Синий апельсин
Шрифт:
Усиживал он родимую быстро, крякая после каждой рюмки как-то по-особенному – громко и с наслаждением. Потом пускался в долгие разглагольствования за жизнь и засыпал, разбросавшись на диване так, что Зинке и пристроиться было негде. Она сидела на табуретке, поджав ноги, и любовалась своим счастьем, которое, как известно, может иметь различные формы. Ей Колькины формы очень нравились.
У Зинки ещё до Коленьки поселилась кошка подкидыш – серый уличный кошмар. Кошка по кличке Мышка. Дворовые коты имели обыкновение размножаться часто и бесконечно. Вышла Зинка с обычной своей кормёжкой, а к ней навстречу крошечный
Но вот беда, Николай не взлюбил Мышку. Не нравилось ему, когда Мышка хотела по привычке прилечь на диван. И тарелочки её с едой да с водой ему мешали. Короче, тесно ему стало с Мышкой, и он её всё норовил пихануть ногой.
Зина поняла, что Коля Мышку не взлюбил, испугалась, что такое несовпадение взглядов может привести к непоправимым разногласиям. А мужчина, как известно, величина переменная. Признаваться в своём огорчении Коленьке она не стала: ушла в себя и переживала молча. Любимый продолжал отъедать бока, лёжа на зелёном диване – сам стал розовым и гладким.
А тут произошёл совсем нехороший инцидент. Мышка должна была через неделю-другую окотиться. Сидела под столом, никого не трогала – тихая и круглая. Николай, подкрепившись вчерашними макаронами с луковой зажаркой, был зол, ибо выпивка банкетом не была предусмотрена, дал хорошего пинка беременной кошке. Мышка почувствовала себя очень плохо, долго лежала в углу, а ночью окотилась мёртвыми котятами.
Зинка, стиснув зубы, простила ему и это. Только сказала тихим голосом: «Как же так? Нехорошо это, Коленька!» Но любимому было всё равно, он уже разговаривал с телевизором.
Через какое-то время решила Зинаида завести не очень приятный разговор.
– Коленька, может, ты работу какую поищешь? Нам двоим моей зарплаты не хватает!
– Поищу, конечно. Обязательно. Как же без работы? Без неё никак нельзя! – громко икнув, ответствовал любимый.
– А когда же, Коля?
– Скоро, Зинуль. Скоро!
Однако на работу продолжала ходить одна Зина. Пошла на полторы ставки, стала домой возвращаться позже, в выходные тоже подрабатывала.
Николай был недоволен.
– Что-то тебя и не видно совсем.
– Так разве ты не знаешь, Коленька, что у меня работы стало больше? Устаю я очень, отдохнуть совсем не удаётся. А тут домашние дела. То постирать, то приготовить.
– Приготовить? Я суп четвёртый день ем. Больше нет ничего.
– Ты же целый день дома, картошки бы пожарил! Ты на работу вроде собирался устроиться.
– Безжалостная ты, Зинаида! Мне бы от стрессов моих освободиться, душу успокоить. Но ты о моей депрессии не думаешь. Только всё о себе.
– Как же о себе-то? О нас я думаю, Коля!
– Ты оскверняешь всё то хорошее, что есть между нами, Зинаида. Упрощаешь всё. Всё сводишь к деньгам. А жизнь она ведь сложная штука. Тебе, вот, дороже меня кошки-мышки твои.
– Почему же? Не так это, – огорчённо отвечала Зина, чувствуя, что земля уходит из-под ног, и счастье её вот-вот может
её покинуть.– Вот, я к тебе со всей душой, а ты всё норовишь упрекнуть, всё из дому гонишь. Надоели твои попрёки вместо сочувствия.
– Так какие же попрёки? Ты уже полгода лежишь, словно больной. А ты ведь не больной, а совсем даже здоровый.
– А я больной и есть. У меня душа болеет. Знаешь, сколько мне пришлось в жизни пережить? Не знаешь и знать не хочешь. Мне бы выпить иногда, забыться. Чтобы легче на сердце стало.
– Коля, тебе тяжело со мной жить? Ты скажи! Может, я чего-то не так делаю?
– Ты все говоришь, что денег не хватает. А сколько этих денег на твоих котов драных уходит? Ты посчитай. Чекушку жалеешь принести для душевного равновесия.
Зина расстроилась, котов она кормить не перестала, но зато перестала обедать и стала носить Коленьке ежедневные чекушки. Равновесие после выпивки кое-как восстанавливалось, но это не мешало в перерывах между хмельным сном на Мышку шикать, загонять под диван и находить повод быть недовольным.
На лицо было разрушение гармонии семейной жизни. Зинка похудела и посерела лицом. Переживания давали о себе знать.
За неделю до Нового года она всё перемыла и перестирала, занавеску чистую повесила, а накануне испекла пирог с капустой, нарезала салатов, приготовила пюрешку, испекла румяную утку с яблоками, приобрела бутылку водки и даже испекла торт «Наполеон». Всё это праздничное меню в бюджет совершенно не вмещалось, но Зина справилась. Осуществление задуманного получилось исключительно за счёт жёсткой экономии в течение декабря.
31 числа Зину, как назло, вызвали на работу: слишком много было поздравительных открыток и телеграмм. Когда она закончила свой последний в этом году трудовой день и уставшая пришла домой, то застала ошеломившую её картину.
За столом сидел Коленька, а рядом с ним неизвестная ей женщина. Была она полная, румяная, круглолицая и в комнате помещалась плохо. Женщина Зинаиде не понравилась, потому что смотрела она на неё нагло, будто это Зинка к ней явилась нежданно – негаданно, а не наоборот.
На столе стояли приготовленные Зинкой яства, уже хорошо надкушенные и подъеденные – разломанный пополам пирог, румяная утка, салаты и пустая бутылка. Зина застыла в двери с немым вопросом в глазах.
– Заходи Зинаида, присаживайся к нам, – уверенным тоном хозяина произнёс любимый. Мы тут, вот, провожаем старый год, тебя не дождались. Вечно ты где-то бродишь.
Женщина за столом гнусно хмыкнула.
– А отчего же ты меня не дождался, Коленька? Я же готовилась с тобой Новый год встретить. А кто это?
Николай не успел ответить, когда пришлая тётка расставила все точки над «и».
– Вот, пришла за своим законным мужем. Николай, собирайся: хватит тебе ютиться в этой мышеловке. Тебя дома ждут и переживают.
–Как собирайся? Куда? Он со мной уже год. Он на скамейке жил, а теперь вот здесь, со мной.– прошелестела застывшими губами Зина.
– Вы ерунду – то не говорите, женщина! У него дом и семья. Я – его законная супруга. Вы чего себе возомнили, что мужья могут вот так на скамейке валяться? Да я его год как ищу, а вы хитренько так прибрали к рукам хорошего человека, между прочим, фрезеровщика второго разряда! Утками откармливаете…