Скала

Я держала пистолет на вытянутой руке. Но всё, что мне оставалось — переводить дуло с одного здоровяка Скверны на другого.

Лицо горело пламенем — вся кровь прилила в голову. Сердце не умолкало ни на секунду. Лёгкие беспощадно били по рёбрам. Взгляд метался из стороны в сторону, безнадёжно пытаясь обнаружить хоть малейшее движение вельветового костюма.

— Прошу вас! Оставайтесь на своих местах! Это часть шоу. Часть шоу!

Толпа замедлилась — стадо баранов. По ним только что стреляли!!!

Шоу! Для них это шоу!!!

И вот Леон появился у микрофона.

Я выстрелила, но пуля просвистела по воздуху и даже не знаю, куда в итоге попала. Он снова исчез. И в следующую микросекунду оказался за моей спиной. Горький запах парфюма заполнил собой всё пространство. Я почувствовала тёплое дыхание на затылке, прежде чем холодная рука обхватила меня за горло и прижала спиной к груди. Пистолет будто силой мысли вырвался из руки и улетел в толпу — за движениями Леона невозможно было проследить.

— Милая, милая, девочка. — Тихое шипение над ухом. — Как же я мог не почуять свой цветочек сразу?.. Твой запах царствует в густой толпе человеческой вони. Царствует.

Я попыталась вывернуться, но хилое, на первый взгляд, тело Леона, сжимало меня самыми настоящими стальными тисками.

— Как же мне осточертели ваши прозвища! — закричала я и впервые восхвалила сапоги Роксаны: ударила тяжёлой платформой по отполированному ботинку Леона и на миг получила освобождение.

Всего на миг, которого я почти не заметила. Стальная рука развернула меня и притянула обратно к стальной груди. Я ударилась лбом о каменный подбородок.

— Отпусти меня к чёртовой матери!!! — Попытки освободиться были тщетны.

Его тело — камень, в который меня замуровали.

— Милая, милая, девочка, — мелодично повторял Леон. — Ты ещё слаще, ещё вкуснее, чем я думал. Храбрый цветочек… Мне правда, очень… безумно жаль, что твои шансы на успех, изначально были равны нулю. Столько стараний, столько надежды в этих прекрасных синих глазах, и всё напрасно… Всё напрасно… Ты ведь знала, что так будет. Знала…

Леон наклонился ближе и впился своими мраморными ледяными губами в мои. С такой силой, что освободиться я смогла бы лишь только поломав себе шею. Признаться, я уже собиралась это сделать, но он резко отстранился. В глазах горела страсть, нетерпение, безумство…

Слабый желудок подал признаки приближающейся рвоты. Руки чесались, как хотелось подправить Леону физиономию. Только руки не подчинялись мне — они были замурованы в камне.

Я почти что ударила лбом ему челюсть, но вовремя остановилось — пробила бы себе голову к чёртовой матери!

Толпа стихла. Все гости и жители Скалы с застывшим дыхания и интересом в глазах, наблюдали за зрелищем, разворачивающимся на сцене. И уверена — им это нравится!

Вот кто на моей стороне. На чьей стороне я. На стороне безвольных слепцов, не различающих горького запаха обмана.

— Я же сказал: бесполезно. Как же ты собиралась это провернуть? — наслаждался процессом Леон, скользя носом по моей щеке.

— Выстрелом тебе в лицо, — с отвращением бросила я.

Леон медленно и утробно рассмеялся. Этот ненормальный пытается выглядеть соблазнительно!

— Этого никогда не случится, милая моя, прекрасная девочка. Тебе никогда не превзойти меня. К сожалению, или к счастью, зелёный дым повернул твою судьбу в другое русло. Тебе никогда не стать таким, как я. Никогда не стать.

— И кем же?!

Леон приблизился к моему уху, коснувшись мочки твёрдыми губами:

— Рафком…

Кем-кем?

Передоз амфетамином?!

С хрустом в шее, я отдёрнула голову:

— Как по мне, так ты просто старый извращенец!

Губы Леона неодобрительно поджались:

— Рафки — будущее мира.

— Смерть — твоё будущее.

Леон снисходительно улыбнулся, я бы даже сказала — с обожанием:

— Милая моя, я же сказал, тебе не причинить мне вред. Не причинить.

Сердце галопом забилось в груди. Я широко улыбнулась:

— Мне — нет. А вот эта маленькая красненькая точка у тебя на лбу, может проделать большую дырочку, сквозь которую весь твой наркоманский мозг, с большущей извращённой фантазией, жидкой кашицей расплескается по полу… Рафки, или кто вы там, умеете вставлять мозги на место?!

Леон продолжал улыбаться, словно его ароматный цветочек только что сказал очередную глупость:

— Прелестное ты моё создание, это невозможно. Даже со снайперского прицела в меня никто и никогда не сможет попасть… Только если я сам этого не захочу. А я не захочу.

Я продолжала улыбаться:

— И только если у снайпера нет в наличии красных глаз и скорости, ничуть не уступающей твоей.

Улыбка погасла на лице Леона в одно мгновение. Глаза расширились, обнаружив густые морщины на высоком лбу.

— Не двигайся, — посоветовала я. — Ты ведь знаешь, пуля тебя достанет.

Кадык Леона дёрнулся. Чёрные зрачки бегали по сторонам, но голова с красной точкой по центру лба оставалась неподвижной.

Ну же, Чейз, чего ты ждёшь?..

Наше тесное сплетение тел застыло на месте. Красная точка медленно двигалась вниз — к шее.

Чейз, стреляй же!

Ноздри Леона раздулись, как ноздри быка. Он повёл шею в сторону, принюхиваясь.

— Это он… — Тихий судорожный выдох и на смену испугу в глазах пришло непонимание. Лидер Скверны пристально вглядывался мне в лицо. — Что с его доминантой?

С чем?.. Это ещё что за слово?

— Она… она не такая… — Леона буквально колотило, но не от испуга, от возбуждения! — Где он?! Я хочу его видеть! Он… ОН УНИКАЛЕН! Уникален!!! Кто он?! Он не такой, как я!!! Почему он не такой?!!

— Почему он должен быть таким, как ты?!

— Кем же ещё ему быть?..

— Заткнись! Он не может быть таким!

— Ты права… — Глазные яблоки Леона норовили вот-вот взорваться. — Он сильнее…

Красная точка застыла на шее, под самой его челюстью.

Леон снова принюхивался. Глаза расцветали красными бутонами роз. Победоносный оскал хищника растягивался на мраморных губах.

— Тебе конец. Ничего не выйдет…

— Поздно… — Полный неудержимого восторга голос. — Поздно, милая моя девочка… Уже вышло. Твари, рафки… — Последние его слова сотрясли площадь громким возгласом неизбежности. Дыхание самой смерти коснулось моего лица. — ОНИ В ГОРОДЕ!!!