Сирень из прошлого

Сказка… Разве это – всё, что происходит вокруг, происходит с ней — сказка? Почему люди не хотят видеть правду, которая находится у них перед самым носом? ..

Комната была совершенно обычной, типичной для полицейского отделения. Бежевые обои, временами отклеившееся, несколько шкафов с прозрачными дверьми, в которых хранились папки с важными документами. Здесь должны допрашивать преступников. Убийц, воров… Да кого угодно, но только не её. Почему она находится в этом месте? Венди не должна быть здесь. Если уж говорить о степени преступности, то тогда уж Пэну следовало сидеть на стуле с неудобной спинкой вместо неё.

— Подожди, — неожиданно вмешался второй полицейский — Бен Ринольс. Венди подсознательно чувствовала, что он-то и может помочь ей отсюда выбраться, она видела это в его глазах. Сочувствие и понимание. Вероятнее всего, у него тоже есть дети. — Не стоит так сразу обвинять девочку. Ты знаешь, какая сейчас пошла мода называть детей именами известных личностей, героев книг и кино? Давай попытаемся получше разобраться. — Убедившись, что Дэвид немного упокоился и в ближайшее время не собирается снова кричать, мужчина мягко обратился к Венди: — Скажи, пожалуйста, у тебя есть родители?

Что ему ответить? Конкретную правду без лишнего обмана или попробовать упустить некоторые детали?

Дарлинг несколько секунд молчала, обдумывая своё положение. Однако чем дольше она медлила, тем больше подозрений вызывала у столь вспыльчивого мистера Грина. Заметив выражение его лица, она быстро откашлялась и спокойно сказала:

— Они умерли, к сожалению.

Но, похоже, такой ответ не сильно удовлетворил их. Вопросов только увеличилось.

— Хорошо, — неуверенно произнёс Бен и переглянулся с Дэвидом. Следующие слова он подбирал осторожно, будто чего-то опасаясь: — Ты же не одна в Лондоне? Если я не ошибаюсь, то в парке ты нам говорила про своего брата.

— Да.

— Хорошо, — снова успокаивающим тоном повторил мужчина, но уже больше не для неё, а для себя. Они оба были в полной растерянности. Только если Дэвид старался скрыть это за злостью, то Бен имел куда больше самообладания и хладнокровия. — Как его зовут? Твоего брата?

— Его зовут Ма… — внезапно Венди запнулась и забегала глазами по полицейским. Ей почему-то стало казаться, что если она договорит его имя, то станет только хуже. Ведь второго совпадение с, как они выразились, «сказкой» не может быть? Или же в редких исключениях. Но как им доказать свою правоту? У неё нет при себе ни паспорта, ни…

— Ну? — демонстративно фыркнул Дэвид Грин и постучал кончиком ручки по поверхности стола, выражая своё нетерпение. — Так как его имя?

Вид этого мужчины говорил лишь об одном — ему крайне надоело возиться с девчонкой, и он хочет поскорее завершить это дело, но любовь к работе и его характер не позволяют ему сделать это.

— Майкл, — выдавила из себя Дарлинг, шумно выдохнув. Опасение выставить себя идиоткой стало настолько сильным, что собственный язык будто мешал произнести имя брата до конца. Поморщившись, Ева опустила глаза в пол, создавая себе хотя бы зрительное ощущение того, что она одна. — Майкл Дарлинг. Но есть ещё второй брат… Джон. Но он в Бостоне. Мы с Майклом прилетели сюда только вдвоём…

— Всё, с меня хватит!

— Но я говорю правду!

Грин вскочил со своего места, и Венди, ожидая худшего, в страхе вжалась в спинку стула, но тот прошёл мимо неё к прикрытой двери. Он крикнул кому-то в коридоре, чтобы проверили написанное на листке в базе данных, а после, не менее злой, вернулся на своё рабочее место. Ей захотелось очутиться в любом другом месте — чувствовать себя предметом всех бед не вдохновляло. Но всё случилось по вине лишь одного человека. И этот человек — Венди Дарлинг.

Зачем нужно было тогда убегать от Майкла и Питера? Почему вдруг в ней проснулась невиданная раньше ненависть ко всему, обида того, что её не понимают, не хотят понять. Но больше всего её вывела игра невзрослеющего мальчика. Хотя она даже не помнит ни дня за все сто лет, чтобы Питер не забывал о своих уловках, помогающих получить новую для себя выгоду.

Несмотря на всё это Венди не винит его. Теперь нет. Правда, уже поздно что-либо изменить. Приходиться оплачиваться за свои ошибки — сидеть на допросе совсем как хулиган, пойманный с поличным.

Но она ничего не сделала. В чём её могут обвинять? Простая пятнадцатилетняя девочка, которая даже по виду не похожа на какую-то убийцу. Или это только ей так кажется?

— Значит так, — глубоко выдохнув, пробасил Дэвид, опередив Бена, который ещё думал над тем, что сказать, — сейчас я попрошу тебя сказать имя своих родителей. Я до сих пор не верю тебе, но если в базе данных за последние несколько лет они были, то я искренне попрошу у тебя прощение и отпущу.

Венди сначала обрадовалась и встрепенулась, уже готовая сказать даже улицу, где они раньше жили. Но потом в памяти всплыли цифры, так и источающие безнадёжность и обречённость.

1914. Это был последний раз, когда она была дома. Именно тогда с ними стал жить Бэлфаер, именно тогда началась вся эта ужасная история с Питером Пэном. Кто мог ожидать, что она будет не иметь конца?

— Их зовут… Зовут… — Одна часть её разума твердила замолчать, не говорить им ничего, а другая, более наивная, наоборот подбадривала девушку, убеждала в правильности её решения. — Мэри и Джордж Дарлинги.

Нет. Зачем она сказала это?!

Венди испуганно посмотрела на полицейских и лишь убедилась в своей только что совершённой глупости.

— Джордж и Мэри, значит? — подозрительно тихо переспросил Дэвид, прищурившись. — Ты абсолютно уверена в этом? Абсолютно?

— Да… — одними губами прошептала Дарлинг, уже заранее предчувствуя своё поражение.

Если им и удастся найти их в базе данных, то будет только хуже. Обман будет для них очевиден. Да и какой нормальный человек поверит в то, что её родители умерли раньше, чем она сама родилась, если судить по её внешнему виду? Сказать им, что ей уже сто пятнадцать лет, но просто всё случилось так, что в ближайший век она попала в место, где время застыло — значит по собственной воле сделать себя сумасшедшей, которой стоит пройти обследование в психической больнице.

— Ну, конечно! Мисс, — сквозь зубы процедил Грин и наклонился к ней, но живот, что упёрся в край стола, помешал мужчине сделать это более элегантно, — я понимаю, что вам, возможно, нравится эта детская сказка о Питере Пэне, и вы возомнили себя её героем, но вам давно пора взрослеть! Вы не имеете никаких документов, доказывающих то, что вас зовут именно Венди Дарлинг. Вы пытаетесь уверить нас в нереальном. Если сейчас вы ещё и скажете, что побывали в Неверлэнде, то я буду вынужден вызвать специально для вас специалиста, чтобы он помог вам научиться различать, где реальность, а где несусветный бред и вымысел!