Сиреневый ветер Парижа
Шрифт:
18 часов 26 минут
– Начальник службы безопасности Эйфелевой башни слушает. Да, месье Саразен. Понятно, месье. Э… но сейчас некоторым образом час пик. На башне множество посетителей…
– Я, кажется, говорю по-французски, и меня можно понять? Срочно закрывайте вход на башню и займитесь эвакуацией тех, кто наверху. Это приказ! И если что-нибудь произойдет, отвечать будете вы! Понятно?
– Но вы хоть можете объяснить, что происходит?
– Ничего особенного. Старушку башню в очередной раз пытаются взорвать. Работайте спокойно, месье, и дышите глубже!
18 часов 28 минут
– Простите, месье Миртиль,
18 часов 30 минут
– Габриэль, может, не стоит сходить с ума?
– Они там черт знает чем заняты… Ладно! Я выезжаю к Эйфелевой башне. Продолжайте работать, ребята.
– Куда? Шеф! Но ведь это совсем не наш участок! Шеф!
18 часов 33 минуты
– Да, господин министр, это Саразен. Его высочество хочет взорвать Эйфелеву башню. Невозможно? Ну я бы так не сказал… Вы только представьте себе, господин министр, какая куча денег у этого скота. Мы с вами можем работать на государственной службе хоть тысячу лет, работать до посинения, до седьмого пота, но не заработаем и сотую долю того, что имеет этот подонок. О нет, я и в мыслях не имел оскорбить кого-либо, я просто констатировал факты.
18 часов 35 минут
– Дамы и господа, нам очень жаль, но Эйфелева башня закрывается. Просьба ко всем, уже поднявшимся на башню, незамедлительно проследовать к лифтам. Дамы и господа, мы закрываемся…
– Что такое?
– До закрытия еще черт знает сколько времени!
– Безобразие! Мы стояли полчаса… даже дольше! Только время потеряли!
– Чепуха какая-то… Ну что, может, махнем в Сент-Шапель? Ты же давно хотела там побывать…
– Какая Сент-Шапель? Я обещала моим фотки с Эйфелевой башни привезти! Что я им теперь скажу?
18 часов 39 минут
– Ты не можешь ехать быстрее? — спрашивает Миртиль Клемана. — Мы опаздываем!
Клеман молчит. Честно говоря, он чувствует себя последней свиньей.
18 часов 41 минута
– Почему мы должны спускаться?
– Что случилось?
– Это бред! Я, между прочим, заплатил за билет!
– Дамы и господа, без паники. Без паники…
18 часов 53 минуты
Полицейская машина тормозит. Во все стороны от Эйфелевой башни прет рассерженная толпа.
– Они закрывают вход на башню и эвакуируют туристов! — ликует Миртиль. Он выскакивает из машины, потрясая планом. — Ну, Клеман, что мы имеем?
– Я скажу вам, что вы имеете, — произносит до боли знакомый голос всего в паре метров от него. — Вы имеете то, что вас имею я!
Миртиль оборачивается.
Миртиль видит комиссара Саразена.
И лицо Клемана, который не знает, куда девать глаза.
Габриэль тотчас же все понимает, все. Сначала Миртилю хочется убить их обоих, потом — себя, потом ему становится так тошно, что нет сил даже двинуть рукой. Двинуть Саразену в ухо, например…
– Фотографии, — командует Саразен, хищно скалясь. — И схему. Будете пай-мальчиком, разрешу участвовать в операции. Ну?
– Ваша взяла, — произносит Миртиль с горечью.
В сущности, к сказанному добавить больше нечего.
Глава тридцать третья
В настоящий момент без убийства нам никак не обойтись.
Переслав по электронной
почте все материалы, которые помогут властям разобраться в этом деле, я сочла, что настало время позаботиться о себе, выключила смартфон и поспешила прочь. После того что я успела натворить, полиция наверняка будет не прочь побеседовать со мной, но я еще не чувствовала себя готовой к этой беседе. И, в конце концов, я еще не побывала в Версале.На Иенском мосту, однако, я замедлила шаг, чтобы отдышаться. Возле моста находится пристань, на которой стоят готовые к отплытию туристические кораблики. Казалось бы, чего уж проще — сесть на один из них и уплыть куда-нибудь подальше, мимо замечательного музея Орсэ и острова Ситэ, но…
Но я никогда не предполагала, что любопытство может оказаться сильнее страха и благоразумия, вместе взятых. Я понимала, что на башне вот-вот начнется эвакуация, возможно, вызовут спецназ, возможно, будут искать меня, и поэтому оставаться здесь небезопасно — даже если не принимать в расчет того, что самая знаменитая постройка в мире может в любое мгновение взлететь на воздух, и тогда всем, кто окажется поблизости, не поздоровится. Однако я ничего не могла с собой поделать. Я заварила такую кашу, что непременно должна была увидеть, чем она закончится. Сидеть у себя в номере и бесцельно переключать каналы в поисках новостей меня вовсе не устраивало.
Поэтому я повернулась спиной к дворцу Шайо, перешла на набережную Бранли и заняла свой пост на некотором расстоянии от Эйфелевой башни, притворяясь обычной туристкой, фотографирующей окрестности. Я ужасно нервничала и здорово трусила, но подбадривала себя и молилась, чтобы для лучшей в мире башни все закончилось хорошо.
Примерно без четверти семь началось движение — очередь, стоявшая на подъемники, начала рассыпаться, а полицейских машин стало гораздо больше. Минут через десять появились вертолеты и одновременно с ними — фургоны спецназа. Прибыли на специальных машинах какие-то люди в сложной экипировке и с собаками — очевидно, саперы, так что пока все шло как надо.
Спецназ оцепил район вокруг башни, кроме того, полиция перекрыла входы на ближайшую станцию метро «Марсово поле — Эйфелева башня», и какие-то граждане в штатском, с чрезвычайно цепким взглядом и коротко стриженные, принялись прочесывать толпу, особенно пристально всматриваясь в инвалидов на колясках. Присутствующие, в большинстве своем обычные туристы, недоумевали, не понимая, что происходит, но при этом никто не торопился уходить. И тут мое сердце екнуло.
В толпе людей, растекавшихся по улице, мелькнуло знакомое лицо. Макс уже избавился от седого парика и инвалидной коляски, но забыл или не успел стереть морщины, и по ним-то я его и узнала. Рядом с ним шагал крепкий плечистый тип, которого я заприметила еще на Эйфелевой башне, — он отирался недалеко от Принца и Лейлы, делая вид, что незнаком с ними. Судя по всему, это был их охранник.
Не размышляя, даже не успев толком испугаться, я бросилась догонять их. Я знала, что так просто они не уйдут — впереди полицейский кордон пропускал людей, всматриваясь в лица проходящих. Если бы там был мой знакомый Миртиль, я бы изловчилась как-то подать ему знак, но командовал парень из телевизора — бритоголовый Саразен с хищной усмешкой. Я решила, что он перебежал дорогу Миртилю, и завертела головой в поисках последнего. Поэтому я упустила Лейлу.
Она вынырнула из машины с базукой в руках и, прежде чем кто-либо успел опомниться, дала залп в самую гущу толпы. Раздались дикие крики. Началась паника, охваченные ужасом люди бросились бежать кто куда, сметая полицейские кордоны. А Лейла перезарядила базуку и выстрелила снова, на сей раз по полицейским машинам, стоявшим возле башни.