Сингапур

Те трое, в то время, как Тоболин задержался перед переходом ожидая разрешающего знака светофора, пока его не наблюдали. Да и возможно ли в пёстрой массе рубашек, пиджаков, джинсов, платьев различить конкретного человека, пусть даже если он с бородой. И стоило Тоболину поторопиться, вполне вероятно, в отель он прошел бы незамеченным.

Они, ожидая Тоболина у главного входа в отель уже в течении не одного часа, держались порознь. Тактика, выбранная ими, себя оправдывала. Она позволяла профильтровать через глаза массу пешеходов. Первый, стоящий ближе к светофору, неожиданно заметил капитана. Вынул из карманчика сотовый телефон и дал определенный сигнал. Они четко знали его приметы, и по сигналу немедленно сгруппировались.

В левой руке Тоболина находился дипломат с документами, а правая полезла в нагрудный карман рубашки чтобы прикинуть остаток денег. По пути в свой номер он намеревался зайти в гостиничный бар и заодно поужинать. Для этого он и остановился. Стоял не более минуты, а когда взглянул впереди себя, то в поле его зрения большим планом попали трое молодых мужчин, целенаправленно двигающихся в его строну. Сосредоточенные лица, внимательные глаза, плотные фигуры, одинаковые, темного цвета рубашки. С первого взгляда их можно было принять за братьев-близнецов. Что касается одежды, в основном сингапурцы так и одевались. До них оставалось несколько шагов, когда Тоболин вдруг почувствовал неладное. Этих людей нельзя было отнести к случайным прохожим. Мысль о вероятной опасности заставила его остановиться. Развернуться обратно? Сзади громыхал сплошной поток машин. Ближайший из них двигался прямо на Тоболина. Двое других приближались с боков.

Услышать свою фамилию Тоболин ожидал меньше всего.

— Капитан Тоболин? Мы не ошиблись?

Тревожное чувство опасности и радость от мысли, что эти люди и есть обещанная охрана, одновременнно, буквально мгновение боролись между собой. В результате чего родился встречный вопрос:

— Кто вы?

Остальное произошло за считанные секунды… Сзади скрипнули тормоза и Тоболин лишь мельком успел заметить японский джип серого цвета. Зажатый на заднем сидении слева и справа двумя мускулистыми крепышами, он только теперь осознал свою оплошность. Документы следовало отдать агенту или положить в камеру хранения. Дипломат с документами оказался у него между ног.

Джип сорвался с места и вскоре смешался в общем потоке транспорта. И пока пересекали улицу за улицей, Тоболин заметил, что джип движется более к окраине города, нежели к его центру. Он имел возможность, хотя и весьма ограниченную, через промежуток между передними сидениями наблюдать путь движения автомобиля. При этом всячески избегал риска обращать внимание на охранников, сидящих у него по бокам. Их бесстрастные, напряженные лица, застывшие как непроницаемые маски, он чувствовал и без того.

И уже не догадка, а уверенность в его похищении, привела Тоболина в лихорадочное состояние. Возникло желание спросить, завести с похитителями разговор, благодаря чему, может быть, выяснить, кто они на самом деле. Однако ощущение собственной беззащитности, бесперспективности каких-либо усилий с его стороны, были таковы, что Тоболин на такой шаг не решился. Перемена в настроени пришла неожиданно и объяснить природу этого явления он бы не смог. То, что можно назвать не словом страх, а беспомощностью, отодвинулось на второй план. А её место заняла злость, злость на самого себя. За свою неосмотрительность, за потерю элементарной бдительности. Она-то и приглушила нервное возбуждение. Наступил рубеж, за которым, если не взять себя в руки и не осмыслить ситуацию, в какой оказался, останется лишь черная дыра, за которой-неизвестность. Тоболин огромным усилием воли старался подавить в себе симптомы паники, подавить черные мысли. Он понимал: только холодный рассудок способен подсказать, найти выход из сложившейся, непростой ситуации. Сейчас же главную роль играло время.

Сколько отпущено этого времени? По разговорам своих похитителей, он мог бы кое в чем разобраться. Как назло, все они, включая водителя сидели молча, словно их рты были зашиты нитками.

74

Ли Твин, сидя в своем рабочем кабинете, нервничал. Часы показывали одиннадцать, а Тоболин в агенстве не появлялся. И спустя еще час, он позвонил в отель «Европа». Оттуда его попросили перезвонить через десять минут. Когда он повторно связался с администратором отеля, то ответ оказался неожиданно странным. Сутки, как капитан в номере не появлялся. И так, назрела необходимость что-то предпринимать. Первое, что пришло агенту в голову, поинтересоваться в страховой компании. Не они ли включились в процесс после того, как были извещены капитаном. Ли не сомневался в телефонном разговоре между капитаном и страховой компанией… Оставалось выяснить адрес и телефон страховой компании. И прежде заглянул в конверт, оставленный капитаном на хранение. В нем он нашел удостоверение личности, выданное в городе Акипу и небольшой листочек из записной книжки. Судя по свежести записей, выходило, капитан их сделал недавно, всего вероятней в отеле. Из них Ли заинтересовали только две: старший инспектор Кхан Саквои и Мюнхен, Бергорф Анна. Не трудно было догадаться, первый — это страховой агент, а вот А. Бергорф… Вспомнился разговор с капитаном в баре, касающийся страны, куда предпочтительней направиться.

А пока Ли пытался дозвониться до страхового агента, оператор положил на его стол два телекса из Санкт-Петербурга. Один оказался адресованным лично капитану, а второй-для него. В нем судовладелец подтверждал оплату агентских расходов и просил всячески помогать капитану. Ли с сожалением взглянул на бумажки, подумав: «Ничего не скажешь, развернулись оперативно. Вот только кому помогать? Капитан, похоже, снова залетел в переплет».

Саквои также, как и Ли находился не в прекрасном настроении. Лично с инспекторои агент не был знаком и вряд ли когда-либо встречался. Тем не менее по его голосу без труда почувствовал насколько инспектор обескуражен случившимся. Из короткого с ним разговора выяснилось следующее: прибывшей в отель охране найти капитана не удалось. Он исчез, словно канул в воду. Саквои поставил в известность Ли о том, что по факту исчезновения капитана заявлено в криминальный отдел полиции и поиск уже ведется. Сам он не уверен в положительном результате.

75

Стемнело неожиданно. Тоболин не хотел лишними движениями навлекать на себя подозрение похитителей, поэтому не глядя на ручные часы, мысленно прикинул время в пути. По его рассчетам выходило не менее двух часов. Город давно остался позади, да и, очевидно, пригородный район закончился, потому как по сторонам трассы освещенные места стали попадаться эпизодически. Шоссе с ровным покрытием, без резких поворотов имело конфигурацию эллиптической кривой с пологой выпуклостью вправо и вело на север в сторону тайландской границы. Об этом говорили два признака, на которые Тоболин обратил внимание: заход солнца слева и иногда из-за густых кустарников вдруг выскакивали полоски моря справа. Их легко было заметить по характерным блескам воды.

Вопрос куда его везут стоял особняком, и сейчас имел самое важное значение чтобы знать, к чему готовиться. И чем больше километров накручивал спидометр, тем болезненней давило на психику. Тоболин догадывался, на его вопросы отвечать не станут, тем не менее решился спросить. Слова его прозвучали неестественно громко, и нельзя сказать, что для похитителей явились неожиданностью.

— Скажите, куда мы едем?

На двоих, сидящих рядом с ним, его вопрос никак не подействовал. По крайней мере какой-либо реакции от них не последовало. Зато тот, что сидел впереди, очевидно, старший, на короткое время оглянулся назад. Взглянув на капитана, не произнес ни слова. Этим Тоболин окончательно убедился: от них он ничего не добьется.

Ослепляя фарами, на большой скорости пронеслась встречная машина. Ярко-светлые блики пробежали по салону машины и снова наступила густая чернота. И когда, казалось, нет никакого выхода из нелепой, несправедливой ситуации, отчаянная мысль пришла в голову Тоболина. Он ухватился за неё, как утопающий за спасательный круг. Почти фантастический план. Он показался Тоболину единственным шагом к спасению. План требовал очень серьезной подготовки и прежде всего зависел от длительности оставшегося пути. Жалости к себе он в любом случае не испытывал. Остаться в живых шансы имелись, но гораздо больше вероятности превратиться в калеку. Это и пугало Тоболина. И все-таки в своем плане безрассудства не видел.

Мозг заработал в напряженном режиме. Нужно было учесть все до мелочей. Без внимания не осталась ни одна деталь в салоне машины. Когда джип полетит под откос, каждая должна сыграть свою роль, или положительную или отрицательную. Главное-полная неожиданность для похитителей и собственная готовность к мгновенной концентрации силы в ногах, руках и позвоночнике.

Чтобы облегчить выполненние задуманного, подготовить себя психологически к невероятно рискованному шагу, Тоболин еще раз попробовал представить тот ужас, который ему придется испытать, если он не воспользуется последним шансом, отпущенным ему самой жизнью.