хочу спросить, не так ли?
– Аиуту слабо улыбнулась, но Мира отчётливо видел, как резко очертился подбородок.

– Зачем тебе это?

– А по мне не видно?
– девушка горько усмехнулась.
– Без тебя всё намного тяжелее и сложней, Мира. Те, кто раньше давал хорошие заказы, решили, что без тебя я не могу ничего, поэтому стали и предлагать меньше, и ценить. Кто мало платил изначально - вообще перестали, - она покачала головой.
– После твоего ухода я словно превратилась в пустое место, которое никто не хочет замечать и на которое никто не хочет тратить время.

Вот оно, значит, как. Что-то такое Мира и предполагал, когда уходил, потому что Аиуту была больше лекарем, нежели воином, и тем более наёмником. Заказы на лекарей бывают редко, потому что в городах обычно своих по штук пять-шесть есть, и ещё более квалифицированных, чем она, а для работы наёмника требуются умения и навыки, которыми девушка обладала не в полной мере. Не удивительно, что заказчики перестали обращать на неё внимание, когда их сотрудничество распалось.

– За мой счёт ты не наживёшься, потому что мою долю придётся увеличить, - он кивком головы указал на красную макушку.

Аиуту снова горько усмехнулась.

– Никогда не замечала за тобой доброй души.

– Я тоже, - не стал темнить Мира, - но её я не брошу, и не проси.

Она покачала головой.

– Как её хоть зовут?

Он, зная свою "малявку", приготовился к возмущённым вскрикам, и, не услышав их, опустил голову и рукой отвёл волосы от лица девочки. Она сладко посапывала, отогретая в душном зале таверны и уткнувшись в его плащ. Мира легко улыбнулся.

– Каннила.

Он почувствовал на себе удивлённый взгляд.

– Странное имя ей дали.

– Это я её так назвал.

Мира повернулся обратно к своей бывшей напарнице и наткнулся на шокированный взгляд. Её серые глаза пару раз моргнули, а потом она на выдохе произнесла:

– Так она всё-таки твоя дочь!..

Он покачал головой.

– Нет.

– Тогда как?..

– Я нашёл её на улице четыре года назад, - сказал Мира негромко, облокачиваясь свободной рукой о стол.
– В том городе морозы были особо суровыми, и она почти замёрзла в своём тонком платье, когда я нашёл её. Ты знаешь, как с бездомными детьми обходятся, поэтому Каннила сначала не захотела идти со мной, но потом всё же согласилась. Позже я узнал, что имени у неё не было, вот и пришлось давать самому.

Аиуту нахмурилась.

– Но почему именно... так?

– Не могу объяснить. Но ей идёт это имя.

Над столом повисла тишина, нарушаемая негромкими голосами других редких посетителей и сопением двенадцатилетней девочки, что ужасно вымоталась за день. Мира глянул на окно в дальнем конце таверны и увидел лишь черноту ночи - пора было спать, как ему, так и Канниле. Вопреки этим мыслям, будить её совершенно не хотелось, поэтому, недолго думая, он подхватил её на руки и, кое-как забрав вещи со второй лавочки, направился на второй этаж.