Скажи «да», Саманта

Лорд Рауден был одет так же, как Дэвид, из чего можно было заключить, что он тоже собрался за город.

— Я как раз хотел оставить вам, Саманта, приглашение приехать в воскресенье в мой загородный дом у реки. Я подумал, что это развлечет вас, а мне хотелось бы повидать вас снова.

Я машинально взяла у него из рук приглашение и сразу не нашлась, что ответить. Затем лорд Рауден посмотрел на Дэвида и сказал:

— Как поживаете, Дарэм? Я рассчитывал как-нибудь вечером поужинать с вами.

— Благодарю вас, — весьма учтиво ответил Дэвид.

— Но я вижу, мое приглашение запоздало? Вероятно, вы с Дарэмом уже едете за город? Какая жалость! А я так хотел, чтобы вы погостили у меня!

— Я уверен, что Саманта будет в восторге от вашего приглашения, — с горечью произнес Дэвид. — Она любительница больших компаний, а у вас в гостях без сомнения будет уйма народу.

— Да, конечно! — с живостью подхватил лорд Рауден. — И я буду очень рад, если Саманта согласится погостить у меня, так же, как и вы, Дарэм, если у вас на примете нет ничего более интересного. — Он помолчал, а затем, как бы взяв инициативу в свои руки, заключил: — Отсюда я еду прямо в Мэйденхэд. Почему бы вам обоим не поехать ко мне прямо сейчас? Вы найдете немало ваших друзей в Брэй-парке, да и погода, судя по всему, будет самая подходящая для купания в реке.

— Забавно! — воскликнул Дэвид. — Думаю, это подойдет нам обоим.

Я слышала нотки горького сарказма в его голосе и понимала, что ему просто хочется помучить меня, но ничего не могла с этим поделать. Меня охватила слабость и беспомощность, и хотя я очень хотела отказаться от приглашения лорда Раудена, но не могла произнести ни слова.

— Тогда решено! — быстро сказал лорд Рауден, точно боясь, что мы передумаем. — Я поеду вперед и прослежу, чтобы все было готово к вашему приезду. — Он посмотрел на Дэвида. — Вы знаете, где находится этот дом, Дарэм? Я снял на лето виллу лорда Брэя.

— Знаю, — ответил Дэвид.

— Тогда увидимся с вами обоими позднее, — сказал лорд Рауден. — Я даже выразить не могу, Саманта, до чего меня радует, что вы будете моей гостьей.

Он легонько коснулся моей руки, а затем сел в свой «роллс-ройс» и уехал.

Я стояла, глядя на Дэвида.

— Зачем ты это сделал? — спросила я.

— А разве ты не этого хотела? — свирепо спросил он. — Веселящиеся гости, звонкий смех, шампанское, танцы на лужайке, и, конечно, множество молодых людей, мечтающих о том, чтобы целоваться с тобой в кустах. Это, разумеется, куда более прилично, чем ехать со мной.

Его слова словно хлестали меня по лицу, я смутно чувствовала, что мне следует отказаться ехать куда бы то ни было — с ним или еще с кем-то.

Но я не могла подобрать нужных слов, и когда он открыл дверцу автомобиля, я послушно села. Он с шумом захлопнул дверцу, и машина тронулась. Я чувствовала себя крайне подавленной и не знала, что сказать.

Мы долго ехали в молчании и, наконец, когда оно стало нестерпимым, я прошептала удрученно:

— Мне так жаль, Дэвид… пожалуйста… прости меня.

— Я никак не могу понять, что за игру ты затеяла, — произнес он.

— Игру? — переспросила я.

— При твоей внешности, при том, что ты модель Джайлза Барятинского, ты вдруг начинаешь изображать из себя святую невинность! Я был совершенно уверен, что вчера вечером ты прекрасно поняла, что именно я предлагаю. Так в чем же дело?

— Я просто знаю, что это… нехорошо, — сказала я в свое оправдание. Он, похоже, не понял меня, и тогда я добавила: — Люди, которых я знаю, никогда не поступают так, если они… не женаты.

Дэвид издал легкое восклицание.

— Так вот в чем разгадка всей этой комедии, — протянул он. — Женаты! Ты собралась за меня замуж, Саманта, не так ли?

Наступило молчание, а потом я еле слышно спросила:

— Ты хочешь сказать… что не собираешься… жениться на мне?

Дэвид помолчал немного, а затем сбавил скорость, отъехал к обочине и остановил машину в тени деревьев. Затем он заглушил мотор и сел вполоборота ко мне, чтобы видеть мое лицо.

— Я полагаю, нам надо внести ясность в наши отношения, Саманта, — сказал он. Я вопросительно посмотрела на него, и он продолжил: — Мы, по-моему, говорим на разных языках. Вчерашний вечер был сказкой, которую я не скоро смогу забыть. Ты очень, очень привлекательна, Саманта. Ты сказала, что любишь меня, но ты должна знать, что я не из тех, кто помышляет о женитьбе.

Я почувствовала, как сердце у меня упало, и мне стало ясно, что все радужные планы, которые я строила вчера вечером, рассыпались, как карточный домик, от одного взмаха его руки.

— Я понимаю, что тебе хочется замуж, — продолжал он, не дожидаясь моего ответа. — Я думаю, все женщины хотят этого, и скажу откровенно, что многие из них пытались женить меня на себе. Но этот путь не для тебя, Саманта.

— Почему ты так думаешь? — спросила я.

— Твоя внешность и род деятельности, — пояснил он, — не самый верный путь в собор святой Маргариты в Вестминстере.

Я знала, что Дэвид говорит о модной церкви, где венчаются все невесты из высшего общества, но я-то мечтала о церкви у нас в деревне, в которой нас обвенчал бы папа.

Дэвид не спускал с меня глаз, а потом произнес более мягким тоном:

— Ты очень мила, Саманта, и, я думаю, мы могли бы быть счастливы вдвоем, если бы ты выкинула из головы все эти абсурдные мысли насчет греха и тому подобного.

— Я не могу не думать о том, что… хорошо, а что… нехорошо.

— То, что, с твоей точки зрения, хорошо для тебя, нехорошо для меня, — возразил Дэвид. — Вероятно, я должен был с самого начала дать тебе понять, что у меня нет ни малейшего желания жениться на ком бы то ни было.

— Но раз мы не женаты, то нам, наверное, не следует находиться вместе, делая вид, что мы муж и жена, — возразила я.

Он высказал свою точку зрения, и я поняла, что должна в свою очередь сказать ему, что я об этом думаю.

— Но почему, скажи мне ради Бога?

— Потому, что это… безнравственно.

— Но если мы будем вести себя осмотрительно, то никто ничего не узнает и ни о чем не догадается. Что же, в таком случае, тут безнравственного?

Я хотела сказать, что Бог все видит, но поняла, что он только посмеется надо мной, поэтому предпочла промолчать, а Дэвид сказал вкрадчиво:

— Давай забудем этот нелепый спор, Саманта. Позволь мне отвезти тебя в ту маленькую гостиницу. Я не сделаю ничего такого, чего бы ты не захотела, до тех пор пока мы не придем к согласию. Я уверен, Саманта, что ты очень скоро поймешь, как чудесно будет нам наедине, как приятно будет сознавать, что ничто другое не имеет значения.

Говоря это, он обнял меня и крепко прижал к себе. От его прикосновения меня охватила дрожь. Он повернул мое лицо к себе, и я поняла, что он хочет поцеловать меня. Кажется, ничего на свете я так не хотела, как этого поцелуя, но вместе с тем я сознавала, что он соблазняет меня.