Сирень из прошлого

— Что случилось с Бэлфаером? — Венди знала прекрасно, что тот никогда не ответит на её вопрос только из-за приказа Пэна, но воспоминания о том, как они вместе с Бэем и братьями однажды не спали почти всю ночь и считали звёзды, заставило девушку внезапно возвратить в себя надежду.

Но, чего и следовало ожидать, Феликс даже не посмотрел на неё, решив притвориться на время глухим. И что же такого ужасного может произойти, узнай она правду? Ей не нужны сухие факты. Наоборот, Венди так давно не разговаривала с кем-то по душам, без опасений разозлить собеседника. Порой в её голову закрадывались довольно странные, а порой и безумные мысли, и Дарлинг, привыкшая делиться всегда всём с матерью, ощущала себя подавленно. Доверять Феликсу целиком было бы крайне глупо, хотя с его частыми молчаливыми появлениями она почувствовала себя несколько лучше. Правда, порой страшила мысль, что в один момент Пэн лишит её любого общества, захотев окончательно сломать Венди. А может, ему и вовсе нет до неё дела?

Питер приходил после случая с братьями ещё пару раз, но и между теми разами был очень большой промежуток. И всегда, ощущая его присутствие, девушка почти заранее знала, что ей придётся терпеть его новую игру. Видимо, и хозяину Неверлэнда бывает скучно на острове, где всё возможно. Вот и спустя несколько дней после попыток выпытать что-либо у Феликса, к ней наконец решил явиться Пэн.

Это случилось в один из пасмурных дней, к которым Венди уже настолько привыкла, что уже не задумывалась о риске появления дождя и перспективе промокнуть и простудиться. Хотя она не знала, можно ли в Неверлэнде болеть. По крайне мере, пока что подобного не случалось. И, наверное, это вполне логично. Ведь, если человек застывает в одном этапе развития, можно сказать, находится в морге, но только для живых, абсолютно всё должно оставаться в прежнем виде. Этим и объясняется прежняя длина её волос.

— Как поживаешь, Венди? — обманчиво ласково спросил Питер, вышагивая рядом с ней. Перед своими словами он, как и всегда, при помощи магии опустил её клетку на землю. Словно и не заметив её взгляда, юноша ослепительно улыбнулся: — Вижу, что прекрасно. Тем и лучше. Я бы хотел с тобой кое-что обсудить, если ты не против.

— Против.

— Я рад слышать это, — ещё шире улыбаясь, Питер небрежно взмахнул рукой, и внезапный щелчок в замке клетке испугал Дарлинг. Ухмыльнувшись на её вздрагивание и испуганное выражение в глазах, приветливо поклонился, как это делали джентльмены в Англии, приглашая её выйти к нему. Уже выпрямившись, Питер язвительно добавил: — Тебе комфортнее там? Я могу и передумать.

Она не ответила ему, но всё же вышла и, дабы не столкнуться с ним лицом к лицу, ловко отступила в сторону, позволив уже самой усмехаться, когда Пэн с лёгким раздражением смотрел на то место, где секунду назад была девушка. Его уловки непредсказуемы, но азы она уже успела усвоить. Этот невзрослеющий мальчик обожает ставить людей в неловкое положение и показывать своё превосходство, заставляет самих их признавать это. Манипулирует, играет со словами, вкладывая в них двойной, а то и тройной смысл — разве Питер Пэн похож на простого заигравшегося ребёнка? Нет, в нём есть гораздо больше, чем простой подросток. Она чувствует его опытность, его… взрослость? Питер был поначалу один на острове. Но сколько потребовалось времени, чтобы привести к себе других мальчиков? Вероятно, ему пришлось пережить многие месяцы, годы в одиночестве. И это Венди ещё не считает остальной период, уже с появлением Потерянных.

Питеру Пэну точно не шестнадцать-семнадцать. Его внешний вид — это лишь оболочка. Так что же скрывается внутри? Должны же быть причины, почему он стал… таким.

— Чего ты хочешь? — решила перейти к главному Дарлинг, сомкнув руки у груди. Она умело скрывала свою тайную радость. Снова ступить на мягкую прохладную траву — разве можно быть к этому равнодушным?

— А как же разговор о погоде? — вопросом на вопрос ответил подросток, при этом умудрившись приподнять сначала одну бровь, а затем другую. Помимо взгляда его отличала мимика — настолько живая, что, возможно, именно из-за неё Венди ещё долгое время пыталась верить ему и видеть в нём хорошее.

— Погода? Причём тут она? — внезапно в ней что-то встрепенулось, как если бы тот нашёл её давно спрятанный и забытый скелет в шкафу.

— Хм… А о чём говорят люди, прежде чем приступить к самому важному? Или этот приём уже устарел у вас?

Девушка чуть резче, чем надо, покачала головой. Тихо выдохнув, она ощутила лёгкое облегчение. Почему-то ей не хотелось, чтобы тот узнал о её догадках по поводу ухудшения климатических условий, а точнее неба на острове. Сейчас она чувствовала себя не в такой безопасности, как если бы была в клетке.

— Что ж, видимо, ты начинаешь забывать правила общения своего мира. Но не беда. Совсем скоро у тебя будет много поводов для общения. — Пэн быстро шагнул к ней, и девушка не успела вовремя отойти назад. Он прикоснулся к её волосам, и они через секунду начинали оживать. Конечно, не в буквальном смысле. Но Венди чувствовала, как от его ладони исходит свечение — эту магию он уже использовал, но сейчас это казалось таким давним воспоминанием, словно прошло полжизни. Но ведь так и есть, не так ли? Закончив с волосами, юноша, удовлетворившись результатом, заключил: — Вот теперь ты пригодна.

— Для чего? — тут же отозвалась она, неосознанно прикоснувшись к своим вновь гладким и расчёсанным волосам. Если бы в её мире была бы магия, то наверняка все девушки бы отдали всё хотя бы за это простое заклинание. Венди знала, что Питер может многое, а этот маленький фокус — всего лишь пустяк для него.

Что мог ещё задумать он? Неужели хочет снова устроить для неё прогулку? Однако это уже старый приём — убежать она всё равно не сможет и больше не попытается. По крайней мере, в его сопровождение.

Пэн будто прочитал её мысли и, без разрешения взяв её за руку ладонью к себе, вкрадчиво сказал:

— Не волнуйся, всё будет куда интереснее. Неверлэнд — это не место для одинаковых игр. Именно поэтому здесь никому никогда не бывает скучно. — Та собиралась было протестовать, и подросток, словно дожидаясь этого, сильно дёрнул её на себя и сладко улыбнулся, когда Венди оказалась у него фактически в объятиях. — И тебе тоже не скучно, Венди Дарлинг. Я знаю, я чувствую твой страх и твоё любопытство. Ты хочешь знать все тайны моего острова, все мои тайны. Не думай, что я не наблюдаю за тобой по ночам. Поверь, даже во сне ты всё время метаешься, зовёшь своих братьев и драгоценных родителей. Они — всё для тебя. И это губит тебя, медленно убивает изнутри. — Речь его была твёрдая и непоколебимая, и Венди, даже не осознавая, постепенно обмякла в его руках. Она глядела на него, как он на неё в их первую встречу: Питер стал ещё большей неизвестностью. И Питер знал это. Питер делал всё, чтобы Венди ощутила себя ещё слабее, чем раньше. — До тебя здесь было несколько мальчиков, посчитавших меня врагом мира. Но я ничего не делал для их устранения. Гораздо заманчивее наблюдать, как человек сам себя изводит. Увы, они причинили много хлопот, потому я создал эти самые в клетки. Кстати, в твоей сидел особенно упорный мальчишка. Он не хотел верить, что моя магия имеет почти безграничную власть. И… — наклонился так близко, что их губы почти что соприкасались. Пэн желал её полного сосредоточения на нём, — … через год он сдался. А ты нет.

Венди пошатнулась, но смогла удержаться на ногах. Пэн небрежно оттолкнул её от себя, как надоедливую собаку. Ей вновь почудилось, что подобное уже между ними случалось. Но когда?

— Ты всё такая же. Почти не изменилась за столько лет. — Презрительно скривив губы, Питер щёлкнул пальцами, и её клетка поднялась обратно в воздух. Его настроение изменялось точно так же, как и его действия. Злость, негодование… Непонимание. — Ты даже по-прежнему пахнешь сиренью. Будто сама и есть она. Скажи, что будет, если я убью твоих братьев?

Хладное дыхание ветра охватило ближайшую местность, и листья деревьев зашелестели, придавая его словам ещё больше эмоций. Точно сама природа злилась вместе с ним. Сглотнув, Дарлинг не могла вымолвить и слова. Тревога за Майкла с Джоном усилилась, но разум подсказывал, что его слова — пока что слова.

— Я… не знаю, — переборов себя, наконец пробормотала Венди, осознав, что подросток не собирается продолжать свой монолог без её ответа. Неловко потоптавшись на месте, уже едва слышно прошептала: — Чего ты от меня хочешь? ..