Синтез

— Милый, как решит совет, — грустно произнесла старушка. — Вижу, ты влюбился в неё. Не прячь глаза. Я всё вижу. Зови.

Всё произошло мгновенно. Бабушка профессиональным движением коснулась шеи Маргариты, и та провалилась в сон.

Хосе рассказал на собрании всё, как было, ничего не утаив.

— Считаю, нам нечего опасаться, — объявил Штерн

— Поддерживаем, — хором произнесли члены сообщества.

— Нужно подготовить замок, — продолжал Штерн, — но так, чтобы ни одна туристическая муха не заподозрила, что внутри что-то происходит. Предлагаю отправить первую партию сегодня же в ночь, а завтра с самого утра, пока все спят, перевезти принцессу и оставить её там до коронации.

— Согласны.

— Фульсфак, назначьте первую партию. И не забудьте, вход через подземелье, чтоб снаружи было всё также ветхо. Пусть любители истории наслаждаются.

— Хочу напомнить о наследниках, — вновь произнесла Фульсфак.

— А в чём дело? — не выдержала Лан.

— Милочка, дело в том, что принцесса остается здесь навечно. Поймите, она обычный человек. Осознание величия дается не многим. Но многие хотят обычной жизни. Мужчины хотят женщин, женщины мужчин, и, в свою очередь, детей. Если лишить женщину возможности рожать, она просто переменится. И в нашем случае, в лучшую сторону. Она будет с нами, будет выходить в люди. Предыдущие принц и принцесса, согласно истории, так и не вышли из замка.

— Почему?

— Я же только что говорила. Принц захотел женщину. Женщин-то ему водили, но он был в кого-то влюблен, а это могло сделать его возлюбленную дамой. Тогда бы он мог править всем Городом из Центра. А в Центре дела решают быстро. Долго бы он там не прожил.

— Откуда вы знаете?

— Из нашего кодекса. Вы, милочка, слишком молоды.

— А принцесса?

— Принцесса, насколько я помню, влюблена ни в кого не была, но врожденный материнский инстинкт свел её с ума. Поэтому оба они не покидали пределов замка. Сейчас же мы хотим, чтобы Богом избранная принцесса посещала своих поданных. Думаю, произойдет это не сразу, а тогда, когда она поймет, что другого выхода нет. Сейчас молодежь другая.

— Я вас не понимаю. Вы считаете, что сейчас что-то может быть по-другому? — не унималась Лан.

— Вы наводите смуту, вам так не кажется?

— Остановитесь, — вмешался господин Штерн. — Мы всё разъясним девушке перед коронацией.

— А если она тоже влюблена, а вы её запрете в вашей келье?

— Поймите, она святая. Она должна понять и всё выдержать.

— Слушайте, у вас не Орден, у вас секта какая-то, — в сердцах проговорила Лан и пошла прочь. Муж кинулся за ней.

— Она может быть опасна, — намекнула госпожа Фульсфак одному из парней-охранников. Тот кивнул и медленно направился за Лан.

— Доктор Мин, у вас на известный и необходимый случай всё готово? — спросил Штерн.

— Конечно, только нужно всё перенести в операционную замка и желательно сегодня. Я готов войти в ночную партию.

— Хорошо. Уже сегодня внутри должно всё блестеть. Это наш храм, не забывайте об этом. Хосе, что ты всё молчишь?

— Мне нечего сказать, магистр.

— Я назначу тебя офицером сразу же после церемонии. Ты наш герой. Ты не растерялся и сделал всё, как надо.

— Это будет честью для меня.

— И ты только подумай, сама принцесса, создание божье, спит сейчас у тебя в доме.

Штерн взглянул на небо.

— Вы только посмотрите, как луна стремится к полному кругу, как она хочет одарить нас всех благодатью божьей. Завтра днем все идем молиться в храм. Не нужно будет стирать пыль. Всё должно быть, как надо. — Штерн удовлетворенно вздохнул.

— Когда разбудим принцессу? — вдруг спросил Хосе.

— А что такое?

— Я думал завтра утром, чтоб она пожила нормальной жизнью…

— Очнись, юноша! Нормальная жизнь. Или ты опять собрался химичить с телефонным поводом. У неё скоро наступит самая настоящая и благородная жизнь. Быть путеводной звездой не так просто.

— Я просто думал… — Хосе покраснел.

— Пацан не смог устоять перед чарами девушки.

Все рассмеялись.

— Кстати, до коронации собираемся здесь каждый вечер и вносим свои предложения, у кого они есть.

— Как можно поспорить с кодексом и корректировать его?

Госпожа Фульсфак была крайне строга. Её возбуждало в грядущем действии не сам процесс коронации и обретение долгожданной принцессы. Её вела жажда лишить красивую девушку нормальной жизни, материнства, сделать из неё куклу, а потом рассказывать внукам, как она короновала настоящую принцессу, и как в их округе, не где-то там, в Центре, а здесь царствовало истинное божество.

— Кто расскажет ей обо всём? — спросила она.

Все посмотрели на Штерна.

— Думаю, я смогу. Я сделаю это за день до полнолуния, послезавтра, в воскресенье. Как символично, не находите? А это означает, что в воскресенье там должно быть так, как в коронацию. И не забудьте, весь день, а это понедельник, перед полнолунием, в замке или около него никого не должно быть. Направимся туда в шесть вечера. Я сам разбужу принцессу. Миссис Фульсфак будьте в воскресенье в замке. Господин Мин замаскируйте свою операционную как можно тщательнее. Я скажу ей о необходимости этого. Но провести операцию вы должны до коронации, и как можно нежнее.

— Я использую такие обезболивающие, что, очнувшись, она и не почувствует ничего.

— Это главное. Принцесса должна взойти на трон ощущая легкость и комфорт.

— И чувство ответственности, — добавила госпожа Фульсфак

— На этом, думаю, всё. Встретимся уже завтра. Предупредите остальные сообщества.

— Чушь какая-то! — не преставала возмущаться Лан.

— Ты о чём дорогая? — вопрошал Бэй.

— Для чего нужна это проклятая операция?

— Ты не понимаешь. Так написано в кодексе.

— Да плевать мне на кодекс. Какой в этом смысл?

— Дело в том, что принцесса, та, классическая, ну, что в Центре, это одно. Это человек, наделенный определенными полномочиями, возможностью, даже властью. Назначать президентов, даже самой при определенных условиях становиться главой Города. Здесь верят в истинную принцессу. Здесь принцесса — это ангел во плоти. Светлый ангел. И не на четыре года назначать, а потом пропадать или делать, что вздумается, а быть святой навсегда. Пока живёшь, радовать своим присутствием, а после вернуться на небеса.

— Ты рехнулся! Секстант чёртов. Я ухожу.

— Дорогая!

— Это такую экзотику ты мне обещал? Вырезать женщинам яичники, чтобы они становились ангелами? Стерилизовать их, как кошек, чтоб по весне они не вопили? Дурь! Ты ведь сам в это всё не веришь. Скажи, зачем мы здесь? Зачем вступили в секту? Как нас, вообще, туда приняли?

— Моя мать состояла в Ордене, она жила здесь какое-то время.

— Где она теперь?

— Пропала. Говорят, ушла в лес и не вернулась.

— Так ты за этим приехал? Расследование провести? Детектив хренов. Ты видел, на что способны эти сумасшедшие старички? И делают они это веками. Я в полицию.