Системный сбой

– Я же говорила, – вздохнула Мати. – Горбатого только могила исправит...

– Не, коллектор, – встрял Лобзик, радостный, что есть повод сменить тему. – Чё там ещё случилось?

– Горькая! – орала Иринка, тыча чем-то в живот Гнусу.

– Но ведь свистит, – недоумевал Гнус, то ли понарошку, то ли всерьёз.

– Свистит, – соглашалась мелкая, пробуя ещё раз и надрываясь с удвоенной силой.

– Я разве спорю, – пожимал плечами Гнус. – Жизнь полна разочарований.

– Не свистит больше! – топала ножкой Иринка и тут же поучала лаконичный совет:

– С другого конца попробуй.

И снова визг на грани истерии.

– Заклинило, – поморщился Димка, направляясь к дуэту вспышки и молнии.

– И часто так? – испуганно поинтересовалась Мати.

– Постоянно. Просто с Гнусом – это надолго. Он же специально.

Мати осталось только развести руками. Но она поспешила за Димкой, как могла, чувствовала, что потребуется её помощь.

Ничего криминального не происходило. Иринка – пунцовая от напряжения и обиды – дула в скукоженный стебелёк одуванчика, силясь воспроизвести хоть какой-нибудь звук, однако кроме сопения и всхлипов слышно ничего не было, а оттого по щекам мелкой катились крокодиловые слёзы.

– Бездарность, – оскалился Гнус, когда подоспела остальная процессия. – Ни в одну ноту не попала.

– А вот и попала! – разревелась Иринка уже по-настоящему. – Она в начале свистела, пока горько не стало!

– Это одуванчиковое молочко, – подсказала Мати.

– Враки! – Мелкая гневно топнула ножкой. – Молоко не горькое! А тут – тьфу! – Она не рассчитала усилия и выплюнула многострадальный стебелёк.

– Ну вот и всё... – констатировал Димка. – Теперь держись.

– Что, ещё хуже будет? – испугалась Мати, на всякий случай, прячась за Димкину спину.

– Как знать.

Иринка набрала побольше воздуха, но разреветься как следует не успела – Гнус дунул в самодельную свистульку, над дворовой коробкой метнулся и опал утиный кряк. В глазах шмакодявки заиграли блики – точь-в-точь, как у восторженных персонажей японских аниме. Руки потянулись вперёд и вверх, обиды тут же забылись, с губ слетело непреклонное: дай!

– С молочком, – Гнус протянул свистульку.

Ирка махнула рукой: мол, да хоть с горчицей, только попробовать дай!

– Так, хватит! – Мати отобрала игрушку, предупреждая отразившуюся в Иркиных глазах беду, протянула стручок акации. – Дуй.

Мелкая надула щёки и, к своему великому недоумению, крякнула!

На какое-то время воцарилась тишина, даже ветер перестал забавляться с кронами акаций – пронёсся пыльной взвесью над пустой парковкой и, без оглядки, ухнул в стену, разметав волосы, рубашки, платья.

Мати ухватилась за подол юбки, присела.

Лобзик заулюлюкал.

Гнус заслонился от поднятого мусора рукой.

Иринка осталась стоять со стручком в губах. Потом расплылась в самодовольной улыбке и побежала, вскинув руки, как крылья, жужжа на манер одномоторного самолётика, пролетающего над городской окраиной без особой надобности, в угоду самому себе.

– Улетела, – медленно проговорил Стил, как показалось Мати, на полном серьёзе.

– И что, не вернётся? – прошептала Мати, сама не понимая, откуда берутся сомнения.

– Как знать... – эхом отозвался Лобзик.

– Да вернётся, – улыбнулся Димка, снимая общее напряжение. – Вон, поворачивает уже.

– В другом месте у неё пропеллер, – усмехнулся Гнус. – Не там, где жужжит.

Мати покачала головой.

– Быть тебе в следующей жизни амёбой. Как пить дать. Извращенец.

– Нет, девчонка реально юморная, – посмеялся Стил. – Была бы постарше, запросто бы влилась в нашу компашку.

– А, Мати, тебе ведь не хватает подружки, с кем можно посекретничать?

Лобзик не договорил, получил по шее, так что еле на ногах устоял.

– Вдвоём они бы тебя запросто отваляли, – сплюнул Гнус, ловя уходящую на второй круг Иринку за шхибот. – Всё, нелётная погода.

– Пусти!

Гнус отпустил, чего не ожидала даже сама Иринка, – полетела в клумбу, только пятки сверкнули в новых туфлях.

– Гнус, ты придурок! – выругался Димка, доставая не к месту обрадованную сестру из грядки.

– Она сама попросила, – Гнус был непрошибаем, с такой миной по минному полу гулять, ни одна мина не сдетонирует, хоть прыгай на ней до посинения!

– Я катапультировалась! – заявила мелкая и показала язык. – А за меня ещё отомстят! Бее!

– Как вы с ней дома справляетесь? – спросил Стил. – Непоседа та ещё.

– У тебя нет младшей сестры? – обернулся Димка, попутно вытирая мордашку лётчицы.

Стил мотнул головой.

– Нет, ты же знаешь.

– Вот и не заводи. И предков предостереги. А то поналомают дров, потом упыхаетесь за этим волчком носиться.

– А мне нравится, – неопределённо хмыкнула Мати.

– Ты ж детей терпеть не можешь, – сказал Лобзик. – Сама рассказывала.

– Да, я их боюсь, – кивнула Мати. – Но только не Иринку. Не знаю, почему так.

– Да хватит уже её оттирать! – потерял терпение Гнус. – Давай, веди и поехали. И так уже битый час тут втыкаем.

Димка осмотрел сестру с головы до ног, удовлетворённо хмыкнул, взял за руку.

– Я быстро.

– Давай, мы пока перекурим, – махнул Лобзик, роясь в кармане рубашки.

Женя услышала в «предбаннике» топот и выглянула из-за монитора. Точнее это ей только показалось – монитор сам отлетел в сторону, повинуясь некой бессмысленности. На его месте возникла улыбающаяся мордашка, да так неожиданно, что на какое-то время Жене показалось, будто вся их работа по изучению искусственного интеллекта, есть ни что иное, как сон. Сон, который наконец-то соизволил убраться восвояси, а малышка Соня, устав от аморфности старших коллег, решилась на очередное детское озорство!

Иринка сделала обеими руками «окей», вывернула кисти запястьями вверх, прислонила кругляки «океев» к глазам, обхватив остальными пальчиками скулы, – вышел этакий удивлённый инопланетянин в очках, точнее инопланетянка. Женя невольно рассмеялась мелкой в лицо: думается, любой здравомыслящий гуманоид пришёл бы в замешательство от созерцания её всклокоченного вида, тем более в столь ранний час, когда ещё мысли набекрень!

Ирка засмеялась в ответ, подмигивая.

– Женька, привет! – Димка схватил сестру за пучок волос, оттянул прочь от стола и вздрагивающей от нездорового смеха Жени. – Выкрутасничает, непоседа. Не обращай внимания.