Сирень из прошлого

Венди слушала это и всё больше мрачнела. В какой-то момент ей вдруг стало наплевать на то, что они ничего не знают, а потому приходится выслушивать всё это. Ей было неприятно, и это заставляло девушку всё больше злиться. Она поджала губы и хмуро буравила взглядом Грина, размышляя о том, как бы лучше ему ответить. Огромное желание в ней таилось — навредить этому идиоту, который не в состоянии узреть многие вещи в этом мире. Пусть и не физически, но хотя бы морально. А лучше всего было бы доказать ему, как он глубоко ошибается сейчас, обвиняя её непонятно в чём, пытаясь выставить на посмешище, злясь на простую правду.

Они не будут верить ей. Что бы она не сказала. И, наверное, будь тут сам Питер Пэн, те снова принялись бы насмехаться над ней.

— Венди, — наконец вновь вмешался мистер Ринольс. Он чувствовал себя неловко среди разгневанных людей. В отличие от своего напарника, Бен умел находить общий язык с детьми. Да, у него определённо есть семья, которую он любит. Семья… В случае Венди это слово звучит несколько странно. — Пожалуйста, не принимай близко к сердце его слова. Мы просто стараемся помочь тебе. Лондон — большой город, а потом и потеряться в нём легко. Я уверен, что твой брат… Майкл скоро найдёт тебя. Но, а пока тебе следует побыть у нас… Наши люди сейчас как раз ищут в базе данных твоих братьев. Если всё так, как ты говоришь, то совсем скоро я сам лично позвоню им и скажу, где ты находишься, чтобы они смогли забрать тебя.

Несмотря на то, что слова этого человека звучали довольно успокаивающе и убедительно, что-то внутри Дарлинг похолодело. Она попыталась вдохнуть полной грудью воздух, но путь к лёгким будто перекрыли. Закашлявшись, девушка без раздумий приняла от мистера Ринольса воду и большими глотками быстро опустошила стакан.

— Ты в порядке?

Венди молча кивнула. Им не стоит знать о том, что у неё появилось чувство дежавю. Она попыталась успокоиться, но воспоминания возвращались, приобретая тёмный оттенок.

— Скажите, — решилась проверить Дарлинг, почти что с надеждой глядя даже на этого противного мистера Грина, — где я буду находиться, пока вы будете пытаться связаться с моими братьями?

Джон явно будет не в восторге, узнав о том, что его сестра попала в полицию.

На этот раз ей ответил Дэвид, медленно растягивая слова, словно смакуя их. Ныне он был полон больше самодовольства, нежели прежней злости и охоты покричать.

— К сожалению, вам, мисс Дарлинг, придётся последовать в камеру до разрешения всех проблем. — Венди окончательно убедилась, что вся эта ситуация является почти что копией её прошлого. – Но, уверяю, там есть все удобства. Я держу пари, что вам уже не привыкать к тюрьме, судя по количеству вранья, услышанного мною всего за этот час.

Не привыкать? Как он узнал?! Хотя, разумеется, полицейский имел в виду не то кошмарное место, где она была пленницей. О, если бы всё было так чертовски просто…

Нет. Не может быть, чтобы судьба так подшучивала над ней дважды. Она не хочет быть снова взаперти и ждать спасения от братьев! Ей хватило Неверлэнда, хватило всех тех душевных терзаний и мук, что она невольно испытала, сколько бы не пыталась настроиться на положительную ноту.

— Чувствуйте себя, как дома, Венди, — опять сделав акцент на её имени, Дэвид встал из-за стола и последовал и протянул наручники к ней. — И надейтесь, что ваша ложь чудесным образом станет правдой.

***

Венди посадили в одну из самых отвратительных камер. Нет, дело было вовсе не в чистоте, а в нечто другом, гораздо более неприятном. Как только мистер Грин втолкнул девушку внутрь, он наконец расстегнул наручники, и та могла вздохнуть с облегчением — это штуковина очень сильно натёрла её запястья, учитывая, как она пыталась из них выбраться. Но недолго продлилось её счастье. Уже закрывая за ней решётку, полицейский торжественно заявил:

— Я хочу, чтобы в следующий раз ты поняла, как плохо обманывать людей. И, прошу, не обращай внимание соседа в другой камере. Видишь ли, он слегка переборщил с алкоголем и едва не убил собственную дочь в приступе агрессии и безумства.

Но, разумеется, Дарлинг тут же опасливо покосилась в правую по неё сторону — через прутья действительно находился мужчина лет сорока, а его полузакрыте глаза и невнятное бормотание о каких-то голосах вызывало в ней ужас и желание уйти отсюда как можно дальше. Только потом, когда встревоженная Венди развернулась обратно к мистеру Грину, пришло осознание того, что он упомянул ей о заключённом специально. Захотел так отмостить?

— Стойте! — едва не с мольбой закричала девушка, но через секунду замолчала. Не было смысла звать Дэвида, ведь он всё равно не станет её слушать, а привлекать типа по соседству абсолютно не хотелось. Однако за что ей это воздалось?

Обман. Бред. Бессмыслица. Или как там ещё Дэвид называл все её слова? Да, разумеется, мало кто поверил бы в то, что всю её семью назвали именами из одной и той же сказки. Вот зачем этому Барри потребовалось переделывать весь смысл истории о Пэне, но всё-таки оставить подлинные имена? Хотя, честно говоря, ей не было даже известно, откуда писатель прознал об их семье. Ни у кого из знакомых родственников или друзей родителей не было подобного имени.

Венди поёжилась. Здесь было гораздо холоднее и сырее, чем в душном кабинете для допроса. Да, это уже какой-то чрезмерный сарказм судьбы — создать ещё и похожие условия, что были в Неверлэнде. Правда, впервые года её пребывания там всё казалось несколько… теплее и солнечнее. Это потом погода стала заметно ухудшаться. Раньше Дарлинг не понимала причины этих странностей.

— Ты их слышишь?

Венди вздрогнула, поняв, что говорит это тот самый человек в соседней камере. Ох, лучше бы она не пыталась позвать Дэвида, возможно, сейчас бы этот тип не заметил бы её. Бегло глянув в его сторону, девушка поджала губы и медленно подошла к жёсткой скамье. Ныне ощущалось больше духовное неудобство, нежели физическое. Она не хотела, чтобы он снова попытался заговорить с ней, но интуиция подсказывала, что возможность слишком велика, учитывая неизвестное количество предстоящих часов здесь.

— Они… Повсюду… — голос его оказался приятным на слух, мягким. Не зная подробностей, Дарлинг никогда бы не поверила в его нетрезвость и сумасшествие. Но… С другой стороны, что если мистер Грин всё преувеличил? Что если мужчина не так уж и опасен?

В конце концов, их всегда отделяет решётка, прочная на вид. Вздохнув, Венди повернула к нему голову, не особо скрывая всё ещё копившиеся в ней подозрения. Тому было достаточно и этого крошечного жеста внимания, чтобы быстро продолжить:

— Никто мне не верит, но это действительно, это всё было взаправду, я клянусь! На мой рассказ они посоветовали меньше пить, но я-то знаю, что дело вовсе не в этом… — он облизнул пересохшие губы и пристально уставился на девушку, без зазрения совести оглядывая её внешний вид в целом. Правда, ей вдруг почудилось, что он любовался не ею, а искал что-то… скрытое. — Я хотел убить её. Хотел, но они не понимали… Они не видели.

— Убить… дочь? — полушёпотом спросила та, по-прежнему чего-то опасаясь.

Что-то было пугающее в его словах, но она пока не могла понять, что именно. Он был слишком серьёзным и, возможно, отчаянно верившим.

— Нет… — Дарлинг от неожиданности привстала со скамьи. Рассказ Грина и этого человека заставили её окончательно запутаться. Где правда, а где ложь? — Она только выглядела, как моя дочь. Но внутри была пустота вместо моей Аманды.

Тут Венди уже окончательно растерялась. Его рассказ, на удивление, сильно завлёк её, и девушка уже и забыла о том, в каком она положении. Нахмурившись, несколько секунд молча смотрела на него.