Синдзи-кун. Тетралогия

– Так. С твоих слов, то, что произошло выгодно Митсуи и Мацумото, а мы? – спрашивает Майко.

– Погоди, не спеши. Сперва – Линда. С ее способностями, ей деньги не нужны. Она на бирже может миллиарды заработать, на маржинальной торговле, на всех этих бивалютных опционах на коротком плече. Значит деньги ей не нужны. По каким причинам она сотрудничает с Минору? Личные взаимоотношения? Мы уже поняли, что Линда относится ко всему этому просто – как воды попить.

– Да уж. – не удерживается от реплики Майко: – ходила тут в чем мать родила, сверкала своими … tuttar. И прочими…

– Значит и личные взаимоотношения не причина. Она рациональна. Но вот это дело ее интересует, хотя она и не является самостоятельным игроком. Отдав ей все проценты, тем самым мы переводим ее в ранг игроков. При всех своих плюсах, Линда все же стояла у Минору за плечом. Не поверю, что у нее нет амбиций. Она просто использовала эту позицию, чтобы быть ближе к программе – таково было предположение. И если она согласится на эти проценты и, как я предполагаю – станет директором института и возглавит исследовательский отдел – это и будет самая сильная гарантия для обоих кланов, а также возможность маневра для нас. Например, мы можем и в сторону отойти, пусть дальше сами разбираются. Или активно участвовать во всем этом. В свою очередь активное участие подразумевает то, что мы будем обладать необходимой информацией. Институт создается не для того, чтобы деньги делать, а для того, чтобы давать результаты исследований. Те, кто управляет, кто участвует в процессе – все равно будут этими результатами обладать. С этой точки зрения мы не сильно теряем. Но вот вкладывать огромные деньги в развитие института и по сути – усиление нашей команды в Сейтеки – будут кланы. Нельзя, чтобы они ушли обиженными. И вот тут, кстати – еще один слой.

– Еще один?! Мама дорогая, я уже и забыла, о чем мы в начале говорили. – округляет глаза Майко. Врет, конечно, все она помнит. Майко у нас намного умнее, чем показывает, тут она следует правилу Сакуры – «умеешь считать до десяти – остановись на семи».

– Следующий слой такой – все это бред. Все эти проценты, все эти планы, все-все-все. Решает право сильного. Любое соглашение, заключенное в экстремальных условиях – пересматривается, как только эти условия перестают существовать. Я не испытываю иллюзий, что Митсуи будут следовать букве соглашения, заключенного, когда Хикэру-доно находилась у нас под замком. Я отдаю себе отчет, что в любой момент ей вожжа под хвост попадет и она может в разнос пойти, порвав любые соглашения. Найти формальный повод типа «а как они на меня посмотрели, оскорбили весь мой род до пятого колена» – и все. – говорю я.

– Но тогда зачем все это? – недоумевает Читосе.

– Какая у нас была поставлена задача в тот момент, когда мы принимали решение о рейде на отель? – спрашиваю я и тут же отвечаю сам себе: – Вывести Нанасэ из комы. Эту задачу мы и решаем. Сейчас подъедет Грендель и будем выводить.

– И все? Я имею в виду, у нас на руках была сама Хикэру Митсуи, а все что мы получили – вывод из комы Нанасэ? Не то, чтобы я была жадной…

– Ну нет. Кроме того, что мы фактически выполнили главную цель нашей миссии, мы также продемонстрировали что не являемся врагами и вполне договороспособны. И в следующий раз внезапного нападения не будет. В следующий раз Хикэру-доно снимет трубку и позвонит мне. И скажет «Син, мальчик мой, наши интересы пересеклись там то и там то, давай встретимся и переговорим, что с этим делать».

– И все?!

– Это уже очень немало. Кроме того, когда я говорил, что соглашения, заключенные в экстремальных условиях пересматриваются – я имел в виду только те соглашения, которые невыгодны сторонам. Пока эта сделка выгодна – она нерушима. А это уже в немалой степени и от нас зависит – чтобы сделка была всем выгодна. А будет невыгодна – у нас есть канал связи. Мы сможем договорится. Знаешь, с какими категориями нельзя договариваться?

– С ублюдками, которые нападают из-за угла? Которые бьют в спину, направляя к тебе менталистов? Которые натравливают Гренделя на родственников?

– Понятно. – вздыхаю я: – вот смотри, Майко, условно можно поделить людей на четыре категории – умники, бандиты, простаки и дураки. Так вот, умники это те ребята, которые предпочитают ситуацию «вин-вин», когда хорошо и тебе и противной стороне. Бандиты – это ребятки, которым нужна победа и им плевать что тебе плохо, а иногда их победа – это когда тебе плохо. Простаки – это те, кто готов и сам потерпеть поражение, лишь бы тебе было хорошо. И наконец дураки – это те, кто не понимает, о чем тут речь вообще. И со всеми можно иметь дело. Почти со всеми. Смотри – если тебе повезло нарваться на умника – то вы всегда можете договорится так, чтобы тебе было хорошо и ему тоже. Если ты попал с бандитом – то и с ним можно договориться, ведь бандит может и хочет сделать тебе плохо, но он совершенно точно не хочет, чтобы плохо стало ему. Это и есть основа переговорной стратегии с бандитами. С простаками – все просто и вывести ситуацию в «вин-вин» легко. Но с дураками… Никогда нельзя договариваться с дураками. Потому что дурак это тот, кто готов и себе сделать плохо, лишь бы тебе было хуже.

– Рыбка выколи мне глаз. – вспоминает анекдот, который я рассказывал ей, Майко.

– Да, да. Именно. – соглашаюсь я: – а Хикэру Митсуи при всем этом – не производит впечатление дурочки. С ней можно договорится, тут главное, чтобы ей это было выгодно.

– Тебя послушать, так и с Сатаной можно договорится. – хмыкает Майко.

– У меня единственная просьба – перед тем как направить Сакуру на его поиски – пожалуйста предупреди меня заранее. Желательно лет за десять. – говорю я и это шутка только наполовину.

– Никаких поисков Сатаны! – тут же реагирует Акира: – мало нам тут! Майко!

– Ай! Да не буду я, не буду! Я все понимаю!

Глава 43

POVГоро Такэда старший инспектор СКПУ

Этот город не знал различий между своими жертвами. Кто бы ты ни был – старик, живущий в рыбацком квартале у порта, повеса, прожигающий свои деньги в веселом квартале, школьница, идущая на свидание с менеджером среднего звена за деньги, которые она потратит на караоке, – перед этим городом и его тяжелым, гнилостным дыханием все равны. Верность, лояльность, преданность – здесь не ценились. Каждый хотел выплыть хоть немного повыше, поднять голову над масляными разводами на поверхности и глотнуть хоть немного чистого воздуха. Да вот только воздух над помойкой редко бывает чистым. Так думал Горо Такэда, старший инспектор СКПУ, сидя в дешевой забегаловке и ожидая своего информатора. Забегаловка была именно такого сорта, в которых детективы встречаются с информаторами, частные сыщики с клиентами, дилеры – с потребителями очередной дозы, сутенеры – со своими девочками, а «быки» – с лейтенантами. В заведении царил тяжелый дух табачного дыма и алкоголя, тот самый запах, который появляется, если в помещении в течении многих лет курят, пьют, блюют, дерутся и плачут. Неповторимый аромат задницы этого города.

– Горо-сан? – а вот и его информатор, Кайя-чан. Она все еще привлекательна, она все еще юна, ей нет и двадцати, но на ее лице уже стоит печать этого города – она такая же собственность Сейтеки, как и он. Как и пожилой бармен за стойкой, как и сама эта стойка, повидавшая виды и явно старше и Кайи-чан и его и даже бармена.

– Кайя-чан. Садись. – он кивает на стул напротив, и она садится, аккуратно подвернув юбку. Если вы не знаете, думает Горо, если вы встретите Кайю-чан на улице, вы никогда не опознаете в ней жрицу любви. Кайя работает с теми самыми менеджерами среднего звена, поэтому ее образ – коллега по офису. Юбка-карандаш, белая блузка, даже бейдж, якобы небрежно забытый, приколотый на груди. Туфли-лодочки без каблуков, чулки телесного цвета, все очень пристойно. Еще одна из представительниц офисного планктона, которые наполняют улицы города по утрам и вечерам, оседая пеной в многочисленных барах и караоке, а также в лав-отелях и на съемных квартирах. Только Кайя-чан получает в несколько раз больше, чем все эти молодые девушки в юбках-карандашах и белых блузках, хоть и выглядит как каждая из них.

– Как у вас дела, Горо-сан? Скоро будет повышение по службе? – спрашивает Кайя-сан, забавно наклонив голову: – вы так усердно работаете…

– Дела как всегда. – ворчит Горо. Он и сам знает, что слишком стар для своей работы, для своей должности, для этого чертового города. Вот только и оставить работу не на кого. Может быть осенью, когда Кеко переведут в Токио, может быть тогда…

– А я себе кактус купила. – радуется чему-то Кайя-чан: – вот, посмотрите. – она достает из сумочки фотографии. Некоторое время Горо изучает кактус Кайи. Кактус, как кактус, думает он, маленький только. Надеюсь он выживет дома у Кайи, был он там один раз, впору объявлять ее квартирку местом биологической катастрофы и выжигать огнеметом, это уж всяко легче, чем попытаться навести там порядок.

– Я назвала его Майк. – говорит Кайя-чан: – он такой милый! Совсем как Кенчи, ну который меня бросил, когда я еще в волейбольной команде за школу выступала. Кенчи, кстати, дурак, связался с босодзоку и в прошлом году разбился насмерть на мотоцикле. Тогда куча парней разбилось, помните, еще был финал ежегодных Игр, я ставила на команду наших героев, но те даже из группы не вышли, в первом же бою слились. Конечно, если так гонять на мотоциклах, обязательно разобьешься. Эта штуковина летит со скоростью двести километров в час, а если с него слететь, то сразу в лепешку. Лепешки, кстати, самые лучшие во всем Сейтеки у Моро-сана, он лавочку держит в старом городе у порта, я там бываю каждую среду, обязательно к нему захожу. У него сын так и не поступил в университет и сейчас ему в лавочке помогает, семейный бизнес будет наследовать. Моро-сан пытался меня посватать, но его сын в Токио нахватался и на девушек сейчас не смотрит. Сейчас многие так, но я, кстати, не осуждаю. Вот и вы, Горо-сан, вы же тоже на девушек не смотрите, а вы так вполне ничего даже. Особенно для вашего возраста. Импозантный такой мужчина.