Сирень из прошлого

Отперев дверь, он протягивает ей руку, словно как старый знакомый. Как ему удаётся делать вид, что всё прекрасно?

— Я… — сглатывает и непонимающе, боясь лишний раз понадеяться, спрашивает: — Я свободна?

— Да нет, Венди, — Как ни странно, кожа у Питера тёплая, совсем отличается от той мрачной тёмной неприветливой погоды Неверлэнда. Хотя чего она ожидала? Невзсролеющий мальчик своим видом никогда не выдаст того, что у него на душе. Но Венди-то знала. Или… по крайней мере, имела представления. — Но ты вполне можешь поиграть и погулять.

Она и забыла, что головой достаёт ему лишь до носа. Теперь всё кажется сильнее, выше, больше, чем есть на самом деле. Видимо, пребывание в клетке заставило её привыкнуть к тому, что можно глядеть на всех либо сверху, либо, а земле, но тоже взаперти. На секунду он краешком губ усмехается, но затем без излишней напускной театральности вполне серьёзно говорит:

— Я хочу, чтобы ты сделала для меня кое-что.

— И что же?

И всё-таки Венди понадеялась. Как не старалась образумить себя, а всё равно лишний раз испытала разочарование. В его понимании «погулять» — это не то, что подразумевают другие люди. Да и девушка бы сама не стала думать о тех своих давних похождениях по острову, когда в любой момент можно натолкнуться на Спасительницу и остальных, кого она с собой привела.

— Тебе это понравится. Ведь почти не придётся притворяться. Идём. — Пэн не был многословен. Возможно, он просто не хотел обсуждать это здесь. Неужели оценил своих противников достойно?

Венди не стала надоедать ему своими расспросами — привыкнув к долгому молчанию, девушка шла и чувствовала себя так, точно её вытащили на арену. Пэн мог легко увидеть в её больших глазах испуг дикого зверя, которого без предупреждений поместили в среду, резко отличавшуюся от привычной.

Привычной… Господи, она что, правда привыкла к этой чёртовой клетке?

По пути никто не встречался им, и ей удалось постепенно вернуть над собой контроль, немного утихомирив бурлящие эмоции. Всё хорошо. Хорошо. Это нормально — пугаться открытых пространств после такого-то количества времени в клетке. Потребуется ещё порция времени, чтобы перестроиться.

А может, этого и не потребуется. Он не намерен был её отпускать. Сам же сказал.

— Когда я увижу братьев? — решилась озвучить один из главных для неё вопросов Дарлинг, практически не удивившись открывшемуся виду домика на дереве, где раньше она жила. — С ними всё в порядке?

— Сейчас всё зависит от тебя. — Питер позволил ей первой подняться наверх. Продолжил свою мысль, когда оба они стояли внутри. Не давая ей возможности как следует осмотреться и сравнить действительность со своими воспоминаниями, парень, выгнув бровь, вкрадчиво промолвил: — Скажи, тебе ведь знаком кашель и то чувство слабости, когда болеешь? Ты не забыла его спустя век?

Век? Прошло целых сто лет? .. Нет. Он ведь сказал это образно. Вероятнее всего. Она не хотела думать о том, что могло произойти за время, когда ей положено было уже иметь давно внуков и, может правнуков, когда жизнь подходила к концу, когда все цели были выполнены или оставались поводом для размышлений, когда смерть должна была давно забрать её в своё царство. Но вместо этого Венди Дарлинг по-прежнему четырнадцать лет.

— Ты меня слышишь?

Было очевидно, что сейчас девушка как никогда раньше была для него ещё одним орудием для достижения цели. Она видела это.

— Нет. Я не забыла.

***

Испытывала ли она страх? Или злость на Пэна была в стократ сильнее? В любом случае, выяснение истоков её напряжённости не дало бы особых результатов. Ибо навряд ли возможно изменить то, что Венди должна была исполнить. По его воле.

Он лишает её всего. Девушка не замечает этого, а когда спохватывается, то проходит давно момент для попытки что-либо исправить или возвратить. Вдруг однажды Питер Пэн действительно подчинит её себе полностью, сделав куклой, более не имеющей ни мыслей, ни желаний? В какой-то степени, Потерянные тоже являются его игрушками. Правда, большинство следуют за ним, слепо веря в исполнение своих сокровенных мечтаний.

И вот, сейчас Венди Дарлинг отправилась на поиски Тёмной Эммы и её попутчиков. Сказать, что она не была преисполнена особым энтузиазмом — ничего не сказать. Наверное, сегодня был один из тех дней, когда не везёт от начала и до самого конца, пока не пробьет полночь. Вот только время здесь — понятие относительное, и точно уверенным можно быть в определённом часе, если узнать у Питера. Уже давно девушка поняла о возможностях юноши воздействовать на всех людей, находящихся здесь. Венди много раз чувствовала, как дни проносятся незаметно и быстро, ускользая из поля зрения прежде, чем можно было что-либо понять. Но бывали и менее приятные моменты, пропитанные вечным ожиданием и темнотой, окутывающей сердце и готовой вот-вот захватить душу.

Пэн не был столь легкомысленным, а потому не послал Венди совершенно одну. Где-то там, в паре десятков метров от неё, притаился тот, кто смог бы защитить девушку в критический момент. Ей не было известно, кому именно хозяин Неверлэнда поручил миссию. Она даже не спрашивала. Всё, что сейчас хотелось — это поскорее завершить это неприятное задание. Чтобы всё было позади. Чтобы можно было с усмешкой вспоминать прошлые волнение и глупые страхи насчёт Эммы.

В конце концов, что может случиться?

Нет никаких веских причин для беспокойства. Нельзя судить новую Тёмную лишь по новым угрозам и отношению к врагам. Ведь иначе навряд ли они бы позволили и ей отправиться на остров, не представляя, что может вытворить блондинка.

Основываясь на зрительной памяти, Дарлинг довольно быстро отыскала ту тропинку, по которой её вёл Пэн. Хотя их и не могло быть там. На одном месте гостям в Неверлэнде оставаться явно не следует, если они не хотят себя обнаружить. Венди не старалась ступать тихо, а, скорее, специально натыкалась на ветки, и лёгкий хруст дерева казался удивительно пронзительным среди молчания природы. Оставалось надеяться, что её не попытаются убить, а после выяснять, что она не Потерянная. Интересно, они всё ещё помнили, кто такая Венди Дарлинг?

Её дыхание замерло, но лишь на миг. Услышав, как неразборчивые голоса раздались где-то совсем рядом, Венди ускорилась. Ей не составило труда выйти прямо к ним.

— Я не причиню вам зла, — поспешно проговорила девушка, увидев, как глаза Эммы злобно и недоверчиво прищурились.

— На твоём лице написано совершенно другое, — не пытаясь скрыть грубость, сквозь зубы ответила Свон, пока Крюк пытался образумить её, обнимая за плечи. Но, видимо, на ту это не особо влияло. Точнее, вообще не влияло.

Венди старалась выглядеть дружелюбно, но после нескольких секунд молчания начала понимать, что это безрезультатно. В зеленовато-серых глазах Эммы больше не было ни намёка на ту глубоко засевшую в душе потерянность. Прежняя закрытость превратилась в самоуверенность и надменность. И хотя Венди приходилось мало общаться с ней два года назад, разница была очевидной. Не только внешний облик подтверждал тьму в её сердце, но и внутренний. Оставалось только узнать, насколько сильно Эмма успела поддаться тьме и отречься от своих давнишних убеждений.